– Ничего, привыкните, – успокоил Медведенко. – Зато на державной службе. Побольше патриотизма, подполковник.

– Кассету я заберу. Мне она сегодня понадобится, Еремину на ковер понесу. – Петр Григорьевич потянулся к видеофильму, но Медведенко кассету не отдал:

– Вы уже делаете ноги? Нет, господин начальник отдела, так не гоже. Поделитесь с экспертами. Вы, кажется, не без нашей помощи это дельце раскрутили? – Из комнаты подступили еще двое экспертов – старший лейтенант Ларин и капитан Воронова.

– Рано, коллеги. Допросит Волков убийцу, тогда и поделимся.

– Нам рано, а генералу как раз? – Эксперты встали у двери, загородив выход.

– Вот достали! У меня времени нет, – отбивался Ерожин. – В шесть меня генерал ждет.

– А вы коротенько, самую суть. Мы же не лаптем щи хлебаем, поймем, – попросила криминалист Воронова.

– Нам про помощника депутата интересно, – подал голос Ларин. После конфуза при обыске квартиры Крапивникова он Ерожина стеснялся, но в своем коллективе осмелел.

– Уважьте Галочку, подполковник. Она вам копию фильма готовила. Смущалась, бедная, пока писала вашу порнуху, – не отставал Медведенко.

Воронова кивнула:

– Да, я женщина честная, целомудренная. Пленка нанесла ущерб моей нравственности. И мужик там противный. Я бы такому не дала. В порядке компенсации вы должны поделиться результатами следствия.

Ерожин хмыкнул, с интересом оглядел капитана с ног до головы и сдался:

– Колесников Марину не убивал. Ее убил Вольнович, напялив женский парик. А Вольновича пристрелила Машенька Хлебникова по кличке Сенаторша. Надеюсь, теперь Галочка довольна, и я могу идти?

– Петр Григорьевич, хотелось бы немного подробнее. Мы, женщины, народ любопытный. Пленочка-то любовная. А вы про любовь ни слова… И нечего смотреть на часы. У вас еще до свидания с начальством двадцать минут.

– Про любовь так про любовь, – согласился Ерожин. – Из города Перми завоевывать столицу приехали две подружки. Одна из них везла в клювике письмо отца, отставного подполковника авиации, к его другу и бывшему земляку, преуспевшему в большой политике. Народный депутат принял участие в судьбе дочери земляка. Он снял ей квартиру, накупил шмоток и дал деньжат на карманные расходы. Золушка быстро превратилась в принцессу, и все шло, как в рождественской сказке. Но вот беда, девчушке проломили череп. Наш доблестный майор Волков быстро вычислил связи большого политика. Самым неприятным из окружения депутата ему показался Колесников. Майор предъявил фото Колесникова лифтерше в доме убитой, и та по фотографии его опознала. По времени визит совпадал с датой смерти, и помощника арестовали. Господин Логинов, давая показания, сообщил, что по-отечески помогает дочери земляка обустроиться в Москве. На самом деле Анародный избранник трахнул дочку друга, а потом взял ее на содержание. Что в его положении аморально, но уголовно не наказуемо. Он, видно, считал, что смазливая провинциалка будет дрожать от счастья, раз ее трахает такой уважаемый кобель. Но девчушка оказалось шустрой и при помощи своих приятелей Геннадия Вольновича и Марии Хлебниковой сделала компрометирующую депутата видеозапись. После чего начала любовника шантажировать, требуя полмиллиона долларов. Логинов через своего помощника решил предложить ей тридцать тысяч. Помощник депутата попал в квартиру убитой, воспользовавшись ключом Логинова. Но Колесников опоздал, девушку уже убили. Дальше вы можете мне сами все рассказать, на то вы и эксперты.

– Работа эксперта выдавать заключение, а выводы делать нашему брату не положено, – возразил Медведенко. – Вы про паричок забыли.

– Не знаю, кто придумал маскарад. Скорее всего, сам Вольнович. Гена имел ключ от соседской квартиры. Он переодевался девушкой, напяливал парик и, пробравшись через балкон, выходил через квартиру Майковых. Маскарад понадобился юноше, чтобы бывать в обществе Сенаторши и Строковой, не вызывая ревности их солидных любовников. Теперь все?

– Кого же он трахал?. Сенаторшу, Строкову или обеих? – попробовал уточнить Ларин.

– Не наглейте, к генералу опаздываю.

Петр Григорьевич схватил пленку и поспешил к начальству. В парадной генеральской форме подполковник увидел заместителя начальника Управления впервые. Еремин кивнул на кресло:

– Анатолий Семенович застрял в пробке на Тверской. Пока мы одни, доложи, с чем пришел. Надеюсь, мне краснеть перед депутатом не придется?

– Краснеть придется Логинову. Если только большой политик этому не разучился, – скромно ответил подчиненный.

– Прошу без болтовни. Гони факты. Мне, едрена Феня, неприятности с Думой не нужны.

Ерожин дал прослушать генералу запись допроса и показал видеофильм, по ходу комментируя обе пленки.

– Ни хера себе, виражи, – присвистнул Еремин, прохаживаясь по кабинету. – Твои действия?

– Поскольку Колесников не убивал Марину, я посчитал возможным воспользоваться вашим советом и выпустил его под подписку. А как поступать с народным избранником, решать, Афанасий Борисович, вам.

– Дай лапу, подполковник. Вот уж, едрена Феня, посадил на жопу этого индюка. Пускай теперь покрутится у меня на сковородочке. Я, Петя, сам не очень люблю политиканов. Хотя порой и среди них настоящие мужики попадаются. – Пожимая руку Ерожину, генерал выглядел очень довольным.

– Мне можно идти? – поспешил закруглиться Петр Григорьевич.

– Не хочешь посмотреть на рожу депутата?

– Если честно, нет. На свете есть вещи поприятнее.

– Иди. Закончишь расследования, доложишь. А я о премии подумаю. – Генерал обнял Ерожина за плечи и вывел в приемную. – Лиза, приедет господин Логинов, проси ждать.

– Ждать? Депутату? – изумленно переспросила секретарша.

– Да, пусть посидит. Я должен посоветоваться. – И Еремин, подмигнув подполковнику, пересек приемную и скрылся в кабинете начальника Управления.

Петр спустился к себе в отдел и, открыв дверь, услышал громкое «ура». Подчиненные встречали его стоя, с рюмками в руках.

– С днем рождения, Петр Григорьевич!

– С чего вы взяли, что я сегодня родился?

– А по какому случаю все это? – И Волков кивнул на стол с коньяком и закусками.

– А без всякого случая. Захотелось выпить в хорошей компании, – оскалился Ерожин. – День выдался тяжелый, почему бы не расслабиться?

– А мы вам подарок купили, – огорчился Вязов. – Петя, ваш тезка, такой красавец…

Подполковник поглядел на свое кресло и увидел огромного петуха с бархатисто-кровавым гребнем.

Тихон Андреевич вздрогул от резкого стука в стекло. Глухов поднялся с постели и босиком прошествовал к подоконнику. За окном сидела Варвара и одним глазом заглядывала в комнату.

– Чего долбишь, нахалка, – проворчал сторож.

Ворона уже неделю не являлась, и он решил, что она улетела вовсе. Покопавшись в холодильнике, старик извлек две сосиски, поломал их на кусочки и, напялив на босу ногу калоши, вынес вороне завтрак. Варвара бесцеремонно взгромоздилась на стол террасы, и вприпрыжку поспешила к угощению. Глухов не стал с ней беседовать, а вернулся к себе.