Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Ради бога, вы двое, - сказала Сантен с материнской строгостью, хотя ее сердце разрывалось от радости при виде того, как эти двое кузенов возвращаются к своим старым отношениям. Они оба были единственными детьми одиноких родителей, и они усыновили друг друга как почетные братья и сестры, что включало право безжалостно дразнить друг друга.
- Шаса, дорогой, следи за своими манерами, - добавила Сантен. “Вам не кажется, что вам следует представиться друг другу?”
- О да . . . Шафран, это моя жена, Тара Малкомесс. И Тара, это моя кузина, Шафран Кортни.”
•••
Тара была не из тех, кто нервничает, но ожидание приезда Шафран Кортни вызвало трепет в ее животе. Она так много слышала об этом образце красоты, ума и мужества. Как она могла соперничать? И как она могла не чувствовать, что подводит Шасу, будучи настолько ниже его кузины?
Но потом она увидела вихрь рук, ног и развевающихся волос, выскочивших из машины и кричащих во весь голос, и Тара подумала: "О, она совершенно нормальная девушка, совсем как я". И когда она услышала, как эти двое дергают друг друга за ноги, она поняла, что Шаса не думает о Шафран иначе, как о любимой, дерзкой младшей сестре, и что ему не придет в голову судить Тару рядом с ней.
Когда ее представили Шафран, Тара расцеловала ее в обе щеки, слегка обняла и, к своей радости, обнаружила, что та тоже обняла ее.
Шафран сказала - "Сантен говорила мне, что ты великолепна, и она была совершенно права. Ты слишком, слишком красива для Шасы! - Они оба смеялись, и Шафран, взяв их за руки, пошла с ней в дом, говоря: “Я умираю от желания увидеть твоего ребенка. Умница ты, выскакиваешь наследником Кортни в первый же раз, когда спрашиваешь. Это сделает тебя популярной! И Сантен сказала, что ты прекрасно работаешь в Кейп-Флэтс. Ты должна мне все рассказать.”
Позади них Шаса крикнул: - "Подожди меня! - и уже собирался поспешить за двумя молодыми женщинами, когда Сантен схватила его за руку и сказала: - "Оставь их в покое. Твоя жена и кузина - две альфа-самки. Если они станут друзьями, то станут опорой нашей семьи на десятилетия вперед. Но если они окажутся врагами, горе нам всем.”
Шаса нахмурился. “Они не кажутся врагами. Они выглядят так, будто прекрасно ладят друг с другом.”
“Да, это так. Лучше и быть не могло. Так что оставь их в покое, чтобы они сами разобрались в своих отношениях.”
- Ну, тебе лучше знать, мама . . . А может, и нет? Улыбка расплылась по лицу Шасы, когда ему в голову пришла одна мысль. - “Ты ни словом не обмолвилась о нашем пари. А это значит, что я победил. Признайся -я победил!”
Сантен боролась изо всех сил, но ей удалось выдавить из себя: - "Ты победил. Она не произнесла ни слова.”
“Ну, если тебя это утешит, то она и ее люди тоже почти ничего не сказали Блейну и мне. Я сделаю все возможное, чтобы узнать больше после ужина. Но не питай слишком больших надежд.”
•••
Шафран не могла бы пожелать лучшей невестки. Они обе могли понять удовольствие и раздражение от того, чтобы быть выше, чем большинство других женщин, и довольно многих мужчин, но их внешний вид был настолько разным, что не было никакого чувства конкуренции. Тара была умна, компетентна и невероятно эффективна. Она организовала свой дом, мужа, ребенка и бедняков Кейптауна с таким мастерством, которое обеспечило бы ей мгновенный успех на Бейкер-стрит.
“Мой командир будет в восторге от тебя, - сказала Шафран Таре. “Он самый яростный, самый решительный, самый трудолюбивый человек, которого вы когда-либо встречали, но он очень верит в женщин. Чем они ярче и оживленнее, тем больше ему нравятся. Ты была бы прямо на его улице. Ты бы в мгновение ока запустила все шоу.”
- Спасибо, - сказала Тара, сияя от удовольствия.
“Я серьезно говорю. Кстати, я не совсем понимаю, как это выразить, но что именно происходит между Сантен и твоим отцом? Я имею в виду, что он должен сказать?”
Тара хихикнула. “Это сложно, не так ли? Проще всего сказать, что они оба безумно влюблены уже много лет. Все знают, что они пара, и поскольку они оба не женаты и взрослые, я не вижу в этом ни малейшей ошибки. Но на людях они должны быть сдержанны, потому что папа - министр правительства, и это не должно оскорблять избирателей.”
“Ну, я не собираюсь обижаться, так что все в порядке.”
•••
Появился Блейн Малкомесс, и Шафран сразу поняла, почему Сантен влюбилась в него. Блейн был высок, с грубыми чертами лица и тем неопределенным, но безошибочным видом человека, чья сила столь же моральна, сколь и физична. В молодости он был прекрасным игроком в поло и выдающимся солдатом, получившим Военный Крест в Первую Мировую войну. Сейчас, в свои пятьдесят, он все еще был в расцвете сил, но переходил от жизни человека действия к авторитету государственного деятеля.
- Посмотри на себя, Шафран, - сказал он, отступая назад и восхищенно разглядывая ее. - Только что ты была Роудианской школьницей, а теперь - вот эта восхитительная женщина мира. Как летят времена, а?”
Немного позже, перед тем как прозвучал гонг к обеду, он отвел Шафран в сторону и сказал: - “Послушай, я не хочу поднимать шум из-за этого перед всеми. Подозреваю, что тебе это не понравится. Но я хочу, чтобы ты знала, что мы чертовски гордимся тобой. Сегодня я разговаривал с Оу Баасом. Он просил передать тебе свои особые пожелания. Сказал, что ты - заслуга фамилии Кортни.”
- О, - сказала Шафран, которая была ошеломлена мыслью, что Смэтс вообще должен думать о ней, не говоря уже о том, чтобы сделать ей такой прекрасный комплимент. “Я . . . Я не знаю, что сказать.”
“Ты не обязана ничего говорить, - заверил ее Блейн. Он возвысил голос и объявил: - Я буду иметь честь сопровождать нашу гостью к обеду . . . Готовы?- спросил он.
Шафран кивнула.
“Тогда давай войдем. И я не шучу
