На нужном повороте поднял руку с полосатой палочкой деятель из дорожной полиции. И все бы ничего, но буквально за минуту до того к патрульной машине подъехал неприметный пикап без опознавательных знаков, и оттуда вылезли трое в форме жандармерии с «Оцелотами» через плечо. А это уже серьезно. Ими вооружают только специальные подразделения, которым нечего делать на дороге. Я невольно напрягся, готовясь к аресту, и тут «дорожник» замахал своим волшебным жезлом, заворачивая на соседнюю улицу. Не по наши души.

А вот остановившийся впереди автобус внезапно вырвало целой толпой людей в форме и при оружии, бегущих во двор. Мчались они с топотом, распространяя перед собой впечатление агрессивности. Снесут любое препятствие, не важно, люди или забор, и даже не заметят.

– Остановите! – сказал я, когда мы повернули, теряя картинку. – Вот здесь, у кафе, – благо и место удачно освободилось. Прямо перед носом машина уехала. Здесь переулки узкие, и во втором ряду не встанешь. Зато и движение не особо интенсивное.

– Я сбегаю? – спросил нейтрально водитель.

– Да, Терентий Иванович. Гляньте со стороны. Осторожно.

Он даже не удосужился на прощанье посмотреть свысока, удаляясь уверенной походкой. А мы прошли в то самое кафе, заказали мороженого с какой-то ерундой и приступили к еде. На удивление, Алла не лезла с вопросами, хотя и посматривала на меня все время. Минут десять – пятнадцать мы провели в чинном молчании, если не считать пустых реплик на тему вкуса десерта. Потом вернулся бывший филер и плюхнулся на стул.

– Кофе! – сказал он моментально подошедшей официантке. – Натуральный, двойной, без сахара и молока. Плохо, – поведал уже нам, когда она удалилась. – Близко не подойти, там жандармов роту нагнали.

– Интервью не будет? – обиженно спросила Алла.

Она правильно въехала в ситуацию. Ехали-ехали и вдруг сидим и мороженое поглощаем.

– Теперь точно будет, – сказал я твердо. – Сидите пока.

Перешел улицу и, дождавшись, пока полная дама повесит трубку, зашел в телефонную будку. Из кафе проще, но там обслуга может лишнее услышать. Лучше быть параноиком. Извлек из кармана записную книжку, которую ночью заполнял под диктовку Лео. Вряд ли простенький сдвиг в номерах, использованный для конспирации, нельзя расколоть, но память у меня не слоновья и на цифры не распространяется. Вечно путаю даты и забываю телефоны. Золотые горы, обещанные на полном серьезе, не особо волновали. А вот получить солидную поддержку в скользкой ситуации важно. Для этого придется постараться, однако Лео и довериться особо некому, а мне нужны его ресурсы.

На втором гудке профессионально поставленный женский голос сообщил:

– Адвокатское бюро Яковлева и Ольвинского.

Это такая очень специфическая контора, занимающаяся защитой Артемовских и дающая консультации в правовой сфере лично Лео. Иногда они соглашаются помочь и другим нарушителям закона, но нечасто, и сначала проверяют, нет ли столкновения интересов. Работы и так хватает, причем за труды их праведные щедро платят.

– Это Андрей Мироев. Соедините, пожалуйста, с Виктором Емельяновичем.

– Одну секунду. – Голос изменился и стал озабоченным.

Значит, имя знает и, что соединять требуется без очереди, в курсе.

– Господин Мироев? – через пять секунд произнес густой мужской бас.

– Равноправный партнер компании Мироев, – сказал я с нажимом глупейший пароль. – Полагаю, в эту минуту Леопольд Данилов арестован жандармерией. Во всяком случае, наблюдаю огромное количество вооруженных автоматами и прочим огнестрелом перед его домом. Мне, в принципе, плевать, как в дальнейшем отмазывать станете, но до тюрьмы он доехать должен живым. Никаких побегов с тремя выстрелами в голову!

Между прочим, это совсем не юмор. Крайне распространенное явление при арестах жандармами. Правда, обычно это касается политических, но чем черт не шутит, когда полный туман.

– С восьми утра у него находится мой компаньон с помощниками, – благодушно сообщил адвокат Яковлев, подразумевая младшего хозяина фирмы Ольвинского. – Собственно, решался другой вопрос, имущественный, со строительными компаниями. Вы в курсе? Там с вечера тоже обыски и изымают документы.

– Сейчас это не важно.

Нам бы выжить, а имущество – дело наживное.

– Ну когда набежали «департаментские» и начали вышибать дверь, он поставил меня в известность о происходящем и обязательно подключится к урегулированию правовых вопросов.

Полной гарантии это не дает, но при наличии настоящего адвоката вряд ли осмелятся слишком грубо играть. Максимум – сапогом по ребрам.

– Прекрасно, – осознав, что зря беспокоился, согласился я. – Постарайтесь быстро решить проблему с задержанием и обвинениями.

– Не могу сейчас ничего обещать. Требуется выяснить подробности. Свяжитесь вечером.

– Часов в семь?

– Да, полагаю, уже буду иметь нечто.

– И постарайтесь выяснить, каким образом вышли на квартиру.

– Извините, максимум скажут оперативные данные.

– Вы все же поинтересуйтесь. Насколько мне известно, квартира съемная и бывал там Лео раз в год. А они точно знали, где его искать. За Ольвинским проследить не могли?

– Вряд ли. Он приехал напрямую от случайной бабы, любитель острых ощущений, прощу прощения. Эти должны были висеть на хвосте еще до сходки, потому что поехал на встречу с господином Даниловым, не заезжая на фирму. Не в первый раз работаем по тяжким и тайну адвокатскую блюдем.

Иронии в голосе не наблюдалось.

– Но если поставили сразу несколько экипажей… Когда имеешь дело с государством, сложно выиграть.

– Возможно, один из телефонов, куда он звонил ночью, прослушивается. А такое без разрешения судьи уже нехорошо пахнет. Я дам команду, чтоб вам помогли с поиском.

– Неплохая идея.

– Тогда все. В семь телефонирую.

Подумал и набрал для начала связной номер Сантехника. Есть такая простенькая хитрость. Чтобы было невозможно отследить, нужные сведения передаются через посредника. На седьмом гудке ответили задыхающимся старческим голосом. Видать, тяжело бегать к тренькающему аппарату.

– Стажер? – переспросил неизвестный дедуля, когда я назвался. – Да, доктор Гуреев оставил сообщение. Читаю. Заключения патологоанатома пока не прибыло, но есть свидетельства о парочке странных симптомов болезни. Лучше вам подъехать в морг для консультации.

Ну нельзя же все выкладывать прямым текстом через неизвестно как реагирующего на слова «убийство» или «допрос» постороннего человека. Приходится пользоваться подходящим кодом. Интересно, Сантехник позабавился или постоянно нечто такое передает для друзей. Во всяком случае, фамилию профессора я ему не называл. Мимоходом он продемонстрировал уровень всезнайства.

Короче, в переводе, один из работников ресторана найден в дохлом виде, и Сантехник хочет, чтобы я участвовал в допросе некоего свидетеля. Морг, естественно, отнюдь не то заведение, но нечто похожее. Крематорий. Через десятые руки принадлежит Лео. Не знаю, как там с прибыльностью, но вполне может использоваться для избавления от нежелательных мертвецов, наряду с мусоросжигательными печами на свалке. Прямо в катафалке привозят, в гроб положив, и спокойно в огонь отправляют. Потом никакие экспертизы ничего не докажут.