– Послушай, раз такая встреча у нас произошла, давай ко мне домой пойдём, кофе выпьем, поговорим спокойно. Квартира эта рядом совсем, – ответила Света.

– Да я же на работе, видишь, что у нас в инспекции творится, толпы народа с утра до вечера. Техника плохо работает, компьютеры зависают всё время. Не смогу уйти, – возразила Татьяна.

– Так ты же до двух работаешь, скоро закончишь, – ответила Света и как-то запнулась.

А Татьяна вдруг подумала: «Откуда она знает, что я работаю до двух?» Татьянин отдел был единственный в инспекции, который работал в две смены из-за нехватки компьютеров. Объявлений на этот счёт никаких не висело, сотрудники выходили на работу вразнобой, по индивидуальным графикам.

Выходит, Света не случайно оказалась в инспекции именно к тому времени, когда Татьяна была на месте?

Света торопливо заговорила:

– Давай соглашайся, посидим, вспомним всех наших. Я тебе про жизнь в Штатах расскажу. Ну хоть часик-то ты можешь с подругой посидеть? Кофе у меня отличный, из Америки привезла, здесь нет такого. Заканчивай, и пойдём, а? Я подожду, я всё уже в инспекции сделала, что хотела.

«Тоже мне, подруга», – подумала Татьяна. Вспомнились последние дни их совместной работы в институте, никакой дружбы там не было и в помине.

Что-то мешало ей согласиться на приглашение, какое-то неясное чувство опасности, что ли? Хотя это глупо – какая может быть опасность в посиделках двух бывших сотрудниц.

И всё же Татьяна решила отказаться:

– Не обижайся, мне после работы надо обязательно ещё в магазин зайти, дома еды нет никакой. Муж приходит злой и голодный, у него работа сейчас тяжёлая.

– Жалко-то как! – разочарованно протянула Света. – Я уезжаю скоро, может, больше не увидимся никогда! Ну что делать, не можешь так не можешь! Тогда до свидания!

Татьяна пошла по своим делам. Оглянувшись на повороте коридора, заметила, что Света идёт к выходу из инспекции. «Ну и ладно, не хочется мне с ней кофе пить. Хотя интересно было бы про Алёшку узнать, как он там?» – подумала Татьяна. Но, видно, не судьба.

В два часа Татьяна уступила место у компьютера своей сменщице, собрала сумку и вышла на улицу. В инспекции тоже можно было иногда разжиться продуктами, привозили периодически творог и сметану из пригородного совхоза, или что там теперь вместо него.

Как раз в этот день выпала эта удача, и довольная Татьяна тащила домой полную сумку. Ярко светило горячее июльское солнышко, работа на сегодня была закончена, жизнь явно налаживалась.

– Привет! – неожиданно прозвучал Светин голос. – А я всё-таки тебя решила дождаться, не отнекивайся, пошли ко мне! Никаких возражений не принимаю!

Оказывается, она ждала её на улице, на пути к станции метро.

– Дане могу я… – неуверенно протянула Татьяна.

– Не ври, у тебя полная сумка жрачки, не оголодает твой мужик, – затрещала Света. – Кстати, можешь и меня творожком со сметанкой угостить, сто лет этой вкуснятины не ела в Америке! Всё, всё, пошли!

Она выхватила сумку из рук Татьяны, преодолев её слабое сопротивление, и быстро пошла в сторону проспекта, на ходу приговаривая:

– Да это рядом совсем, через дворы пройдём за две минуты! Увидишь, какая у меня квартира интересная! Дом старый-старый, но крепкий, постройки середины девятнадцатого века, я узнавала. Капремонта, по-моему, даже и не было никогда. Окна на проспект выходят! Шикарно! Только шумно и пыльно. Там давно никто не живёт, может, сдавать когда-нибудь попробую. Только ремонт всё же сделать придётся.

Татьяна знала за собой такую особенность: при контакте с человеком не совсем адекватным или чересчур активным её сознание и способность самостоятельно действовать как бы подавлялись его возбуждением, и она могла подчиниться на какое-то время чужой воле. Приходилось включать внутреннюю защиту психики, а при столкновении с особо сильным противником – просто бежать с места боя.

Светка явно относилась к числу людей с отклонениями психического свойства, Татьяна хорошо помнила её поведение в последние недели существования их отдела. Но сейчас она просто не успевала ничего сделать и покорно шла за непрерывно болтающей Светой, предпринимая слабые попытки отобрать у неё свою сумку. Эта проклятая сумка отвлекала её от внутренней работы над своим сознанием.

В результате они дворами быстро дошли до входа в дом и стали подниматься по лестнице. Татьяне стало страшно: после яркого солнечного света лестница казалась мрачной и тёмной, двери квартир с ободранным дерматином и множеством звонков с фамилиями жильцов явно давно никто не открывал. Ступени стёрты и сбиты, перила сняты, металлическое ограждение лестничных проёмов местами вообще отсутствует.

– Тут жильцы-то какие-нибудь, кроме вас, ещё есть? – спросила Татьяна. Голос прозвучал глухо и отозвался зловещим эхом.

«Бежать надо!» – мелькнула мысль во встревоженном разуме. Но сумка была в руках у Светы, она быстро поднималась впереди и уже держала в руках ключ от квартиры.

– Заходи, не пугайся только, здесь никто ни разу не был с момента покупки, – Светка болтала, не останавливаясь. – Я вчера первый раз зашла, проверила электричество, воду – всё работает. На кухне стол вытерла, кофе попила, и всё. А жильцов других, по-моему, нет, во всяком случае по нашей лестнице. Живу-то я у свекрови, она меня ненавидит, конечно, но несколько дней уж пусть потерпит.

Слушая Светину трескотню, Татьяна немного успокоилась. В самом деле, какая здесь может быть опасность?

Квартира была очень странной планировки: огромная, метров сорок площадью, комната, прямо в неё выходили входная дверь (прихожая отсутствовала) и кухня, тоже очень большая. Видимо, это был результат перепланировки коммунальной квартиры, которую бывшие жильцы срочно поделили и продали по частям, когда разрешили торговать жильём.

Света быстро прошла на кухню.

– Подожди немного, сейчас кофе сварю и конфеты достану! – крикнула она, – подойди к окну, посмотри, там вид красивый открывается!

Татьяна посмотрела на улицу. Действительно, сквозь пыльные стёкла вид на проспект открывался замечательный. Да ещё вдали мост через Неву просматривался, здорово! Повезло Светке по дешёвке в таком месте квартиру отхватить.

Света возилась на кухне, а Татьяна с интересом осмотрелась в комнате. Мебели никакой не было, кроме старинного ветхого столика в углу, на витых ножках.

– Света, а столик такой здесь откуда? – громко спросила Татьяна.

Та ответила из кухни:

– Его старые хозяева здесь бросили, выкинуть я не успела просто. Старьё такое, что трогать страшно, небось жучки всё дерево изъели. Тронешь – развалится.

Татьяна присмотрелась к столику. У неё дома стоял подобный, можно сказать, семейная реликвия. И она знала, что в конструкции есть секретный механизм: верхняя столешница у него поворачивается влево, и открывается внутреннее