Наконец-то Еккельну представилась возможность попробовать свои силы в качестве военачальника. Прежде он не раз возглавлял «боевую группу СС Еккельн» (так назывались возглавляемые им соединения по борьбе с партизанами) — любил, чтобы его имя наводило страх.

«Еккельн 16 августа 1944 года во время крупного наступления противника… перешел от обороны в контратаку. Находясь во главе своих солдат и показывая образец личной смелости, ему удалось отбросить прорвавшегося врага и снова восстановить фронт твердой рукой» (из радиограммы от 18 августа 1944 года, адресованной в полевую ставку рейхсфюрера и штаб-квартиру фюрера с представлением Еккельна к награждению Рыцарским крестом).

Представление подписал командующий группой армий «Север» генерал-полковник Фердинанд Шёрнер, спустя девять месяцев, перед самым концом войны, возведенный Гитлером в фельдмаршалы. «Когда он попал в плен, — пишет в мемуарах немецкий офицер Готтлоб Бидерман, — на нем был традиционный баварский альпийский костюм, который он выменял на свою униформу и золотой партийный значок. Лишь за несколько недель до этого он подверг массовым казням немыслимое количество своих солдат за подобные проявления трусости».

Гиммлер отозвался телеграммой: «Дорогой Еккельн! Генерал-полковник Шёрнер сообщил в штаб-квартиру фюрера, насколько он доволен Вашей работой. Я знал, что Вы, несмотря на другие взгляды, отдаете должное Вашему заданию и также знаете, что будете делать в тесном товарищеском взаимодействии в будущем. Хайль Гитлер!»

«Несмотря на другие взгляды» — что это? Под «другими взглядами» следует понимать дискуссии в немецких штабах, как оборонять Прибалтику. Скорее всего, в штабе находились хорошо подготовленные представители германского Генштаба, которые предлагали сохранить силы вермахта, отвести войска на новые рубежи и там задержать продвижение советских войск. Эсэсовские же генералы, по-видимому, исходили из пропагандистских установок Гитлера, который приказал обороняться до последнего. А иначе зачем слова о «тесном товарищеском взаимодействии», то есть о взаимодействии между вермахтом и войсками СС? Значит, на определенном этапе боев это взаимодействие было не таким уж прочным.

У Еккельна не было профессионального военного образования, не было серьезного опыта командования на фронте. Вероятно, ему в критический момент удалось спасти ситуацию на одном из участков фронта, но печальный финал был неизбежен — разве это проявление полководческого таланта?

Вот что сообщало о событиях в тот день Совинформбюро: «В течение 16 августа севернее и северо-западнее Петсеры (Печеры) наши войска, продолжая наступление, с боями заняли более 70 населенных пунктов… Заранее подготовленная немецким командованием прочная оборона на подступах к Прибалтике была сокрушена на 300-километровом фронте от Пскова до Полоцка. Советские войска продвинулись местами более чем на 200 километров. Враг понес ощутимые потери, которые, по немецким данным, только в августе составили свыше 70 тысяч солдат и офицеров».

Тем не менее 27 августа 1944 года Еккельн был награжден Рыцарским крестом Железного креста. Об этом сообщила еженедельная газета СС «Черный корпус» (Das Schwarze Korps). «В районе боевых действий юго-западнее Псковского озера. В середине августа обергруппенфюрер СС Еккельн, высший фюрер СС и полиции „Остланд“ и „Россия — Север“, сумел быстро провести контратаку силами первого эшелона объединения и предотвратить вторжение численно превосходящих сил противника в латышское пространство. Благодаря его руководству и инициативе неприкрытый промежуток в линии фронта был закрыт и обеспечен уязвимый фланг общевойсковых соединений. Его награда — это также заслуга его боевой группы, состоящей из немецких и латышских частей полиции, среди которых его ближайшие сотрудники, а иногда даже и соратники по борьбе еще до 1933 года». Заметка о «подвигах» Еккельна вышла 28 сентября 1944 года, когда битва за Прибалтику была уже проиграна. Тут другой информационный повод — награждение Еккельна Рыцарским крестом. Вот, мол, посмотрите, какой он есть герой, а то, что этого героя вместе с его войсками вышибли из Прибалтики, — не так уж важно.

