И тут…

– У-у-у-у! – раздался знакомый вой. То есть трилобитам-то он был знаком, а вот ортоцерасы по молодости лет его не слышали и удивлённо глянули: кто это там орёт? И не надо ли его ням-ням?

На ортоцерасов надвигался кто-то огромный, раз в пять больше их, светящийся, весь в шипах.

– У-у-у!

Это было слишком для бедных, молоденьких, совсем неопытных зверюшек, которые не замышляли ничего плохого, а планировали скромно позавтракать. А их побили, потом склеили, а потом напустили какое-то большое, колючее и светящееся, от чего болели непривычные глазки. Ортоцерасы испустили гормоны паники и, так до конца и не отклеевшись, бросились наутёк. Парабар в запале бросился было в погоню за отступающим врагом, но одумался и вернулся.

Привидение уменьшилось до нормального размера и удовлетворенно сказало:

– У-у-о, оу. Оау. Напрочь.

– Наш Призрак вернулся! – обрадовано завопил Парабар и кинулся обниматься с Привидением. Это он зря сделал. Эктоплазма прилипла к его липкой плёнке не хуже, чем перед этим раковина ортоцераса.

– О-о! – испугалось Привидение и дёрнулось. В эктоплазме связь между молекулами куда слабее, чем в обычной живой материи. Поэтому кусок эктоплазмы Привидения оторвался и повис на глабели Парабара эдакой фатой, которую трилобиты, конечно, не использовали.

– Ооу! – горестно взвыло Привидение, показывая лапкой на обрывок.

– Ну, извини, пожалуйста, – огорчился Парабар. – Я не хотел. Ко мне всё прилипает. А как тебе удалось вырваться из пещеры? Шумар говорил, что ты там приколдован к месту.

Привидение разразилось целой серией «оу» и «у-у-о» и помотрело на Шумара: мол, переведи.

– Давай лучше логарифмически, – предложил Шумар.

Привидение кивнуло и только-только начало рисовать на песке какую-то заковыристую формулу, как Пип сказал:

– Может, перенесём наш урок математики на пол-парвара севернее? А то наши юные друзья могут не захотеть с нами расстаться и приведут взрослых ортоцерасов. К тому же, боюсь, у меня плохие новости.

– Что ещё? – проворчал Шумар. – Да почему ж я так устал-то, не понимаю.

– Сначала отплывём подальше.

Они отплыли довольно далеко, и уже можно было не опасаться погони, но Пип гнал и гнал их вперёд, как будто что-то выискивая.

– Я роняю Изю, – предупредил Шумар. И уронил. Рядом упал Пип и мягко сел Парабар. Привидение зависло над ними в недоумении.

– Не успели, – простонал Пип. – А чуть дальше начинаются такие славные рифы, где можно укрыться.

– От чего укрыться? – спросил Парабар. – Ты ждёшь нападения? И какие у тебя плохие новости?

– У меня линька, – и Пип яростно зачесался. – Извините, ребята, в самый неподходящий момент.

– Как мило, – заметил Шумар. – У меня тоже. Двое из четверых вышли из строя, а вокруг – никакого укрытия. Ох, как всё болит. Вот почему сражаться было так тяжело.

– Мурка, где ты? – позвал Изя. – Опять она потерялась во время битвы.

– Да, – сказал Парабар. – Парни, мы немножко влипли.

Хуже всего, что у них пракически кончились антизапахи. Парабар, конечно, тут же активировал последний диск, но надолго его не хватит.

Всем известно, что линяющий трилобит (как и любое линяющее существо) испускает в воду огромное количество гормонов линьки. И радостные хищники плывут на их запах, предвкушая мягонький, вкусненький и совершенно безопасный обед. Трилобитовая цивилизация изобрела диски антизапахов именно для того, чтобы скрываться во время линьки (а уж потом их стали использовать спецслужбы и разведгруппы).

Хорошо было линять Изе – в уютном гроте, под защитным полем и с активацией трех (!) дисков антизапахов. Да еще его прикрывали трое друзей. А тут – открытое место и никакой химической и электромагнитной защиты. Шумар хоть мог зарыться в ил, но для Пипа это был невозможный вариант – плавающие виды рыть практически не умели. И Парабар с Изей даже не могли занять круговую оборону вокруг беззащитных товарищей, потому что круговую оборону из двух трилобитов ну никак не организуешь. Парабар и Изя заняли позицию по обе стороны от Пипа и Шумара и стали ждать.

Ну и дождались, конечно.

Глава 47

Тяготы плена

– Р-р-родственнички, Кхурры их задери, – рычал Шумар, бессильно скребя ножкой по каменному полу. – Вот погодите, долиняю, Сила вернётся – я ж вас не то что расплющу – я же из вас кубики сформирую!

– И как им удалось? – сокрушался Изя. – А говорили, тупые, неповоротливые твари. А я даже свернуться не успел!

Пип молчал, ему было худо, сильно помяли в схватке. Фрагмент старого панциря оторвали чуть ли не с мясом, мягкий новый покров покривили так, что непонятно, как его выправить, даже хвостовой шип погнули.

– И заперли нас грамотно, – сказал Шумар, оглядываясь. – Просто не знаю даже, что делать.

Мечехвосты* напали на них большой жизнерадостной оравой. С криками «Куду-кулу!» и «Ворра-ворра-ворра!» они первым делом набросились на Изю – просто свалились на него сверху тяжёлой гремящей кучей, каждый мечехвост больше Изи. Изя сумел долбануть кого-то задом, но не успел даже свернуться для приличного удара – скрылся под грудой радостно вопящих мечехвостов. Его перевернули на спину и отработанным движением связали лапки чем-то прочным. В такой позе не то что сражаться – даже пошевелиться Изя не мог. И, конечно, не мог поднять и отодвинуть противников, как он проделывал это с ортоцерасами.

Сейчас они были надёжно заперты. Пол – твёрдая площадка, вымощенная плоскими кусками камня. Не зароешься, Шумар пробовал.

Впрочем, бежать он всё равно не мог – Сила покидает линяющих, и Шумар сделался слеп и беспомощен. Над ними возвышается нечто вроде решётчатого колпака, через который не проберёшься. Вокруг снуют мечехвосты. Время от времени какой-нибудь мечехвост остановится, полюбуется на пленников, скажет что-нибудь одобрительное типа «ням-ням» и дальше ползёт.

Сбоку от клетки висело печальное Привидение. Оно тоже пыталось сражаться, как с ортоцерасами: увеличилось в размере и с криком: «У-уу!» набросилось на мечехвостов. Но мечехвосты не испугались, а почему-то обрадовались, построились в хоровод и сплясали вокруг Привидения какой-то танец, явно одобрительный и позитивный. А потом принялись деловито «упаковывать» пленников, не обращая внимания на «У-у-у» и «О-о-оу» несчастного Пэ Юана. Теперь Привидение, нахохлившись, колыхалось рядом с клеткой и явно не знало, что предпринять.

– А Парабар! – всполошился Пип. – Я его не вижу. Он жив?!

– Не знаю, я не чувствую его запаха, – отозвался Шумар.

– Живёхонек, – проворчал Изя. – Я видел, он ткнул пару раз в толстую задницу одного нахала, а потом сбежал на бешеной скорости. За ним погнались, но быстро вернулись – не догнали. И Мурки всё ещё нет.

– Отлично, – успокоился Пип. – Парабар отнесёт добытые разведданные в школу. А