я извиняться не стал. В конце концов, это она мне впихнула зомби-кошку, а не я ей.

– Миша? – голос тетки прозвучал удивленно. – Это ты опять?

Мне захотелось спросить, кого она ожидала услышать, но я сдержался.

– Я. Теть Люб, я опять по поводу кошки.

– А что кошка? Подруга не отвечает? Ну так звони ей, что я могу сделать. Мы с ней говорили, это ты что-то никак не…

– Теть Люб, я знаю по поводу кошки.

В трубке повисла тишина. Наверное, именно это называют «испуганное молчание». По крайней мере эта фраза мне пришла на ум первой.

– Что ты знаешь? – ответила она.

Тетка пыталась говорить как обычно, напористо и агрессивно, но у нее не получалось. Она не подумала о прощальной записи Юры. Она, возможно, вообще не знала о том, что у него есть профиль в сети.

– Я знаю, что эта кошка мертва. Я все знаю. Я только не знаю, как… Как это может быть. И зачем вы отдали ее мне. И что стряслось с Юрой. Он лечится, да? От чего?

– Ах ты, сучонок… – прошипела тетя Люба. – Нашел, откопал…

У нее закончились слова, и теперь она просто шипела. Я так и видел ее лицо, покрасневшее от ярости.

– Я хочу знать, что случилось с кошкой. И с Юрой.

– Да как ты… – родственница осеклась. – Не понимаю, о чем ты!

Я неожиданно для самого себя ухмыльнулся. Такой прием сработал бы со мной раньше. Но теперь я хотел услышать правду.

– Знаете, тетя Люба. Вы всё прекрасно знаете. Вы притащили это ко мне. И теперь я хочу знать, что это.

Она снова замолкла, и молчала долго, очень долго. Я даже подумал, что нас разъединили, и хотел сбросить звонок, когда женщина вдруг разразилась воплями:

– Это всё его книги! Его сраные книги, которые он откопал!

Я хотел было спросить, о каких книгах идет речь, но она не давала мне вставить ни слова:

– Историк хренов! Откопал где-то эти пыльные сраные книги, сидел над ними всё! Говорил, что нашел что-то, чего никто не смог до него! А потом он сошел с ума! Юрочка в сумасшедшем доме! Сидит там с психами, с настоящими психами, а все из-за его сраных книг!

И тетя Люба разрыдалась. Горько и безутешно. Но оставался невыясненным еще один вопрос.

– А что с кошкой, теть Люб?!

Ответ был кратким:

– Пошел ты в жопу со своей сраной кошкой!

И она сбросила вызов. Я некоторое время послушал тишину на линии, потом отнял трубку от уха и сунул в карман.

– Моя сраная кошка…

Я негромко рассмеялся.

Остаток вечера я провел, бесцельно лазая в интернете. Люди на форумах обсуждали какие-то проблемы, обсасывали придуманные другими людьми вселенные, пытаясь заделать логические дыры в них своими домыслами. Люди обсуждали мужей и жен, жаловались на жизнь. Но меня это не интересовало. Раньше я любил читать такие переписки, даже участвовал в них, компенсируя недостаток живого общения. Но теперь эти отголоски нормальных жизней казались мне безумно далекими. Такими же далекими, как и сама нормальная жизнь.

Шишка лежала рядом со мной на кровати, прижавшись теплым боком к моему бедру. Когда она шевелилась, я чувствовал, что по моей спине бегут мурашки, но в ее поведении не было агрессии. Тем не менее я слабо представлял себе, как смогу заснуть рядом с этим существом, которое, похоже, не было ни живым, ни мертвым. Время от времени я поглаживал ее, пытаясь убедиться в том, что она существовала на самом деле, и Шишка отвечала мне скрипучим гортанным звуком.

Город вокруг нас засыпал, и мне представлялось, что мы застыли в янтаре, как доисторические насекомые. Моя жизнь добровольного затворника, и без того неторопливая, замедлилась еще больше. Я задремал, уронив голову на грудь. Мне ничего не снилось. Только тепло прикорнувшей рядом кошки, похожее на жар, идущий от тлеющих углей костра. Вот только я понятия не имел, что высекло искру, затеплившую их.

Меня разбудил громкий стук сверху. Громовой мужской бас прогавкал что-то неразборчивое, зарыдал ребенок. Первое, о чем я подумал, – это, разумеется, Шишка. Ее странное тепло больше не грело ногу, и я испуганно дернулся на кровати, шаря вокруг руками. Мои ноги пнули столик, на котором стоял ноутбук, и экран загорелся, заливая комнату мертвенно-бледным светом. Я автоматически отметил время: двадцать минут первого.

– Шишка! – хрипло выдавил я из себя, уже почти чувствуя, как ее острые когти впиваются мне в шею, а зубы рвут кожу на затылке…

– Мяв.

Кошка обнаружилась прямо у меня за спиной. Преспокойно сидела, поджав лапы и обернув длинный хвост вокруг себя. Недовольно покосившись на потолок, она снова мяукнула, на этот раз вопросительно. Я пожал плечами и объяснил:

– Это соседи. Мне тоже не нравится, но разговаривать с ними бесполезно, а полиция их не пугает. Потерпи, они скоро перестанут.

Кошка снова глянула на потолок, усомнившись в моих словах. Я и сам не очень верил, что они успокоятся быстро.

А у соседей тем временем праздник шел полным ходом. Мужик перестал орать на свое семейство и включил магнитофон. Сперва «Дискотека Авария», потом «Сектор Газа». Затем до пульта, очевидно, добралась женщина, и заиграло что-то восточное. Глава семейства такую перемену не оценил, и вскоре из их коридора донесся грохот, сопровождавшийся женскими воплями. Полетела на пол посуда.

Шишка, все это время внимательно слушавшая, прянула ушами и снова уставилась на меня. Я поймал себя на том, что неотрывно слежу за ней.

– Что? – я пожал плечами. – Праздник у людей. Не всем же сычевать? Пусть повеселятся.

Я отвернулся к компьютеру и принялся выбирать фильм, но никак не мог сосредоточиться на списке лент. Взгляд Шишки буравил спину. Не злой, но начисто лишенный одобрения.

– Ну что?! – полный раздражения, я повернулся к животному. Будет мне еще кошка указывать на неспособность договориться с соседями!

– Мяв.

Застывшие глаза блеснули в мертвенном свечении экрана, когда она поднялась на лапы плавным движением, которого от нее сложно было ожидать. Кошка потянулась, и я мог бы поклясться, что расслышал хруст ее костей. Куда более громкий, чем ему следовало быть.

Еще раз бросив на меня взгляд, Шишка направилась на кухню. Там легко, будто много лет проделывала этот трюк, запрыгнула на стол, с него на холодильник, а затем на кухонные полки с посудой.

– Шишка, блин! Не урони ничего!

Зверь не среагировал на замечание. Легко помахивая в воздухе кончиком хвоста, она осторожно дошла до вентиляционной решетки. Затем уселась, пристально глядя на пластиковую решетку.