отказывается. Её поведение кажется всем подозрительным. Прокурор готовит ей чуть ли не пожизненное за связь с организованной преступностью. Но детектив Харт сказал, что раз этим делом заинтересовалось ФБР, значит, она может пойти по программе защиты свидетелей.

О, ну если детектив, мать его, Харт так сказал…

- Ты им серьёзно веришь? – спросил Нейт. - Эти мудаки всегда так делают: делятся на две команды: одни угрожают и запугивают, а другие умасливают и обещают. Угадай, из какой команды твой дружок.

- Он не мой дружок.

- Никому там нет дела до любовницы убитого бандита. Вот если бы стучать взялся сам Рой, то его, может, и оправили бы по этой программе. А из твоей матери в лучшем случае вытрясут имена и оправят дальше по этапу. Но даже если ей повезёт и информация покажется федералам ценной? Где бы она ни пряталась после, её отыщут и грохнут в назидание остальным. Так уже много раз было. Об этом тебе детектив Харт не сказал?

Напряжённо выслушав его, Мариса уточнила:

- А ты сам-то, в какой «команде»? Говоришь мне такое…

- Мне очень жаль, Пай, но твоя мать сядет, - озвучил Нейт, просто чтобы она не строила иллюзий. - Смирись с этим и не делай глупостей.

Мариса покачала головой.

- Сядет или нет, я не могу её бросить. Она убила Роя. Ты не знаешь, что это значит для меня.

Что это значит для его Семьи, она не знала тоже. Если бы знала, то радовалась бы, что её матери вообще позволили отсидеть.

- Тебе не надо лезть в это, - предостерёг он её. - И развязывать войну с теми, кто стоит за Роем. Если, правда, заботишься о своей матери, оставь, как есть.

- Детектив Харт сказал…

Да бл*ть!

- А детектив Харт - чертовски болтливый ублюдок, оказывается, - перебил её Нейт, начиная терять терпение. - Он со всеми такой общительный?

- С твоими девушками, как минимум, - загадочно ответила Мариса, тоже не в восторге.

- Что это значит?

- У тебя ведь есть университетская подружка, - пояснила она, прислоняясь виском к его плечу. – Ты изменяешь ей со мной?

Глава 37

Нейтан никогда никому не изменял.

Потому что у него не было настолько серьёзных отношений, чтобы хранить кому-то верность целенаправленно.

В его среде обитания секс был товаром и валютой. Моногамия никак не вязалась с бизнесом его семьи. Поэтому, даже имея постоянную партнёршу, Нейт трахал кого-нибудь на стороне время от времени. Обычное дело. Если проводить аналогию с наркотиками – он не злоупотреблял, но иногда дегустировал, чтобы разбираться в качестве товара.

Нравилось ли это его подругам? Нет. Но когда они начинали подавать вид, то общение с ними быстро прекращалось.

В этом смысле, Кэт была самой сообразительной из его бывших. Пусть она и подворовывала из его кошелька (что было, конечно, довольно тупо), она никогда не выносила ему мозг на тему измен. Кэт бывала в его клубе и видела женщин, которые его окружали. Там она быстро поняла, что не сможет конкурировать с ними со всеми, поэтому предпочла не бороться, а возглавить царящий вокруг него разврат.

Они часто трахались и много экспериментировали. Поощряя такое её поведение, Нейт спускал на Кэт много денег, считая, что идеальная любовница и должна быть такой – распущенной и избалованной.

Но он никогда ничем не жертвовал ради неё. Никогда её не ревновал. Не убил бы из-за неё, даже если бы узнал, что она переспала с другим. И расстаться с ней было просто, потому что она по сути мало чем отличалась от шлюх, которые его окружали.

Так что, возвращаясь к вопросу Марисы: «есть ли у него университетская подружка и изменяет ли он ей»…

Нет. Ведь шлюхам нельзя изменить. А брошеным шлюхам - тем более.

- Почему ты просто не спросишь, изменяю ли я тебе? – уточнил Нейтан, претендуя на её ревность, но вызывая лишь улыбку.

- Ты же здесь, - ответила Мариса, считая его присутствие лучшим доказательством его преданности. Не замечая при этом все остальные доказательства.

Его недельное воздержание. Его ревность. Его стояк.

Это ничего не значит?

- Я самый верный парень на свете, - заявил Нейт, запуская пальцы под кружево её трусиков сзади, чтобы немного её смутить. – И самый добрый, ведь иначе я бы уже давно выпорол тебя. А может, ты этого и добиваешься, выводя меня из себя? Хочешь, чтобы тебя, такую непослушную, отшлёпали?

- Нет, Кисс, не надо, - жалобно попросила Пай, вопреки словам прижимаясь к нему теснее. Зная, что «самый верный и добрый парень на свете» её не обидит.

Он приспустил ткань её кружевного белья, поглаживая нежные ягодицы… Всё, что было спрятано под её трусиками, так манило его. Интересно, насколько чувствительной она окажется там, если уже сейчас дрожит и постанывает от таких незатейливых, сдержанных ласк.

- Как же тогда тебя наказать? – спросил Нейт, дразня.

Он водил ладонью и чуть сжимал мягкую плоть её попки, пошло оттягивая. Давая понять, что может тронуть её и там, куда она не собиралась подпускать даже своего любовника.

- Как хочешь, - прошептала Мариса вопреки его мыслям. - Только не больно.

Как хочешь. Как хочешь, боже…

Приобняв, Нейт уткнулся в её грудь, наслаждаясь моментом женской капитуляции.

Ему никогда ещё не попадалось в руки настолько честное, отзывчивое, истосковавшееся по мужской любви тело. Мариса предлагала всю себя. Ведь те, кто причинял ей боль, сдохли. Как ещё отмечать это, если не сексом?

- Сними-ка свои милые трусики и иди сюда, - хрипло позвал он, помогая ей избавиться от нижнего белья и оседлать его бёдра.

Что за роскошный вид… Пусть пока побудет сверху. Терпеть такого тяжелого и нетерпеливого ублюдка над собой Марисе ещё предстоит привыкнуть. С этим лучше не торопиться. Сейчас ей важно чувствовать, что она сама контролирует ситуацию.

- Вот так. Ты такая умница. Послушная, щедрая девочка. – Поощряя, Нейт погладил её между ног. Хотел просто немного приласкать, но, почувствовав под пальцами нежность её девственной плоти, надавил там, где самый сок, шалея. - Если бы ты ещё не разгуливала чёрт знает где с другими мужиками, я бы решил, что ты святая…

- Я была в церкви, - несмело призналась Мариса, вынуждая его шокированно заткнуться.

Она реально святая.

Чувствовать себя грешником рядом с ней - обычное дело для него. Но