Не требовалось быть гением, чтоб сделать моментальный вывод из старческой шпаргалки о причастности к доставке и установке бомбы кого-то из работников ресторана. Заранее знать о месте сходки никто не мог, значит, требовалось работать быстро. Без проколов обойтись невозможно. При любом варианте требовалось внимательно изучить людей, имеющих возможность. Внезапные деньги, попытка уехать, спрятанные жена и дети. Всегда есть за что зацепиться. И желательно потом устранить исполнителя. Кто сказал, что после такого оставят в живых? Одним покойником больше – плевать на фоне горы трупов. Зато не наведет на заказчика. Похоже, так и произошло. Интересно, как мне относиться к предложению участвовать в допросе? Сколько Сантехник прежде знал? Он ведь с Лео не первый год. И крестик не случайно носит. Теперь реально видел, как железо из тела вытаскиваю, и хочет присутствия. С одной стороны, это хорошо. Не конченый тип и пытать свидетеля не собирается. С другой, мне нужен этот головняк? Так хочется плюнуть на все и умотать в родной Константинополь, предоставив этим уродам резать друг друга. Но ведь не оставят в покое, раз уже стреляли без малейшего повода!

– И еще. За лекарство до сих пор не пришла оплата.

– Спасибо. Принято.

А вот вторая часть скользкая. Кавказцы решили проверить, насколько нуждаемся в них? Плохо, но спускать нельзя. Ведь прямым текстом перекладывает на меня ответственность, скотина. И что делать? Правила простые. Вы сообщаете Черному Лео, когда из Турции приходит товар. Опиум, героин, марихуана или все сразу. Точный вес, дата и корабль, пункт разгрузки. Он обеспечивает окно на таможне. У вас есть после этого двое суток на выплату десяти процентов от первоначальной стоимости. Это гарантийная, самая низкая цена продажи, если вы продали за меньшую, то все равно должны отдать проценты за названную цену; а если дороже, платите проценты с большей. Это наиболее выгодный вариант сотрудничества. Никто не мешает самим возить или договариваться с пограничниками. Но тут уже ваш личный риск как на той, так и на этой стороне. Другое дело, когда просят обеспечить безопасность на всем маршруте. За дополнительный гонорар (приличный, честно сказать) получаете свой товар на месте, не прикладывая трудов и не тратя нервы. Если груз арестовали, то, что случится с перевозчиками, не ваши проблемы, а отправителю выплачивается закупочная цена, а не та продажная, какую рассчитывали получить. Убыток – лишь в десять изначальных процентов. Зато никто не попытается ограбить помимо государства. Ни один бандит даже не посмотрит в сторону вагона или фургона, если хочет жить. И вот теперь деньги за услуги не пришли. Я даже догадываюсь, чем отмазываться станут. Начальство погибло, мы не при делах. Вечером об этом был разговор, и Лео лично связывался с армянами. Сантехник не мог не попытаться получить должок. Особенно сейчас, когда деньги позарез нужны. А теперь он толсто намекает на действия.

Вздохнул и набрал очередной номер, накормив монетоприемник очередной порцией мелочи. Хорошо, что заранее набил полный карман. Мужской голос нечто промяукал на замечательном китайском.

– Bonjour de Moscou, mon cher ami de mon jeune frère[26], – произнес я в ответ на правильном французском.

– Москва? – переспросил растерянно житель здешнего Шанхая уже на государственном языке. – Куда вы обратились? Кто вы?

– Да, мы тут в России проживаем и на русском разговариваем. И если ты не позовешь дядюшку Ли Пэна через секунду для разговора с почтительным младшим братом, твой хозяин отрежет тебе уши.

Угроза была намеренной. Пусть попробует возмутиться. Тогда реально настучу главе триады. Благоразумно стерпел. Правда, телефон излишне хороший, и звук доносится прекрасно. В короткой фразе мелькнуло «фаньгуйцзы». Если я китайского не знаю, это не означает, что не отличу заморских чертей от ло фань – белых чертей. Хотя вроде бы это все одно и то же, просто диалекты разные. Первый пекинский, второй шанхайский. В смысле настоящий, а не российский. Все же я в порту вырос, и китайцев на кораблях хватало, пусть и был я далек от этих реалий. Будешь всерьез пинать, станут прекрасно работать, но любви к европейцам это им не добавляет. Обычно они всех называют «лаовай», то есть приехавший извне, но это странно звучит, когда сам мигрант. Потому за границей чаще употребляют иные выражения.

Не через секунду, но через минуту в трубке раздался знакомый голос.

– Прошу извинить моего помощника, на этот номер обычно обращаются близкие люди.

Явно подразумевались китайцы. Рылом не вышел в круг друзей входить. И очень сомневаюсь, что среди соратников попадаются европейцы. Мелкие шестерки разве. У них все на родственных связях построено. А наши российские бандиты – натуральные интернационалисты, за исключением кавказцев. У Артемовских или фартовых на запись в паспорте, разрез глаз и цвет кожи не смотрят. Был бы человек правильный.

– Глубоко польщен. Надеюсь, номер мало кому известен.

– Не прослушивается, – твердо заверил китаец.

Сам сказал, никто за язык не тянул. Будет непонятка – его вина.

– Вы новости слушаете, уважаемый Ли Пэн?

– В нашем деле иначе никак.

– Не важно, что болтают, наши договоренности остаются прежними. И в качестве жеста доброй воли – записывайте.

Продиктовал из записной книжки необходимые данные, включая возможное количество охраны. Вчера записал по приказу Лео. Он как чувствовал, наговаривая кучу ближайших дел и важнейшие контакты. Машина прибывает завтра утром в составе колонны, но остальные грузовики – без надобности. В конкретном – сто с лишним кило героина. Немалый куш.

– Успеете? На авось лучше не пробовать.

– Как бог даст, – огорошил китаец и продолжил после смешка: – Я православный. При рождении крещен. Но на авось дела не делаю. Процент обычный? – тут же уточнил он деловым тоном.

– Наживаться на друзьях не в наших традициях.

– А второй этап?

– Мир принадлежит терпеливым. Можно с яростью броситься в битву, но иногда лучше посидеть на берегу реки и подождать, пока по ней проплывет труп твоего врага. Кстати, другого специалиста по определению врагов у вас нет?

Еще вчера мы передали весточку о безвременной кончине Ли Сифу с обещанием помочь родственникам в их горе.

– Увы, – сказал он после еле заметной паузы, – не так часто встречаются. Но я попробую вызвать с родины.

Скорее всего, предпочитает держать возле себя ценного сотрудника. Вполне логично при общении даже со мной.

– Интервью, как я понимаю, не будет, – уточнила Алла, когда вернулся к уныло курящей даме в кафе. Перед ней стояло уже третье блюдечко с мороженым. Если первые два она съела, то это уже растаяло без употребления. – Или можно договориться и в тюрьму пробраться? Ты же пойдешь на свиданку, возьми меня с собой.

– Почему не будет? – удивился я, кивнув Терентию Ивановичу на выход. Не от недоверия. Просто если дойдет до допроса, он сможет под присягой заявить, что был совершенно не в курсе, о чем беседа. И это будет честно. – Уже было.