– Монсеньор, – дал первый залп Ариго, – когда мне браться за Заля?

– Вам?

– Герман неточно выразился. Он имеет в виду время выступления.

– Как только будем готовы. – Приказы Ариго выполняет – толковые приказы, а неудачные старается исправлять, причем вежливо. Истинный клад для того же фок Варзова, только у Проэмперадора никаких приказов наготове не имелось. Ошибаться Ли не собирался, а верное решение никак не находилось. Кавалерийский рейд силами авангарда к таковым уж точно не относился, он и против Бруно-то не слишком помог.

– Я получил письмо от баронессы Вейзель, – зашел с другой карты Жермон, – она беспокоится о «Графине»… О старинной мортире, из которой перед смертью выстрелил ее муж.

– Что хочет с ней сделать баронесса? – Маневр был явно обходным и не слишком удачным. Для молодожена, оставившего в Альт-Вельдере любимую супругу.

– Генерал Вейзель обещал марагам использовать «Графиню» при штурме занятых дриксами крепостей, баронесса настаивает на том, чтобы обещание было выполнено.

– Почему бы и нет? – пожал плечами Ли. – Но вряд ли это полностью удовлетворит вдову. Попробую устроить так, чтобы все будущие генералы от артиллерии надевали перевязь, положив руку на «Графиню». У нас как-то не хватает традиций… Вы хотите просить об отпуске?

– Нет! – громко отрекся Ариго, и Лионель понял, что если и промахнулся, то не слишком. – Заль…

– И не только Заль, однако госпожа Вейзель не станет писать только вам и только о мортире. Она любит мужа, он до сих пор с ней, но баронесса не забывает о жизни, причем чужой жизни для нее не бывает. Письмо пришло из замка, в котором вы оставили жену. Я не забыл, с каким лицом вы просили разрешения на брак и как уезжали. Вы напомнили мне моих родителей… Хотите выпить?

Генерал промолчал и вдруг улыбнулся. Что ж, пусть хоть этот союз севера с югом будет удачным. Ариго и Придды… Кто бы мог подумать!

Порученец Бруно таращился на Руппи с неприкрытым восхищением, которому отнюдь не мешал переданный приказ. Фельдмаршал требовал к себе капитана Фельсенбурга. Немедленно и очень грозно.

– Узнал ведь… – поморщился вызываемый, оглядывая дружеский стол. – А я так надеялся на рейтарскую жженку!

– Я… Я могу вас не найти! – выпалил вестник. Ради кумира он пошел бы на все, но кумиру было очень нужно к начальству.

– Подобной жертвы, Мики, – назидательно произнес Руперт, – стоит разве что кесарь, и то не всякий. К тому же я в самом деле нарушил приказ. Злостно.

– Вы, вернее мы, оказались в безвыходном положении, – Хеллештерн тоже поднялся и тоже с недовольной миной. – Что ж, господа, продолжайте. Я постараюсь привести Фельсенбурга обратно, так что извольте не допивать.

– Благодарю, господин генерал, – с должным выражением поблагодарил Руппи, и они выбрались из палатки в прозрачный студеный вечер. Присутствие Мики не давало говорить о деле, а врать не тянуло, так что топтали подмороженные травки молча. Завтра будет новый день и новая драка, а сейчас хочется просто спать, но придется возвращаться к рейтарам и пить жженку. Уже «законно».

– Как думаете, – при виде палатки командующего Хеллештерн все же прервал молчание, – найдется у китовников кто-то, кому вы по зубам?

– Не думаю. Я слишком много воевал для столичного дуэлянта и слишком хорошо обучен для плюющего на «всякие выверты» вояки. И потом…

– У вас есть секрет?

– Пожалуй, – мысленно ругнув себя за болтливость, Руппи тронул эфес. С намеком: дружба со «львами» очевидна всем, а почти дружбой с Вальдесом лучше не размахивать.

– Когда выберемся, – пообещал Хеллештерн, – попробую раздобыть что-нибудь в этом роде. Обидно, если «львиные» клинки делали только в Агарисе… Ого! Чисто скворцы!

Порскнувшие во все стороны порученцы и адъютанты в самом деле напоминали птичью стайку; следом, уже не столь поспешно, палатку Бруно покинули генералы. Выходили солидно, всем видом выражая уверенность и твердость, но Руппи отчего-то показалось, что господам слегка не по себе.

– Похоже, начинается, – лицо Хеллештерна стало упрямым. – Долго сидеть в этой луже нельзя, сгнием. Остается решительная атака на одного из противников или… на обоих сразу?

Руппи смог лишь кивнуть. Вчерашний сон, при всей своей бредовости, становился пророческим или, если припомнить уроки словесности, аллегорическим. Понять бы еще, что значит скачка на кошке, если значит.

Не сговариваясь, все трое ускорили шаг. Мики так вовсе едва не подпрыгивал, он еще не пробовал убивать своих, хотя какие китовники свои? Говорят на дриксен? Ну так и Бермессер тоже не на кэналлийском врал…

– Хорошо хоть Марге знамя не присвоил.

Руппи буркнул это под нос, но Хеллештерн услышал.

– Да, – согласился он, – стрелять по Лебедю было бы непросто очень многим.

По людям в знакомых мундирах проще. Это выходило у Руппи, это вышло у Рейфера, и все равно, пока не прочувствуешь, что вот эти, в красном, и вот эти, в синем, – враги хуже фрошеров, китовники положат не одного и не двоих.

– Кто идет? – Часовой прекрасно видел, кто, но порядок есть порядок.

– Эйвис, – радостно выпалил Мики, и Руппи едва не присвистнул: бдительный фок Вирстен успел сменить пароль. Второй раз за день!

– Эйна.

За первой линией караулов маялся капитан Штурриш. Бруно был верен себе – нарушитель приказа получит нахлобучку, даже если его проступок предусмотрен и входит в замысел начальства. Руппи усмехнулся и махнул наемнику рукой, тот в ответ приподнял шляпу.

– Эйна.

– Эйвис.

– Проходи.

У Бруно ничего не изменилось – хозяин разминал пальцы, Рейфер с Луцианом о чем-то вполголоса говорили, брат Орест следил за входом.

– Садитесь, Руперт, – бросил фельдмаршал. – Ближе к карте. Вы по-прежнему уверены в ночном тумане?

– Да.

– Отец Луциан склонен вашему чутью доверять, впрочем, ошибка с погодой наше положение не ухудшит, мы всего лишь упустим одну ночь.

– Туман будет.

– В таком случае я ухожу, – Бруно скривился, будто от кислятины. – Для начала – к Бимфельду, но фок Ило должен искать нас на пути к Фельсенбургу, причем не менее трех дней. Фок Рейфер предложил поручить обман вам, и я склонен согласиться.

Как, Леворукий их побери?! Перебежать к китовникам, благо те зовут, и наврать? Три дня сидеть с фок Ило за одним столом и не схватиться за палаш?

– Капитан, вы не настолько владеете своим лицом, чтобы скрыть волнение.

– Брат Орест мне это уже говорил, – Руппи зачем-то провел рукой по щеке. – Что я должен делать?

– Сесть, как положено. Я не имею обыкновения поручать своим людям нечто им непосильное, так что вас ждет всего-навсего рейд. Под команду капитана Фельсенбурга переходят эскадрон рейтар, две роты лучшей «красной» пехоты, четыре пушки, которые вам предстоит убедительно бросить, и некоторое количество обозных фур. «Быкодеров» дать не могу, обойдетесь своими силами.