Профессор психологии из Университета Юты Дэвид Стрейер — знаток среды, в которой живут наши непрерывно возбужденные и переутомленные подростки. Он провел всесторонние исследования в области невнимательного вождения и последствий использования технологий для человеческого мозга. В 2012 году Стрейер помог организовать исследование, целью которого было определить, может ли время, проведенное на природе (и вдали от средств массовой информации и цифровых технологий), повысить эффективность высших мозговых функций. Вместе с исследователями Рут Энн Этчли и Полом Этчли он наблюдал за пятьюдесятью шестью участниками четырех-шестидневных походов под руководством некоммерческой организации Outward Bound. Во время этих походов испытуемые не имели доступа ни к каким электронным технологиям, поскольку находились в условиях дикой природы. Утром накануне похода половине из этих людей предложили пройти «Тест отдаленных ассоциаций», оценивающий навыки творческого мышления, выработки свежих идей и решения проблем. Вторая половина прошла его утром четвертого дня пребывания на лоне природы. В итоге результаты испытуемых из второй группы оказались на 50 процентов лучше, чем у первой.

«Данное исследование уникально тем, что участники находились в природной среде довольно длительное время и отвечали на вопросы теста, по-прежнему оставаясь на природе, — пишут исследователи. — Оно показало, что, несмотря на относительно сложные условия тестирования, глубокое погружение в природную среду, несомненно, приносит реальную и измеримую пользу для познавательной деятельности человека» [66]. Более того, судя по всему, повышение эффективности когнитивных функций в результате пребывания на природе сохраняется довольно долго. Так, исследователи из Калифорнийского университета в Ирвине обнаружили, что после отпуска, проведенного в горах, альпинисты-любители показывают лучшие результаты по тесту вычитывания текста (используемому в качестве меры эффективности когнитивной деятельности) даже через несколько недель после возвращения домой. А вот показатели двух других групп, прошедших тот же тест — одних людей тестировали сразу после организованного отпуска в комфортных условиях, а другие продолжали вести привычную, рутинную жизнь, — со временем ухудшались [67].

«Природа восстанавливает внимание и когнитивные функции благодаря тому, что вызывает сильную эмоциональную реакцию», — пишут авторы The Economics of Biophilia («Экономика биофилии»). Они добавляют, что утомление внимания «приводит к стрессу; при этом замедляется сердечный ритм и дыхание, одновременно активизируется пищеварение для того, чтобы компенсировать упадок сил… Такая комбинация неизменно ведет к снижению концентрации и эффективности» [68]. Похоже, если перегруженным нейронным сетям, ответственным за произвольное внимание, дать отдохнуть, включив непроизвольное внимание, активирующееся в момент пребывания в природной среде, то можно в какой-то мере успокоить гиперсосредоточенные зоны мозга. Ведь природа воздействует на наши чувства таким образом, каким не может влиять привычная городская среда и закрытые помещения.

Когда на все наши органы чувств воздействуют образы, звуки, запахи, тактильные ощущения и даже вкусы природы, наш ум приходит в состояние, которое Стивен Каплан называет «мягкой фиксацией внимания» [69], или расслабленной, непроизвольной деятельности. «Природа, наполненная интригующими, завораживающими стимулами, привлекает внимание тактично и ненавязчиво по принципу снизу-вверх, помогая восстановиться нашему сосредоточенному вниманию, направленному сверху вниз», — пишет Каплан вместе со своими коллегами из Мичиганского университета, психологами Марком Берманом и Джоном Джонидесом [70]. И сейчас у этих ученых имеются убедительные доказательства того, что никакая замкнутая или городская среда в мире не способна оказывать даже приблизительно такой же позитивный эффект [71].

