– Племянница Холта? – спросила Катса, озадаченно глядя на По. – Хава? При чем тут она? И почему у тебя все лицо перемазано, Биттерблу?

Биттерблу с тяжелым вздохом нашла кресло и села, наугад стирая с лица краску. На нее разом нахлынули воспоминания обо всем, что пошло этой ночью не так.

– Прошу тебя, не спрашивай про краску, пока По здесь, – сказала она, борясь со слезами. – Краска – это личное. Она никак не связана с нападением.

Катса, судя по всему, поняла. Подойдя к прикроватному столику, она налила в таз воды, а потом, опустившись на колени, отерла лицо Биттерблу куском мягкой ткани, смоченным в прохладной воде, промокнула зудящий лоб. Эта ласка добила Биттерблу. Крупные бусины слез выступили у нее на глазах и побежали по щекам. Катса как ни в чем не бывало промокнула и их тоже.

– По, – осторожно начала Катса, – почему у тебя на лице написано: «Я ничего такого не делал»? Что там с Хавой?

– Я и не делал! – возмутился По. – Просто неделю или около того назад мы с ней поговорили.

– А, – сказала Биттерблу. Наконец-то стало понятно, откуда По в таких подробностях узнал о вчерашних похождениях Холта со статуями. – Подружился с моей похитительницей. Чудненько.

– Она тайком пробралась в замок, – продолжал По, отмахнувшись от ее слов, – хотела увидеться с Холтом. Я почувствовал, что она притворяется статуей в коридоре и накрыл ее. Мы немного поболтали. Я доверяю ей. Биттерблу, ее никто не просветил насчет планов Данжола. Пока все не случилось, она не имела понятия, что он докатится до попытки похищения. Ей очень стыдно. В общем, она согласилась пару-тройку предрассветных часов присматривать за твоей безопасностью. Меня беспокоит только, что она со мной не связалась, – добавил он, потирая лицо ладонями, – я попросил ее дать знать, если что-нибудь случится. Как далеко от замка на тебя напали, Биттерблу? Не могу найти ее ни у одной стены.

– Дать знать? – переспросила Катса, рассеянно передавая тряпицу Биттерблу.

– Рядом с восточной стеной, – ответила Биттерблу, – не сразу у нее, а через одну улицу. Как тебе в голову пришло просить ее присматривать за мной, По? Она в розыске! И ты, выходит, рассказал ей, что я бываю в городе по ночам?

– Как она должна была дать тебе знать? – спросила Катса.

– Я же говорил, – сказал По Биттерблу, – я ей доверяю.

– Так доверяй ей свои тайны, а не мои! По! Скажи, что она не знает!

– По, – произнесла вдруг Катса таким странным голосом, что оба замолкли и обернулись к ней. Она отступила почти к самой двери, стискивая «одежду» из простыни обнаженными руками так, словно ей было холодно. – По, – повторила она, – как Хава должна была дать тебе знать? Ты что, велел ей явиться к нам?

– В каком смысле? – спросил он; потом тяжело сглотнул и со сконфуженным видом потер затылок.

– Как, – сказала Катса, – ты объяснил ей, откуда тебе известно, что она – человек, а не статуя?

– Ты торопишься с выводами.

Катса уставилась на По с таким выражением лица, которое Биттерблу нечасто случалось у нее увидеть. Как будто ей ударили под дых.

– По, – прошептала Катса. – Она же совершенно чужой человек. Мы ничего о ней не знаем.

По, который так и стоял, уперев руки в бока, опустил голову и вздохнул.

– Мне не нужно твое разрешение, – обреченно произнес он.

– Но это было безрассудно! И подло! Ты ведь обещал предупреждать меня, когда решишь рассказать кому-то новому. Разве не помнишь?

– Предупреди я – и мне пришлось бы выдержать твою осаду, Катса. Мне нужна свобода распоряжаться собственными тайнами, не воюя с тобой каждый раз!

– Но если ты передумал насчет обещания, – в отчаянии проговорила Катса, – нужно было мне сказать. Иначе ты, получается, нарушил его, а это все равно что солгать. Как так вышло, что я тебе все это объясняю? Обычно ты должен объяснять такие вещи!

– Знаешь что? – с внезапным жаром заявил По. – Мне слишком тяжело, когда ты рядом. Я не могу с этим разбираться, каждый миг понимая, как тебе страшно!

– Если ты воображаешь, что я оставлю тебя, когда ты в таком состоянии…

– Тебе нужно уехать. Мы договорились. Ты едешь на север – проверять туннель в Истилл.

– Я не поеду. Никто никуда не поедет! Если ты решительно настроен разрушить себе жизнь, то, по крайней мере, твои друзья будут рядом, когда это случится!

Катса уже перешла на крик; они оба кричали, и Биттерблу сжалась в кресле, жмурясь от ужасного шума, обеими руками прижимая влажную ткань к груди.

– Разрушить себе жизнь? – орал По. – Наоборот, я пытаюсь ее спасти!

– Спасти? Ты…

– Помни уговор, Катса. Если ты не уедешь, уеду я – и ты меня отпустишь!

Стискивая дверную ручку так сильно, что Биттерблу не удивилась бы, если бы та отломилась, Катса долго смотрела на По и ничего не говорила.

– Ты все равно собиралась уехать, – тихо сказал По, шагнув к ней и протягивая руку. – Любимая. Ты собиралась уехать, а потом вернуться. Это все, что мне сейчас нужно. Мне нужно время.

– Не подходи! – воскликнула Катса. – Нет. Больше ничего не говори, – добавила она, когда он снова раскрыл рот. По ее лицу скатилась слеза. – Я тебя понимаю. Полностью. – И, потянув дверь на себя, Катса проскользнула в щель и исчезла.

– Куда она? – испуганно спросила Биттерблу. – Она же не одета.

По тяжело опустился на кровать и уронил голову в ладони:

– Поедет на север, искать туннель в Истилл.

– В такой час? Но у нее нет припасов! Она закутана в простыню!

– Я заметил Хаву, – хрипло сказал он. – Она прячется в галерее искусств. У нее руки в крови, и она говорит, что напавший на тебя человек мертв. Я оденусь и поднимусь к ней, посмотрю, что ей известно.

– По! Ты позволишь Катсе уехать вот так?

Он ничего не ответил. По слезам, которые он пытался скрыть, Биттерблу поняла, что обсуждать это у него нет желания.

Мгновение Биттерблу молча смотрела на брата. Потом, приблизившись, коснулась его волос.

– Я люблю тебя, По, – сказала она. – Что бы ты ни сделал.

И ушла.

В гостиной горела лампа. Синева комнаты утопала во мраке, а на столе лежал сверкающий серебряный меч. Казалось, он впитывал в себя весь свет.

Рядом лежала записка.

Ваше величество,

решено, что мне предстоит отправиться в Истилл завтра утром, но сначала я хотел передать Вам меч от Орника. Надеюсь, он понравится Вам не меньше, чем мне, и в мое отсутствие у Вас не возникнет нужды им воспользоваться. Простите, что меня не будет рядом, чтобы помогать Вам с загадками.

Преданный вам Гиддон

Биттерблу подняла меч. Рукоять была прочной, тяжелой и хорошо сбалансированной, подогнанной как раз по руке. Клинок простой, ослепительно сияющий в темноте. «Орник поработал на славу, – подумала она, вскинув меч. – Сегодня он бы мне пригодился».