– Ты бросил меня умирать, – тихо, но отчетливо сказал Эллиот.

Несмотря на заросшее лицо, видно было, как Стейси покраснел.

– Я знаю. И никогда не смогу объяснить тебе, как переживал из-за этого я.

– Никогда не смогу объяснить, как я переживал из-за этого.

Стейси затих. Джулиана видела страх и выражение вины в его глазах, но он не открывал рта. Губы под бородой сложились в узкую линию.

– Миссис Макбрайд, – обратился к ней Эллиот, – не могли бы вы рассказать этому человеку его будущее?

Джулиана сидела молча. Гнев Эллиот давил на нее, как влажная летняя ночь. За пологом шатра кричали дети, смеялись мужчины, женщины окликали друг друга, лаяли собаки – обычная жизнь во всех ее проявлениях. Внутри кипела ярость, старая и новая, а надо всем висел страх.

Джулиана была одета, как театральная цыганка – с шелковой шалью на плечах, взятой у Чаннан, на запястьях – браслеты, которые дала ей Нандита. Шаткий столик покрывал цветастый шелковый платок, рядом с локтем стояла медная чашка, в нее люди кидали монетки.

Стейси глянул на Джулиану, потом снова перевел взгляд на Эллиота. Тот не двинулся с места. Стейси медленно вытянул руку и положил ее на платок открытой ладонью вверх.

– Предскажи ему, что он умрет от руки одного из тех, кому причинил зло, – сказал Эллиот.

– Но… – начала Джулиана.

– Скажи ему.

Она встала из-за стола, браслеты на ее запястьях звякнули.

– Я думаю, Эллиот, тебе лучше выслушать его.

– Он говорил, что отведет их в безопасное место и вернется мне на помощь. Вдвоем мы бы выбрались оттуда. У одного меня не было шанса. – Эллиот приставил палец к виску. – Из-за него я оказался в темноте, она поджидала меня каждый день, она не желала меня отпускать. Из-за него!

– Поверь, я не представлял, что они сделают с тобой, – сказал Стейси.

– Ты не представляешь, что они со мной сделали. Когда я выл от голода, они отрезали куски от моей плоти и заставляли меня есть ее. Они думали, что это весело. А еще им казалось – весело засовывать меня в узкую нору на бесконечные дни и заставлять там спать в моем собственном дерьме.

– Прости, – глухо пробормотал Стейси.

Глаза Эллиота сверкнули, но он не повысил голоса.

– Ведь сообщили, что ты умер в Лахоре.

– Знаю. Меня там чуть не забили до смерти. Пока я лежал в какой-то трущобе и приходил в себя, в газете напечатали, что мое имя внесли в список погибших во время землетрясения. Я решил не объявляться, чтобы смерть признали официально.

Эллиот скользнул взглядом по лицу старого друга и обратил внимание на сломанный нос и скрюченные пальцы.

– Кто это сделал?

– Братья Джайи.

Джайя, вспомнила Джулиана. Это мать Прити.

– И ты поехал в Лахор, чтобы…

Стейси кивнул:

– …спрятаться от них. После ее смерти они пришли ко мне на плантацию вместе с нанятыми головорезами, чтобы убить того, кто, по их мнению, обесчестил их сестру. Я сбежал. Выбрал Лахор, потому что у меня не было видимых причин уехать туда. Но они все равно отыскали меня там. Бандиты отделали меня и оставили умирать. Когда в газете сообщили о моей смерти, я понадеялся, что они подумают, будто мое тело нашли и похоронили вместе с другими беднягами, погибшими при землетрясении. Оклемавшись, я уехал из Пенджаба и больше туда не возвращался. И бросил там все, что имел.

– Зачем ты приехал сюда? – спросил Эллиот. – Зачем тебе нужна моя помощь?

– Они выследили меня, эти настырные ублюдки – братья Джайи. Никогда не обижай индийских князьков! Они нашли судно, на которое я нанялся, и поняли, что я остался жив и что отправился назад в Англию. По возвращении в страну я прочел в газете о твоей женитьбе, а потом узнал, что ты купил здесь дом. Поэтому решил приехать сюда, чтобы ты помог мне спрятаться.

– Но зачем вам прятаться? – вмешалась в разговор Джулиана. – Не могут же они преследовать вас в Англии.

Стейси криво усмехнулся:

– Вам это, наверное, покажется удивительным, миссис Макбрайд. Джайя была выходцем из небольшого государства, таких там много, окруженных Британской Индией, – объяснил он, видя ее удивление. – Ее семья имела родственные связи с правящим князем. Она была человеком непокорным и сбежала из дому, превратившись в изгоя. Когда я женился на ней, она оказалась под защитой британских законов. Но семья так и не смогла простить ее или меня, мерзавца, который совратил ее. Поэтому они решили посвятить себя тому, чтобы отомстить за нее мне, раз уж она умерла. И вдобавок обвинили меня в ее смерти. Действительно, они не смогут достать меня в Англии, но могут нанять тех, кто сделает эту работу за них.

Эллиот оставался холоден.

– Значит, ты навел убийц на меня и мою семью.

– Не обязательно. В Эдинбурге мне удалось уйти от преследователей. Я прошу убежища у тебя до тех пор, пока не решу, что мне делать. Ты можешь сказать своим друзьям, что я твой дальний кузен из Уллапула или откуда-нибудь еще.

– Нет.

Короткое слово было сказано ледяным тоном, ледяным было и выражение глаз Эллиота. Джулиана снова поднялась, опираясь на стол.

– Эллиот…

– Нет! – Он кинул на нее напряженный взгляд. – Я не позволю подвергать опасности ни мою жену, ни дочь, ни моих родственников, ни друзей ради того, чтобы спасти человека, который разрушил мою жизнь.

– Я тебя не виню, – сказал Стейси. Он сжал пальцы в кулак. – Я ни в чем тебя не виню.

– Теперь вставай и убирайся. Чтобы к завтрашнему дню ты был за несколько миль отсюда. Не вздумай прятаться в моих лесах, или под моим домом, или над рекой. Я дам тебе еды, воду и денег, и чтобы духу твоего здесь не было. Уходи пешком, уезжай на лошади, воспользуйся лодкой – любым способом, каким у тебя получится. Пересеки море, спрячься в Германии, уплыви на Оркнейские острова, мне без разницы. Тебя не должно быть рядом со мной и моими близкими.

Джулиана стиснула руки, чтобы не начать спорить с ним. У нее имелось вполне определенное мнение, но она знала, что если начнет сейчас излагать его Эллиоту, тот просто выскочит отсюда и не станет ее слушать.

– Возвращайся в дом, Джулиана, – обратился к ней Эллиот.

– Нет, я не могу. Праздник…

– Как ты вошел сюда, Стейси? Подлез под тент? Мы уйдем таким же способом.

Эллиот схватил Стейси в охапку и подтащил к задней стенке шатра. Стейси подлез под тент, а Эллиот обернулся и посмотрел на Джулиану. В глазах у него бушевала зимняя буря.

– Если не хочешь возвращаться в дом, оставайся здесь. И не выходи отсюда, пока я не вернусь.

Он последовал за Стейси, тент опустился за ними, и стало тихо.