Мой слух уловил громкие голоса впереди. Пройдя почти до конца длинного коридора, остановилась у кабинета Эрика Альтовски. Оттуда доносился громкий женский смех.

— Эмес, ты не меняешься. Всё такой же проказник!

Через широкую щель я видела, как противная Элоиза Портовски, прижавшись к ведуну, поправляет ему ворот сюртука. Он вроде и не поощрял её, но и не отталкивал. Словно не замечал или относился как к мебели. Она же из кожи вон лезла, крутясь вокруг него как кошка блудливая.

Хотя, может, это я так себя обманываю?

Оставаясь незамеченной, я разглядывала красивую утончённую женщину. Светлые волосы. Завитые густые локоны выгодно обрамляли овальное лицо. Большие голубые глаза. Чёрные длинные ресницы, изящная линия бровей. Полные губы.

Чего душой кривить — она весьма и весьма недурна собой.

А я?

«Ничем не приметная» — вспомнила слова Эмеса о своей персоне.

Да, в сравнении с преподавателем проклятий я мышь.

Серая, блёклая и магически практически пустая.

Злости во мне поприбавилось. Ох, уж мне эти курицы, висящие на мужиках.

Эрик Альтовски заметил меня первым. Подойдя к двери, он распахнул её шире и неожиданно тепло улыбнулся.

Улыбка некроманта стала просто подкупающей. Он выражал такое дружелюбие, что я занервничала.

С чего это профессор, которого боятся всей академией разом, вдруг так подкупающе мягок?!

Подозрительно!

— Алевтина, а я тебя уже два дня жду, — дверь открылась ещё шире, демонстрируя меня остальным присутствующим в комнате. — Казалось, и не дождусь вовсе. Уж думал сам к тебе подниматься.

— Не надо! — выпалила я не подумав.

Ну, действительно, когда тебе такое говорит мастер поднимать и упокаивать, то волей-неволей нервничать начнёшь.

— Хорошо, не буду, — он, всё так же улыбаясь, кивнул и склонился надо мной ниже. Взгляд его тёмных как ночь очей пробирал до дрожи.

Жуть!

— Не бойся, Алевтина! Чего ты бледная такая? Кое-кто может подумать, что у чёрной ведьмы поджилки трясутся.

— Вот ещё, — я вздёрнула подбородок.

Видимо, этого эффекта он и добивался.

— Хм, и всё же чего так долго шла?

— Простите, профессор, — я зыркнула на эту противную Портовски, которая, не скрываясь, силилась подслушать, о чём мы говорим. — Занималась допоздна.

— Молодец, тебя хвалят. Говорят усердная, целеустремлённая.

Поджав губы, смутилась. Столько комплиментов и мне одной.

Наверное, Злата попросила его быть мягче: уж она-то знает, как воспринимают её благоверного студенты.

Он же до прелестного мрачный тип.

Эталон некроманта! Черноволосый, статный…

Эх… Скальпель в руку, мелкую нежить на плечо и можно портреты писать!

Молчание в комнате затягивалось и становилось тягостным.

— Можно забрать тетради? — пропищала я, сообразив, что все смотрят на меня не отрываясь, вроде ничего не произошло, а чувство, что совсем не вовремя я нарисовалась.

— Конечно, Аля, входи, — профессор Альтовски шагнул в сторону и жестом пригласил в свой кабинет.

Мне ничего не оставалось, как собрать волю в кулак и переступить через порог.

М-да, настоящее учительское логово. Шкафы, стеллажи, полки. Порядок? Кажется, наш профессор некромантии о нём и не слышал. Погребённый под методичками, контрольными и ещё невесть чем стол был тому прямым свидетельством.

— Да, немного не убрано, — улыбнулся Альтовски, заметя, как я неодобрительно оцениваю его бардак. — Завтра Злата придёт со своей метлой. Она мастер в разгребании всего этого.

Он многозначительно обвёл рукой кабинет.

Поджав нижнюю губу, чтобы ехидно не рассмеяться, представила подругу, вооружённую боевой ведьминской метлой.

— Я бы за такое прибила, — брякнула, увы, не удержавшись.

— Поверь, она каждый раз порывается, но у меня отличная спортивная подготовка.

Хм, я внимательней взглянула на профессора. А не так страшен этот учитель, слухи явно преувеличены.

— Подожди, Аль, сейчас найду тетради, — с этими словами Альтовски забрался в ближайший шкаф с головой, казалось, тот его просто поглотил.

И снова эта тяжёлая тишина; над потолком кружила ещё живая муха и назойливо жужжала по нервам.

На Эмеса и его пассию старалась не смотреть. Предпочитала вообще делать вид, что их здесь нет. При этом очень опасалась, что это покажется каким-то ребячеством со стороны.

Ну, стоит он, ну с любовницей или кто она там ему.

Какое мне до этого дело?

А трогало, действительно щипало за душу.

— Да, где же они? — ворчал профессор некромантии.

Сглотнув, я всё же покосилась на Эмеса и натянуто улыбнулась. Он хмурился. Чего вдруг?

Портовски же, злобно зыркнув, положила руку на плечо ведуна и прижалась плотнее.

Усмехнувшись, я отвернулась.

В конце-то концов, Эмес мне никто. И тушеваться в обществе его любовницы глупо.

Но я ничего с собой не могла поделать.

Словно я девчонка в коротком платьице, подглядывающая за мальчиком, в которого влюблена.

Глупость какая!

— Элоиза, ты ещё на меня верхом залезь! — вдруг неожиданно резко процедил Эмес.

— Но…

Она осеклась. Я даже не успела сообразить почему. Из огромного шкафа, заваленного бумагами и книгами, показался некромант.

— Вот, Аля, держи! — он победно выставил перед собой кипу толстых вполне себе обычных тетрадей.

Схватив, то зачем меня сюда черти притащили, рванула было на выход, но…

— И зачем они ей? — жеманничая, хохотнула Портовски. — Если дар мизерный, тут хоть наизусть учебник зазубри.

Оскалившись, я притормозила. Здравый смысл вопил, топая ножкой, и требовал, чтобы я покинула этот кабинет, а тёмная сущность, зашевелившись в душе, требовала ответить на этот выпад и не спускать.

— У меня другие сведения, госпожа Портовски, — я всё-таки развернулась. — И мой обожаемый жених тому живое доказательство!

— Наг?! — она придурковато закатила глаза. — Да не смеши меня, деточка.

— И в мыслях не было вас веселить, учитель, — пакостно усмехнувшись, я взглянула на Эмеса. — Что я клоун тут представления устраивать для публики?!

Ну да грубовато. Конечно, я это понимала, но, казалось, меня демоны за язык дёргают.

— Уважительнее, студентка, — спесь с Портовски сошла.