– Но это же все меняет! – задергался он. – Оля в темноте могла свалиться в овраг. Сломать себе ногу, руку… Она могла упасть в реку и разбиться о камни!

Бесполезно было объяснять ему, что бравые детективы Яков и Федот обыскали всю округу. Но никаких следов падения или тем более гибели Оли не обнаружили.

– Что за чушь?! – возмущался Миша. – Как они обыскали? Когда обыскали? Сейчас еще только десять утра. Вы уже побывали у Оли и пришли сюда. Во сколько же вы обе встали?

– Ну… Около восьми. Нет, восьми еще не было.

– Вот видите! Восьми утра еще не было, а ваши горе-детективы уже явились с поисков! А рассвело сегодня только в начале шестого.

– И что?

– И как эти ваши знакомые сумели обыскать такую огромную территорию? Всего вдвоем и за такое короткое время?

Подруги растерянно молчали. Действительно, что-то тут не складывалось. За пару часов детективы никак не могли обыскать всю деревню, заглянуть в дома и смотаться к камню «самоубийц». Или они действовали еще в темноте? Но что там можно увидеть в темноте и под сильным дождем?

– Они вам все наврали! – с горечью констатировал Миша. – Небось, провели ночь под боком у здешних кумушек. А потом сказали, что трудились не покладая рук и ног.

Упоминание о здешних шустрых кумушках вызвало у Леси приступ немотивированной ярости. Безобразие какое-то! Пока они тут с Кирой расследуют убийства, те, кому по долгу службы положено этим заниматься, болтаются с какими-то там кумушками.

– Работнички! – вознегодовала она вслух. – Если уж бездельничают и отлынивают от работы, то хоть бы врать правдоподобно научились!

Но Кира думала о другом.

– Придется нам самим поискать Ольгу, – серьезно сказала она. – Миша прав: на наших собратьев-детективов надежды нет. Они работают спустя рукава. Придется нам самим взяться за дело.

– Как обычно, – заметила Леся. – И с чего начнем? Куда могла направиться Оля?

– Одна. В темноте. И под сильным дождем?

И обе подруги словно по команде уставились на Мишу.

– Я не знаю! – растерялся тот. – Мы с Олей не были близки. То есть в том смысле, чтобы она делилась бы своими секретами. Возможно, потом бы такой момент и наступил, хочу верить, что обязательно наступил бы, но пока что я его еще не дождался.

– Ясно. А куда, как ты думаешь, могла бы пойти среди ночи Оля?

– Одна и под проливным дождем? – снова добавила Леся.

Этого Миша не знал. Но ему тоже казалось весьма странным, что Оля бросила свою машину. И ушла куда-то одна.

– Возможно, что-то привлекло к себе ее внимание, – предположил Миша.

– Или кто-то.

– Лично я думаю на Василия и его банду.

– Оля оставалась у ограды совсем одна. Они могли ее застукать и схватить.

– Если бы так, то они продемонстрировали бы ее Ивану Владимировичу в качестве боевого трофея, – возразил Миша.

– Откуда ты знаешь, как они намерены ее использовать?

– То есть?

– Если раньше «северяне» крали у вас луковицы или рассаду, то не могли ли они теперь переключиться на мозги?

– Мозги?

Миша заметно побледнел и зашатался. Он явно очень близко к сердцу воспринял ситуацию, когда Олины мозги могли оказаться отдельно от всего ее остального тела.

– Ну да, – не обращая внимания на шатающегося от горя Мишу, сказала Кира. – Василий мог переключиться на похищение мозгов. А что? Засадит нашу Олю за работу. Она ему живо не только синюю розу выведет, но и многие другие ценные растения.

Услышав, что имела в виду Кира, бедный Миша порозовел снова.

– Уф! – выдохнул он. – А я-то уж думал!..

Что думал, он недоговорил. Ему просто не дали.

– Ясно, что танцевать нужно от печки, – произнесла Кира.

Миша снова начал бледнеть.

– От… от какой печки?

– Это просто такое выражение! Танцевать от печки. В данном случае – от того места, где пропала Оля.

Миша просиял.

– Гениально! Немедленно идем туда!

– Постой, а разве тебе не нужно работать?

– Какая работа! – схватился за голову Миша. – Какая работа, если Оля… когда Оля…

Он так и недоговорил. Но в данной ситуации этого и не требовалось. Пылающий от нежных чувств Миша будет землю рыть и даже есть ее, если придется, но свою Олю он найдет.

Однако прибыв на место, друзья быстро выяснили, что ни Оли, ни ее следов поблизости от питомника «северян» не наблюдается. Это здорово расстроило впечатлительного Мишу, который, видимо, рассчитывал, что Оля так и бродит где-нибудь поблизости, но ничуточки не расхолодило подруг.

– А чего ты ожидал? – пожала плечами Кира. – Дождь лил всю ночь. Если какие-то следы возле Олиной машины и были, то их давно смыло.

– Зачем же мы сюда приехали?

– Походим, посмотрим. Глядишь, что-нибудь и увидим.

При свете дня все вокруг казалось совершенно иным, чем под проливным дождем и темной ночью. И чего подруги так боялись? Несколько скромных, даже убогих теплиц. Во многих местах стекла разбиты и заменены дешевой пленкой. И чего Василий так раскипятился? Подумаешь, одним разбитым стеклом больше.

Но видимо, Василию были дороги принципы. Он может воровать и бесчинствовать в стане конкурентов, а вот те должны соблюдать строгие правила игры. Никаких противоправных действий против бедных соседей. Почему? Да именно потому, что они бедные. Ведь бедные ж! Им помогать надо. А если уж не помогать, то, во всяком случае, закрывать глаза на их выходки. И когда Василию всего однажды отплатили его же монетой, он возмутился до крайности.

– Тут ничего нет, – тоскливо бормотал Миша.

– Тут – нет. Но дальше очень даже может быть. Идем!

И Кира первой заковыляла по полю. Последние дни она почти всегда носила кроссовки или удобные легкие тапочки на прорезиненной подошве. Именно они оказались идеальны для сельской местности. Ноги в них не скользили, походка получалась устойчивой. Да и мышцы ступней в такой обуви уставали гораздо меньше.

– В жизни на природе есть свои прелести, – произнесла Кира, разглядывая практичные и надежные кроссовки и почему-то с тоской вспоминая свои не такие уж удобные, но такие красивые лакированные босоножки с шелковыми ленточками.

А ее атласные туфельки! Даже подумать страшно, чтобы выйти в них куда-нибудь, помимо выставочного подиума или мраморного пола пятизвездочного отеля. И все же Кира с тоской вспоминала о них. Скорей бы уж назад в город. Как ей надоела эта сельская идиллия! А от свежего воздуха у нее началась аллергия!

И Кира машинально почесала сгиб локтя.