Я попросил Маргера Вестермана рассказать о том, чем он занимался после того, как Рижское гетто в ноябре 1943 года окончательно прекратило свое существование. Он ответил на вопрос вопросом: «Вы из КГБ?» Слишком часто именно об этом его спрашивали в органах. Впервые — во время проверки в пункте фильтрации. В глазах допрашивающего его офицера было: мы кровь проливали, а вы тут прятались.

«…Евреи Остланда должны быть из гетто переведены в концлагерь за исключением „ненужных рабочих рук“, которые подлежат переселению на восток», — говорилось в секретном письме, полученном Фрицем Блашеком весной 1943 года в Берлине, в Главном управлении имперской безопасности. В материалах дела есть его показания об этом: «Позже мне объяснили это выражение — „переселение на восток“ означало, что этих людей нужно убить».

Вестерману повезло. В числе оставшихся в живых узников Малого гетто его еще в августе 1943 года перевели на север Риги в концлагерь Кайзервальд. Он был не лагерем смерти, а трудовым лагерем. В августе 1944 года с наступлением Красной армии заключенных начали оттуда эвакуировать в концлагерь Штуттгоф в Польше. Но до Польши Маргер не добрался.

Колонной узников командовал Густав Зорге, гауптшарфюрер СС, служивший в нескольких концлагерях, за свою жестокость прозванный Железным Густавом (вскоре после войны осужден по «делу концлагеря Заксенхаузен»). Его словно подменили. Вопреки приказу Еккельна расстреливать немощных он посадил тех, кто не мог идти, на крестьянские повозки. «Дети мои, — обратился к ним Железный Густав, — я несу ответственность перед союзниками за то, чтобы сохранить ваши жизни». Их вели по проселкам, вдали от больших дорог, забитых войсками. Услышав близкую канонаду, 300 человек сбежали в окрестные леса. 30 из них уцелели, Маргер в их числе.

«Моя совесть чиста, — сказал он мне, — если бы я не воевал в партизанах, я стыдился бы». Он испытывал «комплекс вины человека, который выжил». Ему было 19, когда он на распухших ногах (стоял вопрос об ампутации) вышел из леса, где успел повоевать в партизанах. После проверки он был зачислен в отряд по борьбе с бандитизмом при штабе НКВД в одном из районов.

Маргера — после побега от Железного Густава — приняли в партизанский отряд Альфреда Вейсмана, «хорошего рабочего человека из Талсы». «Хороший человек» во избежание инцидентов представил его членам отряда как латыша. Объяснялось это тем, что в основном отряд составляли дезертиры из числа так называемых курелистов.

Летом 1944 года, когда линия фронта затрещала под ударами Красной армии, генерал довоенной латвийской армии Янис Курелис предложил Еккельну свой план. Суть его состояла в создании большого соединения — партизанской армии, которая должна была действовать в тылу советских войск. Однако у Курелиса был и тайный план — завоевание независимости Латвии в конце войны.

Еккельн сколотил из рижских полицейских и бывших военнослужащих 26 вооруженных отрядов — Латвийскую национальную армию во главе с Курелисом, всего 3 тысячи человек. Постепенно она стала еще больше разрастаться — за счет дезертиров из латвийских формирований СС. Последних Еккельн потребовал выдать. Получив отказ, в ноябре 1944 года войска СС под личным командованием Еккельна атаковали в Курляндии отряды курелистов, частично взяв их в плен, а частично истребив. Между прочим, в бою с ними погиб комендант гетто (до января 1943 года) Краузе. Генерал Курелис был арестован, офицеры его штаба расстреляны по приговору трибунала. Еккельн их породил, Еккельн их и убил.