Через пять минут, на взгляд Кирилла, микрофлаер пересек границу подозрительного района.

Некстати навалилась усталость, и Кирилл проглотил капсулу со стимулятором.

Флаер завис над ущельем.

Когда оболочка капсулы растворилась, и в мышцы с мыслями пришла легкость, Кирилл заставил «муху» облететь ближайшую гору под названием Крестовская. Потом настала очередь Забытой, затем – пика Крутобокого… Еще несколько вершин с такими же названиями, свидетельствующими о буйной фантазии их первооткрывателей… А потом микрофлаер приблизился к горе Прохладная.

И тут сканеры его перестали передавать информацию – дисплей равномерно залил голубой туман.

– Связь с объектом прервалась, – доложил ИскИн.

– Сам вижу, – пробормотал Кирилл и перешел на запасную частоту.

Связь не возобновилась.

Через некоторое время горы осветила несильная вспышка. Будто зарница сыграла в отдалении…

Кирилл вновь устремился в виртуальность, к сателлиту, влез в его систему и принялся просматривать последние пять минут записи наблюдений при увеличенном разрешении.

Ага, вот он, микрофлаер, летит себе спокойненько по верхней кромке ущелья Кривое, направляясь к Прохладной…

А потом все сразу стало ясно. Когда «муха» приблизилась к горе, траектория ее полета резко изменилась. Микрофлаер клюнул носом и устремился в пике. Судя по всему, системы безопасности его отключились, потому что, потеряв связь с Кириллом, он должен был зависнуть на месте, дожидаясь, пока его подберут. Но он не завис – он пикировал до тех пор, пока не врезался в склон горы и не сгорел в пламени взрыва.

Кирилл удовлетворенно крякнул и потер руки.

Ну вот и все! Ну вот и порядок! Здесь вы, господа гости! Здесь вы, голубчики! И никуда вам теперь от меня не деться!

Он развернул «колибри» и отправился в обратный путь, на базу.

Когда он посадил атээску в гараже и покинул кабину, из караулки выскочил давешний ефрейтор.

– Господин капрал! Прапорщик Ломанко просила вас, как только вернетесь, зайти к ней в кабинет.

– Что случилось? – спросил Кирилл, снимая ПТП. – Ночь же на дворе!

– Не могу знать, господин капрал!

– Хорошо, зайду. Можешь загонять машину на штатное место. «Муху» не ищи, она утрачена.

Он оставил ефрейтора разбираться с техникой и отправился в здание штаба.

Оксана сидела за родным столом и, судя по пепельнице, беспрерывно курила.

В кабинете было хоть топор вешай.

– Что случилось? – спросил Кирилл, усаживаясь напротив нее. – Вентиляцию бы включили.

– Да уж случилось, – сказала Ломанко, протягивая ему пачку «Галактических особых» и включая вентиляцию.

Оказывается, около полутора часов назад сестренки Гладышевы проснулись и, не обнаружив в казарме командира, устроили небольшую бучу. Порывались бежать в гараж и немедленно лететь командиру на выручку.

Пришлось их обездвижить и посадить под замок. При этом кое-кто из «кентавров» немного пострадал. Переломов, правда, нет, обошлось гематомами, да у двоих сотрясение мозга…

– У кого? – перебил Кирилл.

– У сержантов Винокуровой и Саркисова.

У Кирилла немного отлегло от сердца.

Слава Единому, не Светлана!.. А сотрясение мозга лечится быстро. Два дня на лазаретной койке, и как рукой снимет. Да и парочка, думается, не будет там терять время. Устроят филиал «комнаты для релаксаций». Если, конечно, медики разрешат…

– Дежурный, правда, доложил о ЧП подполковнику, – продолжала Ломанко, – и взбешенный Заворотов, обнаружив, что и командир отряда отсутствует, поначалу пожелал крови. Пришлось его слегка окоротить, объяснив, что вы выполняете срочное задание, связанное с интересами службы безопасности. Только тогда он слегка притих.

– Спасибо, прапорщик! – с чувством сказал Кирилл.

Конечно, подпол Заворотов над ним не властен, но начальству в Большую Гавань накапать вполне мог, и пришлось бы терять время на рапорты, вызовы и объяснения. А лишнего времени-то теперь как раз и нет!

– Где близнецы?

– В карцере. – Оксана от окурка прикурила новую сигарету.

– Пойдемте посмотрим?

– Пойдемте!

Она привела его в карцер, открыла кодовый замок.

Близняшки лежали на нарах, спеленатые силовыми коконами.

– Дайте им послабление, прапорщик!

Ломанко достала из кармана ключ, коснулась пальцами сенсоров, и близняшки сразу же зашевелились.

Кирилл подошел к ним, перевернул на спину сначала одну, потом другую. Поляризованное силовое поле не оказывало никакого противодействия.

– Освободите им головы!

Ломанко снова принялась манипулировать с ключом.

– Хорошо, что у меня оковы с собой были, – сказала она. – А то бы ваши парни намаялись с ними. Подготовочка у девочек – сбрось с орбиты котелок!

Жаргонное выражение в ее устах звучало сейчас, как писк, извлеченный из флейты неумелым музыкантом.

– Господин капрал! – послышался с нар девичий голос. – Как же так? Мы ведь ваши телохранители, а вы позволяете себе покидать базу без нас.

В голосе было столько обиды, что Кирилл на мгновение потерял дар речи. А когда вновь обрел его, сказал:

– Простите, Марина, но у офицера галактов могут быть дела, когда ему будут мешать даже телохранители! А вот вам не стоило бы нарушать дисциплину! Отсутствие командира не оправдывает вас.

– Мы больше не будем, – присоединилась к сестре Карина. – Честное галактское!

Они были как дочки, ожидающие от отца примерной порки…

И Кирилл вдруг поймал себя на мысли, что выпороть он бы их не выпорол, но кое-что другое сейчас совершил бы с превеликим удовольствием. Так они были привлекательны в своей беспомощности!..

Или причина в продолжающемся действии стимулятора?.. Странно, тогда с Мариной все было по-другому…

Впрочем, в данной ситуации это были грязные мысли, не соответствующие серьезности момента.

– У нас ведь приказ, – продолжала Карина, – защищать командира! А тут… – в ее голосе тоже зазвучала обида.

Кирилл задумался.

Будь перед ним обычные бойцы, вкатал бы он каждой по паре нарядов, да и все дела. Провинились – получите! Но ведь это клоны! Может, у них при невозможности выполнить полученный приказ башню сносит.

Интуиция говорила ему, что от них не будет никакого вреда. По крайней мере, не сейчас. И чувство тревоги молчало, как пришибленное.

– Вы хотите их выпустить, Кирилл?