Помня об этом несоответствии, Кэтрин Франссен провела лабораторный эксперимент с крысами, чтобы изучить влияние природной среды на их когнитивную деятельность. Большинство подопытных крыс содержатся в клетках, сделанных из прозрачного пластика и сетки, площадью около 900 квадратных сантиметров. Обычно клетка оборудована системой для кормления и поения грызунов, а пол покрыт древесной стружкой. Франссен и ее команда добавили в жилища одних крыс некоторые природные элементы — ветки, камни, зеленые листья, а в клетки других положили пластиковые игрушки. И знаете, что?! Крысы, чьи клетки украсили ветками и камнями, демонстрировали большую эффективность когнитивной деятельности и лучше решали предлагаемые задачи. К тому же нейропластичность их мозга повысилась, и они смелее и активнее исследовали новую для них среду [72]. Любопытно, что в эксперименте участвовали только лабораторные крысы, выведенные в неволе и никогда не бывавшие в настоящей природной среде. Интересно, объясняются ли эти улучшения просто более богатой средой или дело именно в природных элементах, добавленных в клетки? Как в случае большинства исследований в области психологии, здесь можно говорить скорее о некоторой корреляции, чем о полном и убедительном доказательстве причинно-следственной связи. Однако корреляция данного исследования отлично согласуется с результатами исследований человеческого мозга.

Самое интересное происходит с нашим мозгом на природе, когда мы не сосредоточены и ничем особым не заняты. Вспомните, когда в последний раз становился активен ваш Голубой разум — в душе или ванной, у реки или на берегу моря. Вряд ли вы думали тогда о чем-нибудь конкретном. Наверняка мысли рассеянно блуждали. Возможно, вы даже ловили себя на том, что, глядя на сверкающие волны или рябь на ручье, грезите наяву, и с большой неохотой, усилием воли вытаскивали себя обратно в настоящее. Долгое время ученые считали, что в те моменты, когда человек позволяет себе мечтать или отстраняться от действительности, в его мозге ничего не происходит. Но теперь нам известно, что на самом деле он активно работает в пассивном режиме. Иными словами, пребывая в состоянии покоя, мозг вовсе не отдыхает.

Доктор М. А. Гринштейн — женщина с короткими темными волосами и ярко-голубыми глазами. Она человек с активной жизненной позицией и отличный педагог. Ее институт, GGI, занимается обеспечением доступа к знаниям о мозге и психическом здоровье. На второй конференции, посвященной проекту «Голубой разум», она много говорила о пассивном режиме работы мозга. «Дрейфовать — значит свободно блуждать в сознательном состоянии, и это, вероятно, один из важнейших ключей к фактическому функционированию нервной системы, — говорит психолог. (Обратите внимание на терминологию: хотя слово „дрейф“ берет свое начало из диалекта скотоводов Средней Англии и изначально не имело к морю никакого отношения, в наше время оно стало морским термином.) — Во время дрейфа включается сеть пассивного режима работы мозга, активная до тех пор, пока мы не обратим на что-то особое внимание. Иными словами, эта сеть работает онлайн до тех пор, пока что-нибудь не привлечет нашего внимания. В этом режиме мозг потребляет огромное количество глюкозы и невероятно большое количество кислорода».

Последнее замечание может показаться довольно странным: почему сеть активна, если в этот момент мы ни на что не обращаем внимания? Современные ученые выдвинули гипотезу, что через сеть пассивного режима мозг интегрирует весь имеющийся у него опыт и таким образом подготавливается к реакции на стимулы окружающей среды. Кроме того, как показали исследования, эта пассивно работающая сеть непрерывно «болтает» с гиппокампом, структурой лимбической системы, которая обеспечивает нейропластичность и участвует в механизме работе памяти, помогая создавать новые воспоминания и новые знания. «Сегодня мы начинаем понимать: для того чтобы мозг эффективно обрабатывал поток поступающей в него информации, преобразуя ее с помощью нейрохимических соединений в новый опыт, нервная система должна дрейфовать — ей необходимо иногда пребывать в расслабленном состоянии», — делает вывод Гринштейн.