— Ты должна слушаться.

Она ахает, поднимает руки за спиной, где я тут же стягиваю их ремнем, который натягивается на шее. Вид у нее сейчас просто божественный. Такой покорной я помню ее только в самые пиковые моменты страсти, когда она забывается и готова подчиняться любой моей прихоти.

Обхожу Машу как на аукционе, снимая с себя рубашку, брюки

Маша смотрит на меня, часто дышит, елозит в неудобной позе. Я веду руками по покорному телу, шлепаю по заднице, встаю за спиной, наслаждаясь видом пульсирующей киски. Толкаю туда два пальца, ощущая, как все внутри сжимается и пульсирует.

Прикрываю глаза, понимая, что сам на грани, веду влагой вдоль всей промежности, касаясь тугой дырочки. Маша не любит этот вид секса, активно занимается вагинальной гимнастикой, чтобы сделать влагалище уже, но после трех детей не будет ничего уже задницы. А сейчас она в моей власти, не имеющая права отказать, если только.

— Помни про стоп-слово, — наполняю задницу своей слюной, вылизываю до блеска, тут же приставляя головку к узкому отверстию. Стимулирую влагалище, не забываю про клитор и наконец толкаю головку, которая с трудом, но скользнула внутрь.

Маша кричит, но молчит, прогибается сильнее, пока я достигаю предела своих природных возможностей. Двигаться начинаю резко, сильно, рывками, на полную длину. Не даю расслабиться, трахая в другое отверстие уже тремя пальцами, пока наконец из него начинает затягивать силой оргазма, а сама Маша кричит, содрогаясь всем телом. Нагоняю ее в считанные секунды, до отказа заполняя спермой. Быстро стягиваю ремень, веревки с ног, укладываю на себя дрожащее тело. Она обхватывает меня ногами и руками, а я затаиваю дыхание, готовый услышать, что она жалеет о том, что придумала. И мне бы не хотелось, потому что получить в свою полную власть дерзкую Машу очень сильный наркотик, доза которого оказалась очень качественной.

— Арс?

— Мм?

— А ты будешь сильно считать меня извращенкой, если я попрошу повторить?

Я крепче сжимаю ее в объятиях, выдыхая от облегчения.

— Когда, говоришь, дети вернутся?

— Завтра к вечеру.

— Тогда массаж, душ и у меня есть пара идей, которые могут прийтись тебе по твоей извращенной душе.

Она пищит от удовольствия, целуя меня в губы.

— Я люблю тебя.

— А я тебя. Пойдем, кто знает, когда у нас еще выпадет шанс провести ночь без детей.

Она тут же встает, немного покачиваясь и морщась от боли, но все равно берет меня за руку, готовая идти за мной куда угодно.

Конец