– Нет! – впервые подал голос Крис. – Ты не можешь. Отсюда нельзя ничего брать.

Хёрст попер на него:

– А почему, блин, нет, Пончик? Теперь это наше. Наша собственность.

Нет, вновь подумал я. Это место вам не принадлежит. Оно может позволять вам так думать. Может даже хотеть, чтобы вы так думали. Но именно так оно вас и заполучило, приманив сюда. Теперь вы – его собственность.

– Крис прав, – сказал я. – Отсюда нельзя ничего брать. В смысле – что, если кто-то спросит, откуда у нас человеческие кости?

Хёрст повернулся ко мне.

– А никто об этом не скажет. И никто, на хрен, не смеет указывать мне, что мне можно, а чего нельзя, Торни.

Он вновь поднял лом. Почувствовав, что Энни вздрогнула, я крепче сжал ее ладошку.

Лицо Хёрста медленно расплылось в улыбке.

– Дай мне свой рюкзак.

Не дожидаясь ответа, он сдернул его у меня со спины и бросил Флетчу, скомандовав:

– Набери трофеев. На Хэллоуин мы сможем воткнуть в них свечи. Все просто обделаются от страха.

Поймав рюкзак, Флетч начал складывать в него черепа. Хёрст вернулся к стене и принялся вытаскивать из нее кости, яростно работая ломом.

Энни еще сильнее вцепилась в мою руку.

– Эбби-Глазки здесь не нравится.

– Скажи Эбби-Глазки, что все в порядке. Мы скоро уйдем.

Я почувствовал, как она дрожит.

– Эбби-Глазки говорит, что не в порядке. Она говорит, что это тени. Тени движутся. – Энни резко обернулась. – Что это за шум?

Теперь щелканье и царапанье стало совершенно отчетливым. Оно доносилось отовсюду. И это были не крысы и не летучие мыши. И те и другие были слишком большими и тяжелыми, чтобы издавать подобный звук. Его издавало что-то хрупкое, но при этом суетливое и очень многочисленное. Масса хрупких панцирей и беспокойных ножек.

Я понял это за мгновение до того, как все произошло. Насекомые, подумал я. Насекомые.

Хёрст сунул лом в углубление в камне, дробя особо упрямый кусок кости.

– Попалась!

И тут стена взорвалась массой блестящих черных телец.

– Твою мать!!!

Жуки хлынули сверкающей волной, напоминая ожившую нефть. Их было бесчисленное количество. Целый рой вырвался из дыры в стене, устремившись на пол. Некоторые перепрыгивали с лома Хёрсту на руки. Бросив лом, он начал стряхивать их с себя, словно исполняя какой-то безумный танец.

С другой стороны пещеры донесся вопль Флетча. Череп, который он держал в руке, стал разворачиваться. Из его глазниц и раскрытого рта тоже хлынули жуки. Лежавшие на земле черепа тоже начали двигаться, подхваченные миллионами крошечных членистых ножек.

Отшвырнув череп в сторону, Флетч вскочил на ноги и в спешке уронил фонарь. Ударившись о землю, он погас, и половина пещеры погрузилась во тьму.

Мэри истерично завизжала:

– Я ничего не вижу! Черт, черт, черт! Они ползут по мне! Помогите! Помогите!

Мне самому хотелось кричать, но я должен был думать об Энни. Она прижималась ко мне, не в силах издать ни звука от охватившего ее ужаса. Обвив ее руками и поцеловав в волосы, я прошептал:

– Все в порядке. Это всего лишь жуки. Мы выберемся отсюда.

Я осторожно вел Энни обратно к лестнице, где Крис все так же стоял, бестолково держа в руке фонарь, освещавший лишь небольшой клочок бурлящего пола пещеры. Жуки лопались и хрустели у нас под ногами, словно издавая предсмертные хлопки. Я был рад, что надел тяжелые ботинки и заправил в них джинсы, хотя их кожа больно врезалась в мою травмированную распухшую лодыжку. Энни поскуливала, подобно испуганному зверенышу.

Мы уже почти достигли лестницы, когда из темноты к нам ринулась фигура. Хёрст. В свете шахтерского фонаря его лицо выглядело землистым и мокрым от пота. Он был в панике. И это напугало меня больше, чем что бы то ни было.

– Дай мне свою каску.

Он потянулся за ней, толкнув меня к стене. Я выпустил руку Энни.

– Отвали!

– Дай мне фонарь.

Он еще раз с силой толкнул меня, и моя голова ударилась о камень. Мой череп словно звякнул внутри каски. А еще я услышал, как что-то треснуло. Свет колыхнулся, мигнул и погас. Нас окутала сырая тьма.

– Ты гребаный идиот! – Я оттолкнул Хёрста прочь. Мое горло сжало от отчаяния. Нам нужно было выбираться отсюда. Сейчас же! – Энни?

– Джоуи? – Ее голос был полон едва сдерживаемых рыданий, но она по-прежнему старалась быть храброй. – Я тебя не вижу.

Я захромал в направлении ее голоса.

– Я здесь. Включи свой фонарик.

– Не могу. Я его потеряла.

– Все в порядке… – Я вытянул руку, и мои пальцы коснулись ее.

– Не-е-е-е-ет! – раздался из темноты крик Мэри.

Я почувствовал, как что-то со свистом пролетело мимо моего лица. Я бросился на пол, с силой ударившись локтем о землю. Каска слетела с моей головы, и руку пронзила боль, однако у меня не было времени сконцентрироваться на этом, потому что в тот самый момент я услышал еще один крик. Пронзительный, мучительный, ужасный.

– Энни?!!

Я карабкался по земле, пробираясь между жесткими панцирями и семенящими ножками. Наконец мои пальцы нащупали металл. Фонарик Энни. Я схватил его и понял, что батарейка свисает сзади. Я впихнул ее обратно, нажал на выключатель и начал водить лучом вокруг себя.

Мой разум погрузился в невесомость. Сердце, казалось, одновременно сжималось, набухало и разбивалось на тысячу осколков. Энни лежала на земле бесформенным маленьким холмиком, все так же сжимая в руках Эбби-Глазки. Пижамные штаны задрались, обнажив грязные ножки. Ее лицо и волосы были заляпаны чем-то темным, красным и липким.

Я подполз к своей сестре и неуклюже обвил ее руками. Энни казалась невероятно костлявой и пахла шампунем, а еще чипсами с сыром и луком. Роившиеся вокруг нас жуки постепенно начали отступать, рассеиваясь и словно вновь становясь частью стен. Они сделали свое дело.

– Это была случайность…

Я поднял фонарь. Хёрст стоял всего в метре от нас. Мэри сжимала его руку. У ног Хёрста валялся лом. Я вспомнил свист у своего лица и вновь посмотрел на Энни. Из ее головы сочилась кровь.

– Что ты, на хрен, натворил?

От ярости у меня в горле кипела желчь. Я хотел броситься на Хёрста и колотить его голову о камень до тех пор, пока от нее не останутся лишь осколки костей да кровавые ошметки. Я хотел схватить лом и всадить его ему в живот.

Но что-то меня остановило. Энни. Мою лодыжку все еще дергало. Взобраться по ступеням в одиночку будет непросто. Особенно с Энни на руках. Я даже не был уверен, что смогу ее поднять. Мне необходима была помощь Хёрста и остальных.