Маша тараторила, как заведенная. На одном этапе у Серафимы мелькнула в голове искра. Ярко эдак вспыхнула, но разжечь умные мысли так и не смогла – их затушила словами Машенька.

– Стоп, Мария. Скажи, а тебя не приглашали обслуживать день рождения Борисова? – уже по инерции спросила Серафима.

– Зачем? – вытаращилась та. – Меня зовут только если куда на пикник едут, где обслуги нет, а в ресторане своих полно.

– А Борисов отмечал в ресторане?

Девица скроила снисходительную рожу:

– А где же еще? Нет, у себя на кухне он будет высоких гостей принимать, – кривлялась девчонка. – Вот так вот всех пригласит, тетку Лизу поставит к плите, и станут они картошку жареную наворачивать. Потому что у тетки Лизы только картошка хорошо получается.

– Ладно, Машенька, спасибо, – вежливо поблагодарила Серафима, намекая на прощание. – Было очень интересно с тобой познакомиться, ты мне сообщила много полезного, без тебя бы я… Маша! Ну тебе же еще до дома добираться, на улице темнеет! – не выдержала она. Какая-то нужная мысль все еще крутилась где-то рядом, и хотелось поймать ее.

Мария без обиды поднялась, снова обрядилась в черную шляпу и напялила очки.

– Я так не сильно на себя похожа? – спросила она уже на пороге.

– Да что ты! На Машу ты никак не тянешь, ты прям вылитый Рихард Зорге!

– Это который в «Красотке» играл, что ли? – не поняла комплимента Мария, однако уловила, что ей хотели сделать приятное, расцвела и зачем-то полезла целоваться. – Спасибо вам! Я к вам как-нибудь еще забегу, ладно? У меня здесь неподалеку дедушка живет, и как только он умрет, мы с вами вообще соседками будем.

Серафима милостиво позволила забегать, потом захлопнула за гостьей дверь и плюхнулась на диван. Итак, что же насторожило ее в рассказе Маши? Девчонка подслушала разговор Борисова с дядькой из милиции… Они уверены, что произошло похищение… Черт! Ну вот никак не укладывалось это похищение в картинку, которую Сима себе уже нарисовала. Она придумала целых две версии. Честно говоря, не только придумала, но и была в них уверена.

Первая версия – самая железная. Алиса Гавриловна, жена блудливого фавна Костеренко, узнает, что у мужа появилась молодая любовница, и решает от нее избавиться. Она садится в машину и давит ее… Тьфу ты, слово-то какое, не о таракане же речь… Наезжает! Да, наезжает на любовницу мужа Милочку Карасеву. А потом преспокойно уезжает. А Милочка, как назло, умирает не до конца и решает свою обидчицу наказать. Она находит где-нибудь труп (тут шли некоторые детали, которые пока не укладывались в версию, но Серафима хотела их потом куда-нибудь прилепить), а потом Милочка появляется и убивает Костеренко. В знак протеста. Дескать, так не доставайся же ты, подлый Костеренко, никому! Тем более что он ведь уже сказал ей, что хочет расстаться. И все складывалось замечательно. В том, что поленом орудовала Милочка, Серафима почти не сомневалась – не зря же девчонку хоронили в закрытом гробу.

Была, правда, у Кукуевой еще версия. Совершенно замечательная, так сказать, козырный туз, ее Серафима даже Шишову не говорила, чтоб не обсмеял. Версия выглядела так: Милочку задавил сын Костеренко, больной наркоман Кирилл. Сел в машину и попер на девчонку буром, дескать, нечего порядочному семьянину, моему отцу, мозги набекрень крутить. А в это время за ним подсматривал его папаша, то есть сам Анатолий Костеренко. Девчонка, как и полагается, погибла, папаша такой исход увидел, и к сыну: мол, ай-яй-яй, какой ты нехороший поступок совершил! Я, конечно, буду молчать, но если ты в следующий раз будешь плохо себя вести, то так и быть – помогу родной милиции. Не зря же Алиса все время говорила, что только отец имел на Кирилла какую-то управу. Правда, она физическую силу имела в виду… Ну, естественно, сынок терпел сколько мог, потом соскучился по наркотикам, надрался в очередной раз, а тут – оп-паньки – папаша явился: ничего, мол, не знаю, завтра у нас поход в милицию! И сынок вынужден был, как мог, папеньку успокоить. Правда, Алиса говорила, что они с сыном ожидали отца дома, но ведь ради сынка чего не скажешь.

Красивая была версия. Стройная. Немножко хромала, но… некоторые мелочи можно было додумать. Но вот похищение ребенка ни в одну из версий не втискивалось. Предположить, что Кирилл решил украсть чужого ребенка с целью выкупа, а потом случайно наехал на папенькину любовницу? Нет, ну Серафима, конечно, верит в совпадения, но тут уж и вовсе ситуация ни в какие ворота. И потом, он-то как раз и мог требовать выкуп за мертвого уже ребенка, ему бы только деньги на наркоту, а тут… Кстати, а почему все-таки ребенка бросили, если его хотели похитить? А может… Нет, надо обязательно посетить еще и прислугу господина Борисова.

Серафима взглянула на часы – обе стрелки лениво спали на двойке. Значит, третий час. Что ж, она еще успеет навестить замок Евгения Сергеевича. Хотя лучше бы договориться о встрече с его прислугой. Вряд ли станет состоятельный господин мило выворачивать перед Серафимой душу, когда у нее не то что документов сыщика – приличной шубы нет!

Серафима снова полезла в книжку Шишова и смело набрала номер.

– Алло? – постарался мурлыкнуть в трубку сиплый женский голос. – Я уже подняла трубку, говорите!

Серафима не стала долго распространяться, а коротко пояснила:

– Я – Серафима. Вам должны были позвонить. Когда мы сможем встретиться для душевной беседы?

Дамочка тоже не стала капризничать, а так же по-боевому отчеканила:

– Я – Тамара. Сегодня работаю – не получится. А вот завтра в семь вечера хозяин отбудет, и мы сможем всех работников собрать в красном уголке. Чтобы вам два раза не ездить.

– Хорошо, ровно в семь, – тоже железным голосом проговорила Кукуева и положила трубку.

Только после этого она вспомнила, что не узнала адрес многоуважаемого бизнесмена Борисова. Правда, с этим проблем не возникло – уже поздно вечером она позвонила Маше и выяснила, как до его дома добраться.

На следующий день Серафима буквально не знала, чем себя занять до семи вечера. Она даже позвонила Шишову. Хотелось потешить душу – намекнуть, что это она ловко лишила его записной книжки, а заодно и поинтересоваться, не сможет ли он ее за это отвезти к особняку Борисова. Все же добираться на общественном транспорте было неудобно – далеко от остановки, и страшновато – обратно-то среди елочек да сосеночек, да в темень переть придется на остановку, а это тебе не ламбаду плясать. Опять же, личного автомобиля никто Кукуевой предлагать не собирался. Оставалось только одно – взять такси. А оно, как известно, штука весьма дорогостоящая.

Серафима еще перед зеркалом сделала хитрое, лукавое лицо, уселась в довольно раскованной позе – ноги на журнальный столик, а в руке стакан с кипяченой водой – и позвонила напарнику.

– Аллоу!

– Здрасте, – тут же вежливо ответила скорее всего Ирина. – А кого вам надо?

– Мне бы Семена. Николаевича.

– Ой, а его нету. Совсем. Он, знаете, куда-то уехал. Если вам точно надо знать, то я даже не скажу – не знаю, он мне не сказал. Но наверное, к женщине. Потому что помыл голову. А вы чего хотели?