– Какие, на хрен, девочки? – Я наконец-то добрался до упыря, оторвал ему руки и башку. Помогло слабо, в том смысле, что Тьма плевать хотела на мою физическую силу и с завидным энтузиазмом портила мой щит.

Одновременный бросок трех смазанных фигур я встретил стеной огня. Пол в доме вспыхнул мгновенно, осветив три новые перекошенные упырячьи морды.

– Сатор!

– Ага. Девочки уже на месте. Хорошо.

– Что, мать твою, хорошего?!

– Что ты отвлекаешь на себя зомби, а то раньше в подвале было чересчур оживленно.

– Чем ты там занимаешься? Перехвати контроль над нежитью. Ты же черный маг.

– Я черный маг, а не трупоед. Нежить – не мой профиль.

Урою! Найду и удавлю! Да чтоб я еще раз связался с Эдрианом Сатором!

Дом сотрясся до основания. Судя по тому, что из-под пола вырвался черный дым, на этот раз атаковал Сатор. Следом раздался возмущенный вопль его фантома:

– Охренеть! Этот лекарь выдержал мой удар Тьмой.

– Лойр на тебя напал?!

– Почти…

Значит, нет. Мрак всемогущий, пусть целитель нашлет на этого слабоумного какое-нибудь заковыристое проклятие. Непременно мерзкое и мучительное! Заслужил!

Мне удалось заблокировать упыриц в дальней части комнаты, но Тьма уже проела брешь в защите и теперь тянула мою магию. Тело словно одеревенело – Тьма не брезговала и жизненной энергией. Но самое дерьмовое – ведьма сбежала. Я уловил момент, когда эта тварь покинула дом. Наколдовал ей вслед огненную змейку, пылающая дорожка вспыхнула под ногами женщины, заставив ее взвизгнуть от боли. Впрочем, мне было хреновее. Тьма, выпущенная черной ведьмой, оказалась прожорливой. Видимо, привыкла питаться от других.

На Сатора рассчитывать было бесполезно, поэтому я собрал остатки сил и забросил свое тело на подоконник, прополз немного и кулем свалился на землю.

– Ого! Быстро она тебя. Я же предупреждал, что в доме ловушка на стихийника.

– Да ладно… – прохрипел я, на мат уже не осталось сил.

Фантом Сатора присел рядом и с сочувствием посмотрел на меня.

– Потерпи. Скоро рассосется. Ведьма драпанула и разорвала связь с ловушкой. Бесит. Стерва тупая.

– Тебя бесит то, что вы на пару с Лойром упустили ведьму, пока выясняли отношения.

– Это не отменяет того, что она тупая, – упрямо произнес Сатор и на несколько секунд замер, словно статуя. – Держись, чешуйчатый, сейчас будет жестко.

И дом содрогнулся от двух одновременных ударов. Тьма и магия смерти схлестнулись под землей в прямом столкновении. Итог был закономерен: фермерский домик не выдержал и рухнул. Последнее, что я увидел, – горящую доску, летящую мне в голову.

Делия Мейбус

Успокаивающие капли не помогали. Я целых два часа рассматривала потолок, а потом сдалась: переоделась и спустилась в парк. Увидь меня кто-нибудь на лавочке под стенами замка, сразу заподозрил бы, что я дожидалась кого-то из преподавателей.

И ошибся бы.

Я ждала лорда проверяющего, который до сих пор не вернулся в Шалатар. Мне не нужно было подниматься на преподавательский этаж, чтобы убедиться: комната василиска пуста. В то же время Ла-Рушк утверждал, что лорд Тортон не покидал академию.

Не покидал академию через главные ворота. Решающее уточнение. Делиться своими соображениями с Ларушкой я не стала. Старый гоблин непременно поднял бы крик из-за бреши в защите, поэтому я вернулась в парк, устроилась на лавочке и приготовилась к долгому ожиданию. О возвращении в постель и речи не могло быть.

Я так надеялась, что лорд Тортон заглянет ко мне перед сном, чтобы обсудить первое испытание Хранэля, но этого не случилось. Лорд проверяющий был занят чем-то поважнее, чем успокоение одной мандражирующей адептки. Например, мог напасть на след черной ведьмы…

Да что же он так долго?!

Едва уловимое хлопанье крыльев заставило меня вскинуть голову. Надо мной завис черный грифон.

– Привет, Малыш. Магистр Лойр отпустил тебя полетать? – с надеждой поинтересовалась я. Ведь если птах упорхнул из зверинца без одобрения магистра, значит, того тоже нет в академии и…

И думать не желаю, что это означает! Так я точно рехнусь от тревоги!

Вместо ответа грифон опустился на землю рядом с лавочкой и повернулся боком, демонстрируя седло.

– Хочешь меня куда-то отвести? Так? Хороший Малыш!

Хоть и нежить…

Магистр Лойр собирался выгулять своего грифона, вот и оседлал, а потом ему пришлось срочно отлучиться. Так ведь? Или наставник прислал грифона за мной, потому что случилось нечто страшное…

Страх когтистой лапой сжал сердце. Я и сама не заметила, как очутилась на спине грифона, и только когда ветер засвистел в ушах от стремительного взлета, мелькнула запоздавшая мысль, что, возможно, я совершила глупость.

Малыш облетел замок по кругу, но вместо того, чтобы направиться прочь, спустился к зверинцу. Приземлился за оградой, неторопливо прошагал внутрь вольера и сбросил меня в сено.

– Малыш, как же так? Разве мы не собираемся искать магистра Лойра?

Вместо ответа грифон ткнул меня мордой в грудь, заставляя отступить поглубже в сено, потом обошел и зарылся в него по самый клюв.

– Ты тоже тревожишься и хочешь, чтобы мы переждали эту ночь вместе!

Клекот черного грифона прозвучал очень одобрительно, а когда я легла на бок, он прикрыл меня своим крылом.

С минуту я прислушивалась к своим ощущениям и напоминала себе, что рядом хорошо замаскированная нежить. Помогало слабо. Отчего-то меня это совершенно не трогало и ни капельки не пугало. Малыш был очень послушной и преданной птицей, а еще он почувствовал мое одиночество и захотел его со мной разделить.

Крамер Тортон

Магистр Лойр был сыном лорда Шалатара. Сатор объяснил мне это раз десять, как только я очнулся, но я был уверен, что слышал его восхищенное брюзжание и сквозь беспамятство.

Только этот паладин Мрака умел плести четырехслойные щиты. Этот гениальнейший защитный аркан был визитной карточкой лорда Шалатара. Ни один маг смерти не мог создать нечто подобное ни до, ни после, а теперь четырехслойный аркан абсолютной защиты появился у военного целителя, который еще и двигался как прирожденный боец. Сатор был уверен, что у магистра Лойра включилась родовая память. Черный маг так радовался, словно это у него, а не у магистра что-то включилось. Неужели мозг прорезался?

Вряд ли…

Сатор догадался притащить меня в городской лазарет, и теперь местные целители не желали меня отпускать без одобрения господина Севаля. Приставленная к моей палате целительница ныла и причитала, пока я не дал ей слово, что не сбегу до его возвращения.

– Все, кончай валяться, нужно возвращаться в академию.