на участие в выборах. Однако Штадельманн-Штеффен и Фрайтаг (2009) в своем исчерпывающем анализе швейцарских кантонов подтверждают этот компромисс: чем более открыт кантон для прямой демократии, тем ниже участие в выборах . 6

Этот компромисс означает, что избиратели не могут получить максимальное политическое влияние как за счет выборов, так и за счет прямого участия. Это приводит нас ко второму вопросу: какая из двух комбинаций является "лучшей" с точки зрения максимального влияния на избирателя ? На этот вопрос нелегко ответить, поскольку необходимо знать, как сами граждане оценивают эти две формы влияния. Тот факт, что социальные движения во многих европейских странах стремятся к некоторым формам прямой демократии, может быть признаком того, что мажоритарные парламентские системы сегодня нуждаются в некотором дополнении к чисто электоральной демократии. Однако очевидно, что регулярные референдумы в Великобритании, например, ослабили бы не только способность правительства реализовывать свои программы, но и снизили бы значимость выборов, что разочаровало бы британского избирателя. Аналогичным образом, конкурентные выборы в Швейцарии могли бы дать больше влияния избирателям, но те же самые избиратели не согласятся на сокращение прямой демократии. Панацеи не существует, поэтому все, что мы можем сделать, - это искать "оптимальное" влияние избирателя , которое зависит от дальнейших особенностей государства. Другими словами: поиск сочетания прямого участия в выборах по отдельным вопросам и программных выборов, которые, по мнению избирателей, наилучшим образом помогают им формировать свою собственную демократию.

 

5.6.3 Демократия консенсуса: ее прошлое и будущее

Глядя на прошлое, мы можем выделить три различные черты консенсусной демократии . Первая - интеграция , которая в XX веке имела разные значения. В ранние времена разделение властей помогало преодолеть религиозный раскол и предотвратить доминирование языковых меньшинств над немецкоязычным большинством. Позже социальное партнерство и включение в правительство левых политических сил помогли уменьшить классовые конфликты. В самый критический период перед Второй мировой войной высокий национальный консенсус помог преодолеть угрозы независимости страны.

Вторая особенность - политическая стабильность и эффективность. Совершенство разделения властей после Второй мировой войны , несомненно, пошло на пользу. Швейцария плавно перешла от роста благосостояния к модернизации общества : стабильность ее политической системы во многих отношениях стала преимуществом для ее экономики . В то время как некоторые западноевропейские демократии переходили от либерализма к социализму и обратно, швейцарская политика придерживалась среднего курса. Политика интеграции и разумной адаптации, а не рискованных инноваций оказалась эффективной.

Третье - это развитие специфической политической культуры . Британский ученый Клайв Черч , уже упоминавшийся как наблюдатель со стороны, дает определение, которое выходит далеко за рамки обычных исследований (см. вставку 5.4). Многие из этих пунктов тесно связаны с разделением власти. Мы можем оставить открытым вопрос о том, повлияла ли эта политическая культура на швейцарские институты или наоборот. Важно то, что функционирование разделения властей также зависит от культурных установок и политической готовности как политической элиты, так и граждан.

Вставка 5.4 Политическая культура Швейцарии по определению британского ученого

Когнитивный Ограниченный коллегиальный авторитет

Конституционалист

Децентралисты и федералисты

Демократическая

Нейтральный

Плюрализм

Республика

Аффективная Желание, чтобы решения принимались напрямую

Энергичная поддержка федеральных и других учреждений

Множественная лояльность

Позитивная вера в компромисс и сотрудничество

Сильное чувство патриотизма и независимости

Терпимость к бытовым различиям

Готовность принимать неблагоприятные решения

Рассудительный Принятие обязательства участвовать в политике

Соглашение о том, что нация зависит от волевых актов

Вера в то, что страна нестабильна

Осторожное отношение к изменению политики

Высокий уровень удовлетворенности результатами

Положительная оценка швейцарской демократии и нейтралитета

Доверие к властям

Источник: Черч (2004, 183)

Однако было бы неправильно не замечать тени консенсусной демократии, которая начала становиться все длиннее с 1990-х годов. Экономический спад сделал политический консенсус более трудным. В такие периоды особенно ощущалось отсутствие инноваций и последовательной государственной политики. Политическое разделение власти не включает иностранных жителей , которые составляют 25 % населения, а усилия по социальной интеграции были недостаточными. Более того, новые социальные движения - как прогрессивные, так и консервативные (см. Kriesi 1995) - свидетельствовали об утрате швейцарской системой способности интегрировать все слои общества. Базовый консенсус среди политической элиты исчез, а поражение правительства на голосовании 1992 года по вопросу вступления в Европейскую экономическую зону оставило расколотую нацию.

С 1990-х годов давление извне в виде глобализации и европеизации стимулировало инновации . Разделение властей, несмотря на растущую поляризацию и кризис 2008 года, продолжает работать. Большая правительственная коалиция иногда терпит поражение на референдумах, но не чаще, чем в прежние времена. В парламенте растущий антагонизм между национал-консервативными правыми и прогрессивно-интервенционистскими левыми компенсируется изменением коалиций по конкретным вопросам, в которых политический центр играет важную роль. Частичный распад буржуазного лагеря сделал это возможным. В условиях трехпартийной системы, состоящей из правых, центра и левых, консенсусная демократия имеет шанс работать даже лучше, чем в 1980-е годы, когда буржуазное большинство превратило левых в постоянных неудачников.

Неформальные правила играют важную роль в швейцарской консенсусной демократии. Дух этих правил важнее, чем их строгое применение. Так, за короткий период времени, а именно в 2003 и 2007 годах, парламент дважды нарушил неписаное правило, согласно которому действующие министры переизбираются по собственному желанию. В обоих случаях это означало спасение одного из важнейших элементов швейцарской демократии - функционирующего и инклюзивного правительства. В 2003 году парламент скорректировал магическую формулу в соответствии с электоральной силой соответствующих партий. В 2007 году парламент подтвердил, что члены правительства Швейцарии избираются для коллективного руководства, а не для выполнения предвыборных обещаний своей партии. Избирательный успех "зеленых" в 2019 году не привел к персональным изменениям в Федеральном совете, в результате чего в настоящее время принцип пропорционального представительства соблюдается не в полной мере.

Проблемы на будущее остаются. Есть серьезные признаки того, что принятие решений по вопросам, подверженным глобализации , происходит в ином темпе. Особенно европеизация приводит к более быстрым и масштабным инновациям , но при этом обходит многие позиции вето и интересы, имеющие значение во внутренней политике. Это может привести к дальнейшей поляризации между победителями и проигравшими глобализации . Другой проблемой является реформа правительства. В условиях глобализации Федеральный совет и его администрация стали ключевыми игроками, но коллегиальная структура совета - семь членов с равными полномочиями - осталась такой же, как и в 1848 году.

В институциональном плане консенсусная демократия доказала свою состоятельность в штормовую погоду. Опросы показывают, что консенсусная демократия набирает популярность и ценится рядовыми гражданами даже больше, чем швейцарской элитой (MIS Trend 2008; Credit