– Он уходит влево! – услышал он голос Антона.

С трудом разлепив веки, Пащенко увидел поворот. Он ударил по тормозам и вывернул руль, центробежная сила развернула внедорожник, и его понесло задом к обочине.

Не в силах сопротивляться инерции, джип перевернулся и стал скакать по дороге, как мячик. Струге молил лишь об одном – чтобы их не выбросило из этой, сошедшей с ума, машины…

Прижатая тяжестью машины крыша дважды удерживала Пащенко и Струге. Но вечно это продолжаться не могло. На третий она изогнулась, открыв для тела терновского судьи узкий проход…

Когда Антон Павлович открыл глаза, джип стоял на колесах в двух десятках метрах от него. Во время последнего переворота он остался на земле, а машина продолжала по инерции переворачиваться дальше. Быстро оценив свое состояние, Струге понял, что судьба его не наказала. Карой за упрямство были лишь ноющие руки, ноги и голова.

Вскочив на ноги, он добежал до джипа и рванул на себя дверь водителя.

– А не дергай ты… – услышал он. – Ручку отломишь…

Через минуту, сжимая сигареты в дрожащих пальцах, они курили и разглядывали машину. Очередная попытка достать Перца закончилась неудачей. Сегодня им уже был предъявлен «иск» за моральный вред. Но иск завтрашний – за вред материальный – выглядел куда более реально.

Пащенко грустно рассмеялся.

– Что, о хозяине джипа подумал? – вздохнул Струге, отряхивая брюки от снега.

– Нет. О Лядове…

Начальник склада временного хранения, в ведении которого находилось до окончания выяснения всех обстоятельств все имущество, изъятое у контрабандистов и таможенных правонарушителей, откровенно скучал. Оставшись на ночь для того, чтобы произвести небольшую ревизию, он выполнил намеченный ранее план еще к часу ночи. Транспортная прокуратура в последнее время активизировала свое внимание на деятельности склада. Это было и неудивительно. Склад временного хранения – временно законсервированная база дорогостоящих атрибутов свободной и дорогой жизни. В ангарах хранились товары на многие миллионы долларов, а на стоянке томились – в ожидании своих хозяев – сотни иномарок, которые взору простому человеку представали лишь в западных кинофильмах: «DODGE», «PONTIACK», «LAMBORGHINI» и другие автомобили. А две машины, которые уже больше двух месяцев стояли на стоянке, могли бы стать украшением любой автовыставки. Красавец «Майбах» стоимостью в пятьсот тысяч долларов, и «Роллс-Ройс», который, если верить словам его хозяина, принадлежал самой Королеве-Матери. Красота и дороговизна всех предметов, хранящихся на складе, вызывали восхищение и черную зависть у всех. У всех, кроме прокуратуры. У этого органа надзора они вызывали лишь черное подозрение, ибо в то, что «Майбах» и «Роллс-Ройс» существуют, они верили, а в то, что в Тернове есть люди, способные честно заработать полмиллиона долларов, – нет.

Вот и те два джипа, на которые так активно «насел» за последнюю неделю следователь прокуратуры Пермяков, тоже не были гадкими утятами на этом празднике жизни. Ситуация с ними прояснилась, и теперь – к великому облегчению Лядова – их должны были забрать. Завтра, в обед. Правда, немного расстроил прокурор Пащенко. Он прибыл на склад и попросил ключи от одного из джипов. Рома Лядов, понятно, знал, что джип прокурору нужен не для проведения следственных мероприятий – скорее для того, чтобы свозить в сауну баб. Однако отказать самому Пащенко – это… Это примитивная глупость. Если Роману Александровичу Лядову, профессионалу таможенного дела, были известны все промахи своих коллег и их иногда не совсем законные дела, то Пащенко были известны все промахи самого Лядова. И его – что иногда также случалось – не совсем законопослушное поведение. А как иначе? Что охраняем – то и имеем. Однако Лядов знал, что джип Пащенко обязательно вернет. И обязательно до наступления утра, как и обещал.

Да и что волноваться? Хозяин джипов все равно потом – в обед – пойдет к прокурору. Подписывать бумаги, без которых забрать автомобили невозможно. Без этих бумаг он, Лядов, не выдаст машины. Так что, если произойдет какая-то неожиданность, отвечать за нее будет Пащенко.

Где-то между часом и половиной второго ночи Роман Лядов услышал странный звук. Он приближался к воротам склада и усиливался с каждым мгновением. Двухэтажное здание, в котором пребывал начальник склада временного хранения, располагался в пяти метрах от ворот, и именно по этой причине появившийся в ночной тишине звук первым услышал Лядов.

Вскоре он уже не сомневался в том, что кто-то пытается въехать на территорию. Крайне заинтригованный разворачивающимися событиями, Роман накинул на плечи куртку и спустился вниз. На площадку он вышел в тот момент, когда открывались двери территории склада…

Сначала он не поверил своим глазам. В ворота въехало нечто, имеющее четыре колеса, но ничем не напоминающее транспортное средство. Окончательно завороженный, Роман вышел на середину площадки.

Ему стало совсем не по себе, когда он узнал водителя монстра, медленно передвигавшегося по территории. За рулем сидел транспортный прокурор Пащенко и, как ни в чем не бывало, старательно выруливал на свободное место рядом с одним из джипов. Одним из тех двух, что в обед наступившего дня должны были быть увезены со склада.

Когда в отельных элементах транспорта, на котором передвигался Пащенко, Роман Лядов стал узнавать «LAND CRUISER» две тысячи второго года выпуска, ему стало так невыносимо холодно, словно в его сторону прокашлялся Дед Мороз. Крыша джипа была сорвана и отогнута назад. Зазубрины были такой величины, что ими легко можно было зарезать человека. Все четыре двери, краска на которых от ужасных динамических ударов облупилась до блестящего металла, были вдавлены внутрь салона. Передний бампер волочился по асфальту, будто оторванная оглобля. Стекла в машине отсутствовали, фары были выбиты. Единственное, что сохранило свою относительную работоспособность, был указатель левого поворота, который и включил добросовестный прокурор перед въездом на территорию. Однако и с ним происходили какие-то катаклизмы, так как Пащенко, включив его, сейчас безрезультатно пытался выключить.

Сейчас Лядову стал понятен и тот скрип, которым сопровождалось перемещение джипа в пространстве. Все четыре колеса были вывернуты в разные стороны, терли крылья и издавали омерзительный скрежет. Безотказный «тойотовский» двигатель кряхтел так, словно под оторванным и съехавшим в сторону капотом кто-то вручную крутил «кривой стартер». С первого взгляда становилось ясно, что такие повреждения машина может получить лишь в результате столкновения с локомотивом, мчавшимся до этого столкновения на всех порах.

Руки Лядова – человека, отвечающего за сохранность находящихся на стоянке автомобилей, безвольно упали вдоль туловища. Куртка соскользнула с одного плеча и повисла на нем, как гусарская накидка. Овладевший сознанием начальника склада шок парализовал все пять органов чувств, включая способность соображать и делать выводы.

Между тем Пащенко, попытавшийся выйти через водительскую дверь, не сумел этого сделать и теперь лез на заднее сиденье. Уже там, прицелившись как следует, он ударил ногой в ручку двери. Деформированная створка вылетела наружу и залетела под второй джип. Выйдя наружу, прокурор расправил плечи и полез за сигаретами.