— Катя пожаловалась Инне, что у нее нет ни камеры, ни телефона, с помощью которого можно сделать запись, — подхватила я. — Инна ее успокоила: «Олигарх вам все передаст. Завтра езжайте на Курский вокзал, номер ячейки и код сообщу позднее. То, что вы там найдете, оставьте себе как подарок, пользуйтесь». И действительно, Инна звякнула вечером, сообщила номер ячейки. Екатерина помчалась куда велели и нашла смартфон с наклеенной на нем бумажкой с номером. Радость Кати была бескрайней, она окончательно поверила в свою удачу. Богач ей подарил трубку! Значит, и кредит он оплатит!!

— Очуметь, какая железная логика, — восхитилась Рина.

Я развела руками:

— Не все люди умны, и отнюдь не каждый способен противостоять своим желаниям. Кое-кто согласится на все ради получения материальных благ, даже близких людей не пощадит. В случае Кати мы имеем аптекарски чистую, стопроцентную глупость. Там же в ячейке лежал ключ от квартиры певицы, а в новом телефоне нашлось эсэмэс, в нем указывался адрес Анны, число и время, когда нужно казнить Митрофана. Катерина все выполнила. Бурундука она раскромсала ножницами, сняла его останки на видео, запечатлела, как бросает Митрофана в пламя. Костер она развела на заднем дворе участка, дождалась, когда Регина уедет, и совершила аутодафе оберега. «Кино» улетело к Инне. Катя стала ждать звонка олигарха, но тот все никак не соединялся с ней. Но Екатерина не нервничала, потому что богатый человек прислал для нее с телефона Инны сообщение: «Спасибо за работу. Отдыхаю на Мальдивах. Прилечу и непременно решу вашу проблему».

— Эсэмэс с телефона Инны, — повторила Рина, — не стану комментировать этот сюжет.

— Не стоит, — согласился Иван, — когда мы пригласили Катю в офис, она испугалась, но всю правду не рассказала. Вышла на улицу, начала звонить Инне, но ее телефон отвечал: «Абонент недоступен». Екатерина, впав в панику, позвонила в продюсерский центр, там ответила женщина. Катя обрадовалась: «Инна Петровна! Здрассти». Тетка сказала: «Это не она, просто голоса у нас очень похожи. Кто разыскивает Куприянову?»

— Близкая подруга, Катя, — пролепетала дурочка.

— Она вам скоро сама наберет, — пообещала собеседница.

Рина рассмеялась.

— Жаль, что за глупость медаль не дают.

— Понятное дело, мы нашли Куприянову, — вздохнула я, — она мирно скончалась несколько лет назад в почтенном девяностолетнем возрасте.

— «Серая» симка, — уточнил Иван, — проследить владельца невозможно. Стоит ли упоминать, что в центре Никиты Сергеевича Игрова женщина с таким именем не работает?

— Я догадалась, что покойная Куприянова зарплату у Никиты Сергеевича не получает, — хмыкнула Ирина Леонидовна, — но можно узнать, кто по тому номеру, который в интернете указан, в центре Игрова отвечает.

— Мы это и сделали, — сказала я, — побеседовали с Игровым. Оказалось, народ звонит в его приемную. Там, по идее, должна снимать трубку Ната, но, если она куда-то вышла по делам или в командировку с боссом улетела, то с абонентом беседует любой, кто случайно зашел в помещение. Я приуныла, и тут Никита произнес слова, которые помогли разоблачить преступницу.

У Рины загорелись глаза.

— Какие?

Я сложила руки на коленях.

— «В офисе ведутся записи всех бесед сотрудников. Но никто из служащих об этом не знает. Я всегда демонстративно подчеркиваю: «Люди, я доверяю вам, не слежу ни за кем. Мне нужен здоровый климат в коллективе». Но на самом деле все беседы фиксируются. Только мой доверенный человек из техотдела в курсе, он даст вам запись всех разговоров по номеру секретаря в нужный день». Остается лишь недоумевать, почему я не подумала о прослушке. Очевидно, заразилась глупостью от Кати. А заодно с запозданием у «мудрой» начальницы бригады возник вопрос. Ладно, Степкина не очень сообразительна. Но «Инна», похоже, хитрее некуда. Почему она не побоялась сказать сестре Ани по служебному номеру про похожий с Куприяновой голос? Ведь в офисе небось ведут запись. И кто я после этого?

— Ну не стоит себя так ругать, — начал утешать меня муж, — про то, что надо найти носитель, где зафиксированы все разговоры, никто из нас, включая меня, тоже не подумал.

— Мне сейчас позвонил Димон, — улыбнулась я, — сообщил две новости. Первая. Данные из техотдела Игрова.

Муж сел на ручку моего кресла.

— Случаются божьи чудеса, но бывают и дьявольские задумки. Когда черт надоумил Катю позвонить в продюсерский центр и она в первый раз это сделала, Рианатана находилась на рабочем месте и сама взяла трубку.

— В голове у нее мгновенно созрел план, как отомстить Анне за то, что та разослала везде, где только можно, видео с порнофильмом. Куприянова Инна на самом деле Рианатана, — объяснила я. — Секретаршу уже везут в наш офис. Поэтому временно прервем разбор подарков и отправимся на работу.

— А второе известие от Димона какое? — полюбопытствовала свекровь. — Почему ты сказала: «О! Вот хорошая новость!»

— Звонили из клиники, Аня сегодня открыла глаза, — пояснила я.

Рианатане пришлось признаться: да, это она организовала похищение плюшевого бурундука. Девушка клялась, что хотела лишь доставить сводной сестре неприятные минуты, поэтому сбросила ей ночью видео костра, где погибал Митрофан.

Телефон Анны нигде не нашли, в квартире его не было. Иван предположил, что певица, получив с неизвестного номера изображение останков своего оберега, а потом «кино» с места казни, начала звонить Крису, но тот не отвечал. И девушка выбросила трубку. Вышвырнула ее в порыве отчаяния, например, в окно. И приняла таблетки. Наши сотрудники излазили все вокруг ее дома, но так и не нашли сотовый. Наверное, он разлетелся на куски и был сметен дворником.

— Я поступила некрасиво, — хныкала Риа, — но то, что Аня лекарства наглотается, мне и в голову не пришло. Просто маленькая такая… э… гадость. Чисто женская.

— На языке Уголовного кодекса ваша маленькая, чисто женская гадость называется «доведением до самоубийства», — разозлился Федор. — Вы убили Митрофана.

— Да ну? — прищурилась секретарша. — Плюшевая игрушка не живая, поэтому слово «убили» тут неуместно. Покажите мне хоть одного человека, который поверит, что из-за разорванной игрушки человек может лишить себя жизни. А если он это совершил, то является психом. Да, я нехорошо поступила! Но разве я уговаривала Анну отравиться? Нет. Если у сестры крышу снесло, при чем тут я? Давайте разберемся до конца. Я резала бурундука? Сожгла его? Я просто предложила это сделать Кате. Дура могла не соглашаться. Это розыгрыш. Хорошо, пусть по-вашему будет, признаю, на меня злость напала. И что?

— Ключи вы небось взяли из сумки Ани? — предположила я. — Сделали копию? Или еще как-то раздобыли связку? Вот почему замок в квартире певицы стал заедать. Так бывает, если в скважине поворачивался не «родной» ключ.

— Больше ничего вам не скажу, — отрезала Риа, — требую адвоката.