— Тут знаешь какое дело, Алевтина, — ведун вытянул перед собой ноги, — драконы действительно не истинные маги. Было общепринятое мнение, что, овладев магией, они и потеряли вторую ипостась. Обороты для них стали попросту недоступны. Так было пару веков к ряду, и все уверовали в эту догму. Но в прошлом году случилось нечто, что заинтересовало совет старейшин ведунов и глав кланов перевёртышей.

— Что произошло? — откусив голову очередному дракону, замерла на мгновение. Лимонная начинка. — Наверное, это что-то из ряда вон выходящее?

— Можно сказать и так, — Эмес кивнул. — Мужчина из рода чёрных драконов, спасая свою избранную, обратился при всём честном народе.

— А-а-а! И вдруг все смекнули, что их устойчивые мнения драконьего яйца не стоят! — усмехнувшись, я взяла конфету и тут поняла, что Эмес не ест. — Они вкусные, — я протянула сладость ему.

— Спасибо.

Он принял дракончика и откусил, со спокойной душой я расчленила следующую конфетку.

М-м-м, мятная!

— Я, наверное, сейчас повторюсь, Аля, но ты очень сообразительная, на лету всё схватываешь. Правда, поняли далеко не все. Не пожелали, закрыли глаза. Но всё же сложно игнорировать некоторые факты. Например, девушка, пришедшая из внешнего мира, вдруг демонстрирует сильный дар к рунам. Злата Миленина лучшая ученица профессора Энью. Её муж…

— Профессор некромантии? — уточнила я.

— Да, — мужчина кивнул, — это он обернулся у всех на глазах. При этом выяснилось, что полукровки, которых не ставили ни во что, обладают неплохим магическим резервом. И стоило чуть копнуть, как на глаза попалась заявка нага, желающего обучаться в этой академии.

— Это вы про Яни? — я даже жевать перестала.

— О ком же ещё! В совете старейшин ведунов сделали все, чтобы протащить его сюда. Костьми легли. Подмазали, где только можно. Правда, пришлось мне прийти следом. Но, Аля, этот наг ценен и очень непрост. Я повторяю, он совсем не то, что кажется. И Рески должен здесь прижиться, и это во многом теперь зависит и от тебя.

— Эмес, вы что тут революцию устраиваете?

Засмеявшись, я истребила дракона с желейным нутром.

— Хм, я думаю, это выглядит и называется именно так. Я ярый сторонник того, что Шаливар должен контактировать с внешним миром.

— Вы сейчас про мой мир?

Он кивнул.

— Ну хорошо, — я сделала несколько глотков чая. — А какая великая роль во всём этом у меня?

Уголки губ ведуна поползли вверх.

— Говорите! Что-то масштабное, правда? Возродить ковен чёрных ведьм? Пустить по ветру род Валевски? Стать правой рукой великому магу — нагу? Хотя чего это правой рукой? Нет, лучше так — вершить с ним революцию на равных, разя направо и налево головы наглых зажравшихся старикашек из какого-то там совета!

Ведун, посмеявшись, уцепил предпоследнюю конфетку и нагло её уничтожил.

— Да, в общем-то, роли у тебя, Алевтина, никакой-то и нет, — он допил свой чай. — Просто Злата попросила пристроить девушку из своей семьи. Там на Земле у тебя незавидная судьба.

— Даже так! — я почесала затылок, мысленно слезая с броневика.

— Да, у тебя там любовь до гробовой доски с Валевски…

— Фу-у, что за ужасы! — меня передёрнуло.

— И всё же он не обманывает, когда называет тебя своей избранной…

— … утробой, — договорила я за него. — Вот уж нет! Пусть идёт лесом, тропкой дальней! Значит, это Злате я должна сказать спасибо. Теперь мне эта девушка нравится ещё больше. Но она не тёмная ведьма?

— Нет, но у неё обнаружился дар к некромантии. И-и-и…

Он провокационно умолк.

— Эмес?

— Кулон, что я надел на твою шею, чтобы ты смогла преодолеть временной барьер — её подарок. И в нём была часть её дара. Но никто, даже она, не знали, какая часть её силы перешла в этот кулон.

— Тёмная, — я развела руками, — сродная с моей собственной. Первый раз я ощутила её ещё до твоего появления.

— Быть не может!

— Может, — я медленно подняла последнюю конфету. — Валевски довёл меня на улице и мне показалось, что рука почернела. И в том магическом оке был чёрный росчерк, и он мне родной.

— Если Злата отдала тебе тёмный дар, то это усилило твою спящую силу. Валевски своим появлением всколыхнул то, что было спрятано глубоко в твоей душе, — Эмес задумчиво потёр подбородок.

— Значит, я и правда тёмная ведьма, и моё место здесь! — воскликнула я, доев сладость. — Здорово! У меня такие книги в комнате. Да я…

— Так, что-то мне стало не по себе от этого твоего «Да я…». Будешь являться ко мне!

— Зачем? — я резко осадила лошадей.

— Чтобы понять, что из себя представляет твоя магия и что ещё скрывает твоя сущность.

Он подлил в наши бокалы чая.

— А чего её понимать? Она у меня ничего не скрывает. Душа нараспашку. Милая, чёрная такая с юмором. Эх, да мы теперь с Яни…

Эмес поднял руку, заставив меня замолчать, и запустил пятерню в волосы.

— А вот эта фраза звучит как преддверие катастрофы!

— Какая фраза?

— Вы с Яни. Наг и чёрная ведьма — это даже звучит жутко.

— Ой, вот не надо! Можно подумать, мы дети бестолковые. Ну раз ошиблись, но впредь будем умнее.

— Нет, впредь, — взгляд ведуна стал колючим, — ты будешь у меня на виду, Аля, и без выкрутасов. Тёмная магия опасна, её нужно постоянно контролировать. Вот мы с тобой и будем оттачивать это качество.

— Э-э-э, Эмес, я дико извиняюсь, но, по-моему, контроль — это вообще не про вас.

В ответ он поднял руку, и щелчком большого и указательного пальцев вызвал чёрное пламя. Огненный пульсар размером с теннисный шарик двинулся в мою сторону, разрастаясь и ввысь, и вширь

— Ладно поняла, — сглотнув, я покосилась на профессора. — Когда явиться?

— Так-то лучше, — пламя мгновенно погасло.

Близились выходные. Письмо маме я отправила с белокрылым Гастоном. Забирая заветный конверт, эта птица мира умудрилась загадить подоконник. Со слов Яни, это потому, что я недостаточно была учтива к почтальону и не предложила горделивому голубю отведать зёрна на дорожку.

В общем, пташка оказалась с тонкой душевной организацией — я её «фи» битый час с подоконника оттирала.

Мы с соседом освоились и неплохо проводили время.

Я за учебниками, а он таскался по комнатам девиц. Уж не знаю, на что он их брал, но это уже походило на паломничество.

Этот наглый змей сколотил армию поклонниц, которые чуть ли не в рабыни к нему набивались.