– Никодим! Что телишься? Добей!

Это со стороны смотреть бой легко. Как там у поэта? Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны. Поддерживаемый сотоварищами, Никодим усилил натиск. Но диво дивное, все удары не достигали цели. Понял Никодим – противник хитрее его оказался, выматывал и цели своей достиг. Удары мечом стали слабее и реже, воздуха Никодиму хватать перестало, ртом раззявленным дышит. Момент удобный осознал Александр. Сам на стременах привстал, стал мечом по щиту противника бить, в одну точку – сверху. Щит Никодима тоже окован железной полосой, да скверного металла, наверняка из болотных криц сделанного. Не устоял супротив заморской стали. Сначала железная окантовка лопнула, потом от щита щепки полетели. Суздальцы-дмитриевцы притихли, поняли – вот сейчас исход боя решится, и, похоже, не в их пользу. От сильного удара Александра щит лопнул до умбона, Саша меч вперёд толкнул, получилось – по левому предплечью Никодима. Конец клинка не тупой, как у русских мечей, а обоюдоострый. Клинок пробил кольчугу, вошёл в грудь Никодима, немного, на ладонь. Но качнулся в седле дружинник. Александр меч занёс для удара, но медлил. Никодим упал грудью на шею коня. Щит выпал из безвольно опущенной левой руки. Саша меч опустил. И так исход поединка ясен. Суздальцы Константина радостно завопили, среди дмитриевцев пронёсся вздох. Воевода чужой рати взял под уздцы коня Никодима, повёл в сторону дружины. К Александру подъехал Трофим, схватил своей рукой правую руку Саши, вверх победно поднял. Ой, что началось! Дружинники вверх шлемы кидать стали, вопить невообразимо. Так и подъехали конями бок о бок к князю.

– Молодец! Не посрамил! – бросил князь и тронул коня. Оба князя встретились снова на том месте, где был поединок.

– Здорово ты его! А ведь Никодим непобедимым доселе считался! – хлопнул Александра по плечу Фадей.

– Любое везение когда-нибудь кончается, – философски заметил Александр.

– Во! Переночуем сегодня, денежку с князя получим, а завтра во Владимир.

Ха! По возвращении князя и дружины в крепость закатили пир. Закусить – скромно: каша, пироги с рыбой да мочёные яблоки. Зато выпить – от пуза и немеренно. Поднимали кубки за князя, за дружину, за победу. Наконец вспомнили об Александре. Он сидел на противоположном конце длинного стола. Князь выглядел довольным, раскраснелся от вина. Ещё бы, ни один воин из его дружины не потерян, а победа за ним.

– Выйди, покажись всем! – изрёк князь. – А то в шлеме, под бармицей, лицо твоё узреть хочу.

Александр сидел за столом без шлема, без накидки, кольчуги, без меча. Одет просто, в рубахе простой, льняной, в портах суконных. Поднялся Саша. Дружина уставилась на него, как будто до боя не видели. Да видели, но внимания не обращали. Ну, появился молодой наёмник, не дружинник даже, интереса не представляет. А сейчас любопытно. Как же, Никодима одолел!

– Поближе подойди, – махнул рукой воевода.

Саша исполнил, в трёх шагах от князя остановился.

– Так вот ты каков, новгородец! – Князь смотрел пристально. – Где так биться научился?

– Тевтонцы да ливонцы, шведы нападают. Тевтонцам князь Александр укорот дал. Но без выучки никак. Один рыцарь в бою троих стоит, бронёй всё тело закрыто, даже рукавицы кольчужные.

– Слыхали о сём! – кивнул князь. – Ты о Никодиме расскажи. Ты его в первый раз видел?

– Истинно так.

– На чём подловил?

– Рьяно он на меня накинулся, я выждать решил, обороняться, пока запал не выдохнется. Он опытен зело, но в летах изрядных. А как устал он, я сам атаковал. Щит у него скверным железом окован, я своим мечом разбил. Кто видел – от щита один умбон с рукоятью остался.

