– Почему я почти ничего не знаю о моих лордах и дамах? – спросила она наконец. – Есть сотни людей, которых я даже по имени назвать не смогу, если они появятся на пороге.

– Ваше величество, – мягко сказал Тиэль, – наша работа состоит в том, чтобы избавить вас от нужды заниматься каждой мелочью.

– А, вот как. Но раз уж вы так завалены моей работой, – сказала она многозначительно, – думаю, мне стоит в меру сил вам помочь. Мне хотелось бы узнать о них побольше и убедиться, что среди них нет безумцев вроде Данжола. Мы трое сегодня снова одни? – добавила она, а потом со значением уточнила: – У Руда нервный припадок, а Дарби по-прежнему пьян?

Раннемуд поднялся со своего насеста на подоконнике.

– Как нетактично с вашей стороны, ваше величество, – сказал он, и в голосе его прозвучала искренняя обида. – Руд не повинен в своих приступах.

– Я этого и не говорила. Только сказала, что они у него бывают. Почему мы вечно притворяемся? Разве не полезнее прямо говорить о том, что нам известно?

Смутное желание, превратившееся в необходимость, придало ей отваги, и она встала.

– Куда вы, ваше величество? – спросил Раннемуд.

– К Мадлен, – ответила она. – Мне нужен целитель.

– Вы заболели, ваше величество? – встревожился Тиэль и шагнул к ней, протянув руку.

– Эту тему я предпочитаю обсуждать с целителем, – сказала она, глядя ему в глаза, чтобы смысл ее слов точно дошел. – Ты разве целитель, Тиэль?

А потом она ушла, боясь увидеть, как он раздавлен – ничем, словами, которые должны были быть пустыми, – и боясь собственного стыда.

Когда Биттерблу вошла в комнату Мадлен, та сидела за усыпанным бумагами столом и исписывала лист причудливыми символами.

– Ваше величество, – сказала целительница, собирая листы и засовывая под промокашку. – Надеюсь, вы пришли спасти меня от лекарской писанины. Вы здоровы? – добавила она, заметив выражение лица Биттерблу.

– Мадлен, – заговорила Биттерблу, садясь на кровать. – Прошлой ночью мне приснился сон, что моя мать не позволила отцу меня увести и за это он ее ударил. Только это был не сон, Мадлен, а воспоминание. Такое случалось много раз, и я не могла ее защитить. – Биттерблу вздрогнула и обняла себя за плечи. – Может, я уберегла бы ее, если бы пошла с ним, когда он просил. Но я этого не сделала. Она заставила меня пообещать, что я не пойду.

Мадлен приблизилась и села на кровать рядом.

– Ваше величество, – сказала она со своей особой, грубоватой нежностью, – дитя не должно защищать мать. Это мать должна защищать свое дитя. Вы подарили ей возможность защитить вас – то была ваша жертва. Вы меня понимаете?

Биттерблу никогда не смотрела на это с такой стороны. Она вдруг заметила, что ее рука лежит в руке Мадлен, а глаза полны слез.

Немного погодя она наконец проговорила:

– Сон начинался совсем не так ужасно.

– Это хорошо. Вы пришли рассказать про свой сон, ваше величество?

«Да».

– У меня рука болит, – сказала Биттерблу, показывая ладонь.

– Сильно?

– Кажется, утром на тренировке я чересчур крепко держала меч.

– Что ж… – протянула Мадлен. Казалось, ей все понятно. Она взяла ладонь Биттерблу и пробежалась по ней легкими пальцами. – Думаю, этой беде легко помочь, ваше величество.

Минуты, проведенные под ласковыми касаниями Мадлен, и вправду очень помогли.

По дороге обратно в башню Биттерблу повстречала Раффина – он стоял посреди коридора и обеспокоенно рассматривал нож у себя в руках.

– Что это? – спросила Биттерблу, остановившись перед ним. – Что-то случилось, Раффин?

– Ваше величество, – сказал он, галантно убрав нож подальше от нее и едва не проткнув проходившего мимо монсийского стражника, который испуганно отскочил в сторону.

– Матушки! – ахнул Раффин. – Вот в этом и загвоздка.

– В чем?

– Мы с Банном едем в Сандер, и Катса сказала, что мне обязательно надо носить эту штуку на руке, но, честное слово, мне кажется, это только прибавит проблем. Что, если он выпадет из рукава и воткнется в меня? Или вылетит и ударит кого-нибудь еще? Я прекрасно обхожусь ядами, – пробормотал Раффин, задирая рукав и засовывая лезвие под ремешок. – Отравление – метод культурный и надежный. Неужели нельзя обойтись без ножей и крови?

– Никуда он не вылетит, Раффин, – успокаивающим тоном сказала Биттерблу. – Я вам обещаю. В Сандер?

– Ненадолго, ваше величество. По останется здесь, с вами.

– Я думала, что По с Гиддоном собираются изучить подземный ход в Истилл.

Раффин неловко кашлянул.

– Гиддон сейчас не горит желанием находиться в обществе По, ваше величество, – тактично объяснил он. – Он отправится один.

– Понимаю. А куда вы поедете из Сандера? Домой?

– Так сложилось, ваше величество, что это пока невозможно. Мой отец объявил, что сейчас членам Совета в Миддланды дороги нет.

– Как? – изумилась Биттерблу. – Даже его собственному сыну?

– О, это все пустая дипломатическая болтовня, ваше величество. К сожалению, я своего отца знаю. Он пытается умилостивить королей Истилла, Сандера и Вестера, потому что их неприязнь к нему еще возросла с тех пор, как Нандер попал в руки организации, в которой, по слухам, состоим мы с Катсой. Едва ли ему удастся удержать нас в изгнании, не вызвав больше толков, чем ему бы хотелось. Но прямо сейчас это нам никак не мешает, так что мы возражать не будем. Если ситуация затянется, хуже всех придется Гиддону – он никогда не любил надолго расставаться со своим поместьем. Странное ощущение… Неужели так и должно быть? – недовольно спросил Раффин, потряхивая рукой.

– Как будто к руке нож привязан? Да. И если на вас нападут, вы должны им воспользоваться, Раффин. Конечно, если некогда будет травить их ядом, – невозмутимо добавила она.

– Мне уже случалось, – помрачнел Раффин. – Главное – располагать сведениями. Если мне известно, что против меня замышляют недоброе, я расстрою заговор не хуже любого другого. И обычно при этом нет нужды никого убивать. – Он вздохнул. – Как все до этого докатилось, ваше величество?

– А разве когда-то было иначе?

– В смысле, мирно и спокойно? Пожалуй, нет. К тому же мы сейчас оказались в самой гуще сражения. И пытаемся хоть как-то повлиять на его исход.

Биттерблу задумчиво оглядела этого принца, чьим отцом был король-деспот, а двоюродной сестрой – горючая смесь по имени Катса.

– Вам хочется быть королем, Раффин?

Ответ ясно читался на его лице, отражавшем удрученное смирение.

– Разве это важно? – произнес он тихим голосом, а потом добавил, пожав плечами: – У меня будет меньше времени на авантюры. И к сожалению, на мои снадобья. И мне придется жениться, потому что король обязан произвести на свет наследников. – Взглянув ей в глаза, он сказал с едва заметной улыбкой: – Знаете, я бы попросил вашей руки, вот только подобное я сделаю лишь в присутствии Банна и, уж конечно, не стану предлагать вам столь нелестную партию всерьез. Думаю, это решило бы многие мои затруднения, а вам только добавило бы проблем, а?