сопровождении моего жениха. Если бы раньше мне сказали, что в глазах этого самоуверенного мужчины я увижу такой ужас, то ни за что бы не поверила. Но он смотрел на меня так, будто я умирала, забирая с собой смысл его жизни.

— Я в порядке, — попыталась его успокоить. — Но времени у нас мало. Нужно завершить венчание, — и здраво оценив свою способность подняться с постели, неохотно добавила, — завтра. Плевать на наряды и украшения. Просто сделайте, как говорю.

Лорд Шенье нахмурился и перевёл взгляд на взывея. Тот вздохнул и пожал плечами.

— Она крепче, чем выглядит. Думаю, риски не так велики, как мне изначально казалось.

— Завтра, — повторила я, встречаясь с угольно-чёрным взглядом жениха, и окончательно провалилась в беспамятство.

Проснулась я ближе к вечеру. К этому времени комната окрасилась в багровые тона, и очертания предметов стали нечёткими. Я обвела свои покои взглядом. У двери по-прежнему дежурила стража, а в кресле у моей кровати дремал лорд Шенье.

Будто почувствовав мой взгляд, он открыл глаза и посмотрел встревоженно.

— Мне лучше, — постаралась улыбнуться, но вышло неубедительно. — А где Эмельен?

— Беседует о чём-то с Брижиной. Сказал, что скоро вернётся. Но его уже час как нет.

Хвала Твердыне, с сестрой было всё в порядке, и она смогла добраться до резиденции. Теперь ей нельзя возвращаться в Службище.

— Ничего не спросишь? — вперилась в лорда Шенье взглядом.

— Уже всё знаю, — вздохнул он. — Ну и невеста мне досталась, конечно. Никаких нервов не хватит.

Он усмехнулся, и у меня на душе стало теплее. Подумать только, ещё недавно эта ухмылка так раздражала. Зато теперь вселяла спокойствие и уверенность. Будто убеждала, что мы со всем справимся и происходящее — сущий пустяк.

— О венчании я договорился. На площадь придёт много народу. Уверена, что выстоишь?

— Уверена, — хотя откуда взялась эта уверенность, сказать было трудно. — Нам придётся сразу же уехать в Верхнюю резиденцию. Меня предупредили, что там будет безопаснее.

— Об этом я тоже уже договорился. Наставница Гвенаелл передала мне через Брижину. Переживала, что ты не захочешь уезжать.

— Она хорошая, — ответила я, вспоминая, как переживала за меня мамина подруга. — Надеюсь, с ней всё будет в порядке.

— И за этим тоже проследят, — улыбнулся лорд Шенье.

Дверь в комнату приоткрылась, и к нам заглянул Эмельен.

— Проснулась? — обрадовался он и распахнул дверь уже увереннее. Вслед за ним зашла и Брижина. Она выглядела растерянной и раскрасневшейся. Мне вдруг стало интересно, о чём же они беседовали наедине. Но спрашивать при всех я не решилась.

— Завтра я не смогу поехать с вами, — сообщил взывей почти с порога. — У меня в Жермэне важные дела. — Щёки Брижины раскраснелись ещё сильнее. — Поэтому решим все вопросы сейчас. Тебе наверно интересно, что с тобой такое приключилось, — в его словах не слышалось вопроса. — Этот феномен имеет разные наименования, но по-научному его называют рекурсивным преобразованием.

Мой озадаченный взгляд дал ему понять, что подобный термин я слышала впервые.

«Э-эм…» — замялся он, подбирая слова. — «Рекурсия — это крайне редкая разновидность цикличного преобразования. Неестественного», — уточнил он. — «Естественные же встречаются в жизни намного чаще. Обычно они начинаются сами, но даже если получают первый импульс от человека, то всё равно на нём не зацикливаются. Естественные цикличности меняют форму материи из одной в другую и так по кругу. Но видоизменяют её не произвольно. Результат всегда предсказуем.

Рекурсивное же преобразование считается неестественным. Оно может предавать материи любые, совершенно произвольные формы. И оно строго зациклено на человеке, который его запустил. Сила, применённая для начала цикла, проходит круг, возвращается в человека и идёт на новый, не нуждаясь в повторном импульсе. То есть через каналы силы в твоём теле проходит не один поток энергии, а два. Второй из которых — внешний и может увеличиваться в зависимости от вовлечённой материи. Чем её больше, тем тяжелее твоему телу справляться.

Рекурсия — явление уникальное. До этого мне ни разу не приходилось его видеть. Оно требует глубокого единения с материей. И о-очень большой физической силы. Я удивлён, что твои каналы выдержали. Ты вообще понимаешь, о чём я говорю?» — улыбнулся он виновато.

— Отчасти… — призналась я. — Не могу понять главного. Произошедшее — это хорошо или плохо? Чем рекурсия может быть полезной?

То, чем она вредна, я уже и так чувствовала. Моё тело ломило и придавливало к кровати, словно оно стало свинцовым.

— Рекурсия экономит силу, — ответил взывей. — Но не физическую, конечно. Вместо того чтобы каждый раз запускать преобразование и тратить на это энергию, ты можешь дать один-единственный импульс рекурсии. И тогда с помощью него материя будет преобразовывать саму себя бесконечно долго. Если нужно произвести большое количество преобразований одной и той же материи в короткий срок, то рекурсия — лучшее средство. Другое дело, что овладеть ею весьма непросто. Как тебе вообще удалось её запустить?

— Я разозлилась. Очень, очень сильно разозлилась…

— Да ты не только крепче, чем кажешься, но и вспыльчивей. Это не слишком хорошо, — усмехнулся он и зачем-то покосился на Брижину. Затем вновь перевёл взгляд на меня. — Тебе надо научиться себя успокаивать, на случай подобного приступа гнева. Рекурсия, которую ты запустила сегодня, была завязана на твоих эмоциях и потаённых желаниях. Ты думала, что хотела завершить цикл преобразований, но на самом деле боялась этого. Не хотела отпускать такой сильный механизм защиты. Чтобы в следующий раз прервать цикл вовремя, будь с собой честна. Признайся, чего хочешь на самом деле. А потом постарайся получить это иным способом. Например, в случае опасности убегай или прячься. А не бросайся в бой, если сама уже без сил.

Убежать или спрятаться… Наверно, так бы я и поступила до приезда на Иль-Нойер. Но сейчас бегство казалось немыслимым. С каждым новым вызовом я всё больше жаждала битвы. Мне хотелось не спастись, а победить.

— Думаешь, я смогу запустить её снова? Эту рекурсию.

Взывей пожал плечами.

— Хотелось бы верить, что нет. Но чутьё говорит об обратном. Будь осторожна, Кэт. Нет большей уязвимости, чем неспособность совладать с самим собой.

Я кивнула.

— Жаль, что у тебя не получится поехать с нами в Верхнюю резиденцию. Придётся отправляться в дорогу втроём.

— Кхм… — Эмельен посмотрел на Брижину выжидательно, но та лишь потупила взгляд. Он вздохнул. — Вдвоём, — произнёс, не дождавшись от моей сестры никакой реакции.

— Что значит вдвоём? — переспросила я, ощущая, как сердце забилось быстрее.

Сестра недовольно поджала губы и взглянула на Эмельена с укором.

— Ну ты же не собиралась выпрыгнуть из кареты на ходу? — спросил он удивлённо.