Князь вскочил:

– Учитесь! Мыслил воин, а не махал мечом тупо! Хвалю! Бой твой многие видели, думали – случайность. Хвалю!

Князь снял с шеи гривну серебряную на цепочке, сам надел на шею Александру.

– Заслужил по праву! Не удивлюсь, если услышу на торгах, как бродячие музыканты песни о тебе поют.

Александру смешно стало, улыбнулся. Доброе слово и кошке приятно. Но что он такого сделал, что о нём песни слагать будут? Бой сложный был, но и похуже были, если мамлюков в Акре вспомнить.

Дружина кубки с вином вскинула. Гривна от князя как орден, знак отличия. Выпили все, а князь продолжил:

– Предлагаю тебе в дружину мою вступить.

Александру не хотелось участвовать в усобных войнах! Сегодня обошлось без большой крови, но так будет везти не всегда. Князю отказать после гривны, снятой с шеи – значит обидеть. Придётся изворачиваться.

– За честь великую премного благодарю, княже! – Александр голову склонил. – Но не могу, обет дал перед образами не поднимать меча на славян.

– Ты же с Никодимом дрался! – вспылил князь.

– Разве убил я его? Ранил только, да не смертельно.

– Жаль! – Князь был огорчён.

Но обет перед иконой – это серьёзно, нарушить его – значит преступить клятву перед Богом. Клятвопреступников не жаловали нигде. Пиршество продолжалось. Выпили крепко все, Александр лишь отхлёбывал по глотку. Фадей наклонился, подержал на пальцах гривну.

– Тяжёлая, киевская.

Гривны отличались по весу, самая тяжёлая – киевская. Московская и новгородская легче. Фадею завидно. Он Александра пригласил, а получилось, что сам в стороне остался. Александру и гривна, и слава, и почёт. Но не обиделся, понимал, что, поставь князь или воевода его против Никодима, исход боя мог быть иным.

Зато как спалось на жёстком топчане! Утром у дружинников физиономии помятые, бродят, как сонные мухи. После завтрака Александр с Фадеем выехали во Владимир. Ехали не спеша, добрались до города к вечеру. Ещё немного – и ворота городские закрыли бы.

Через неделю Фадей появился вновь:

– Ты не забыл про Кузьму Репьева? Мы же уговаривались обоз его охранять.

– Когда выезжать?

– Послезавтра утром. Сбор у Юрьевских ворот.

– Да? Я думал – в Муром.

– Не, в Юрьев-Польский.

Где такой, Александр не знал. Карту бы, но её имели князья, на пергаменте рисованную тушью.

– А далеко ли?

– Полсотни вёрст с гаком. Если всё сладится, за пару дней доберёмся.

– Уговорились.

На сей раз обоз побольше был, полтора десятка саней. Сани с Репьевым впереди, поскольку двигаться предполагалось не по льду реки, а по санному следу. Для охраны плохо, густые леса к самой дороге подступают. Разбойники за елями притаиться могут и выскочить неожиданно. Поэтому Фадей с Александром разделились. Фадей впереди, Саша в арьергарде. Добрались туда и назад легко, без происшествий. Город небольшой, но столица Юрьев-Польского княжества. Купец оптом свой товар продал купцам костромским да белозёрским. У них же шкурок купил, а ещё соли несколько мешков. Товар ходовой, цены немалой, в хозяйстве всегда нужна – на посолку овощей, рыбы, сала да горячих блюд. Как похлёбку без соли сварить? Через три дня тронулись в обратный путь. Неделя всего с момента выезда прошла, а уже во Владимир вернулись. Репьев сразу оговорил – через неделю на Муром выезд. Зима и лето – самые подходящие времена для торговли. И летом обозы тележные, а кто побогаче из купцов – на своём судне. Зимой что богатый купец, что начинающий в равном положении – на санях.