Убеждать никого не пришлось, все прошло гладко, Гриша стал Панариным, и день расставания с Арсением стал еще и семейным праздником, отцовство Арсения было документально зафиксировано.

Прощались поздним вечером, Арсений просил его не провожать, ушел один, ему надлежало явиться в часть не позднее нуля часов.

ХIV. Арсений. Фронт, наступательная операция, ранение, новое назначение

Ранним утром воинский эшелон отправился со станции Рузаевка в западном направлении. Арсений был назначен командиром отделения разведки, входящего в состав артиллерийского дивизиона резерва главного командования РККА. Эшелон двигался не спеша и на одной узловой станции неподалеку от Рязани был переформирован, их дивизион был оставлен на станции, а эшелон продолжил движение. Железнодорожные платформы с орудиями, теплушки с личным составом дивизиона стояли на запасных путях и через несколько дней такого стояния среди скучающих бойцов стали звучать шутки о действительном значении слов «резерв Главного командования».

В эти несколько дней ожидания Арсений написал первое письмо с войны, он писал, что их состав остановился на небольшой станции, здесь не слышно разрывов снарядов, здесь также тихо, как в Саранске и приходится ждать, когда их отправят дальше на фронт. Неопределенность и бездействие угнетают, а надо бы, наконец, заняться делом — начать применять на практике навыки, которым его учили последние три месяца. Он писал, что у него есть устойчивое ощущение, что так думают все бойцы, находящиеся рядом, и это очень хороший признак, все они твердо знают, зачем они здесь и у них у всех одна общая цель — прогнать врага и закончить эту войну победой, и главное — вернуться домой, жить мирно и счастливо.

Томительное ожидание, с которым с трудом справлялись бойцы, продолжалось не так долго. Артиллерийский дивизион с отделением разведки Арсения, был включен в состав Брянского фронта. В это время фронт участвовал в Болховской наступательной операции, целью которой было прорвать глубоко эшелонированную оборону германских войск и создать условия для освобождения Болхова и Орла.

Получив назначение, дивизион выдвинулся на указанные ему позиции прямо на передовом рубеже, где располагались пехотинцы частей Брянского фронта. Отделение разведки Арсения рассредоточилось среди пехотинцев, разведчики сразу организовали наблюдательные пункты в местах, откуда было удобно определять места положений огневых позиций и сосредоточения живой силы противника. Арсений обошел бойцов и занял позицию на одном из наблюдательных пунктов, его отделению предстояло вступить в первый бой и все время находиться на передовом рубеже при атаках рубежей противника и главное непрерывно передавать на командный пункт изменения диспозиции противника и корректировать огонь артиллерии.

Этот первый и последующие бои были тяжелыми с большими потерями. Прорвать оборону противника не удалось, освобождение Болхова и Орла пришлось отложить, единственным достижением этой наступательной операции стало нанесение больших потерь и отвлечение сил противника от наступления на южном направлении. Воодушевление, с которым бойцы РККА вошли в сорок второй год после успехов под Москвой, утихло уже в первые месяцы сорок второго года. Превосходство армии Вермахта в авиации, танках и артиллерии все еще было весьма значительным, и Красная Армия в основном вела тяжелые оборонительные бои. Контрнаступательные операции, как правило, не приносили большого успеха. В последующие месяцы Арсений со своим отделением участвовал в оборонительных операциях под Воронежем и Ворошиловградом, несмотря на все усилия и старание, приходилось отступать. Немцы рвались на Кавказ, к Волге и Каспийскому морю. В начале войны Арсению казалось, что Саранск так далеко от границы и семья в безопасности, но вот уже летом сорок второго немцы приблизились к Ростову. Впереди были Волга и Сталинград, и уже все близко и уже не так далеко Саранск, где семья. Ожесточение нарастало, это ощущалось в окопах и блиндажах, Не было сомнений, что нет другой цели и задачи кроме как отдать все силы, чтобы остановить врага. Арсений был уверен, что все бойцы, находящиеся рядом с ним в окопах, думают, так же как и он, что оборона каждой деревни, села, малого или большого города — это все равно оборона города, села или деревни, где осталась их семья. Врага надо остановить, его надо разбить и прогнать, и только тогда душа будет спокойна за будущее своего дома, своей семьи. Это главная и единственная цель, которая привела бывших мирных граждан в окопы, и ради достижения этой цели они готовы рисковать здоровьем, будущим и своей жизнью. Ради этой цели они готовы преодолевать страх перед подстерегающей их каждую минуту болью и смертью и это важное преимущество перед врагом, у которого нет причины беспокоиться о своем доме и своей семье и преодолевать страх перед смертью ради высокой цели. Это, конечно, важное преимущество, но нужны еще танки, самолеты, снаряды.

Вторая половина сорок второго года прошла без значительного продвижения войск, фронт почти на всем протяжении с севера на юг стал малоподвижным. уже не чувствовалось значительного военного преимущество врага, основные его усилия по-прежнему были направлены на южном направлении, он стремился отрезать нефтеносные районы Каспия и Кавказа от центральной России, но упершись в Волгу в районе Сталинграда ему пришлось остановиться.

Брянский фронт продолжал вести оборонительные бои. Арсений уже почти год провел на фронте и за это время воочию убедился, что артиллерийская разведка очень рискованное и хлопотное дело, его отделение теряло бойцов, получало пополнение, Арсению приходилось переживать потери и учить новобранцев навыкам поведения в бою, помогающим сохранить жизнь. Такая однообразная утомительная работа продолжалось до начала февраля сорок третьего года, когда, наконец, пришло долгожданное известие об окружении и капитуляции немецких войск под Сталинградом. В один из дней начала февраля в землянку, где размещалось отделение Арсения, зашел дивизионный комиссар.

Боец, который находился ближе всех ко входу, вскочил и уже открыл рот для команды «Встать, смирно!», но комиссар жестом остановил его и негромким голосом произнес:

— Вольно, вольно. Отдыхайте. Я зашел потолковать с вашим командиром, — комиссар взглянул на Арсения, чем немало его удивил, Арсений не мог предположить, что дивизионный начальник знает его в лицо. Комиссар улыбнулся и обратился уже к нему, — Арсений Ильич, вечер такой тихий, не хотите прогуляться? У вас тут натоплено и накурено, а там, воздух морозный и свежий.

Арсений встал и потянулся к бушлату, он не мог предположить, чем обязан комиссару. Тот отбросил полог, закрывающий вход в землянку, обернулся и произнес:

— Не спешите, подожду вас на воздухе.

Арсений быстро оделся и вышел. Комиссар ждал его возле землянки, он кивнул, направился к окопам передового рубежа, за которыми уже метрах в