«Дурдом», — в очередной раз подумала я, отставляя тарелку с гречкой. Есть не хотелось совсем.

— А где вы учились? — полюбопытствовала Вера. Женька ответил. — Ой, как интересно! — Уверяю вас, в нашем вузе не было ничего интересного, но горничная почему-то так не считала. — А вот я мечтаю поступить в театральное! Но пока нет денег на это, — грустно добавила девушка.

— За мечтой нужно идти до конца, — заговорил мотивирующими фразочками мой бойфренд.

У Веры загорелись глаза (я сидела сбоку, так что скорее почувствовала это по ее интонации):

— Да, я, как только в театр попала, сразу поняла — это мое!

— То есть вы актриса? — удивился Женька и посмотрел на меня со значением, мол, по-моему, это важно!

Я уже знала к тому моменту, что важно, а не что нет, поэтому не стала реагировать.

— Да нет, ну что вы! — Вера кокетливо толкнула его в плечо, словно ее сравнили с молодой Вайноной Райдер. — Я помощником костюмерши подрабатывала там. Недолго, правда…

— У вас фактура есть для актрисы, и внешность, и очарование, вот я и подумал…

Она громко засмеялась, довольная комплиментом.

Самое интересное, что за нами все это время наблюдали с другого столика. Мужчина явно пялился на Веру и Женьку, и сцена заигрываний не вызывала в нем восторга. Хоть в чем-то мы с ним солидарны.

Наконец пришел Титов, да не один, а в компании трех человек в форме.

— Кто-то говорил про Агату Кристи, — заявил он с порога, делая вид, что не помнит, что это слова Женьки. А может, и правда не помнил. — Я решил как Пуаро собрать вас всех и сделать объявление.

— Вы нашли убийцу? — предположил Кротов с надеждой.

— Почти, — кивая, загадочно молвил Яков Иванович, а затем поступил еще более странно, попросив выключить в столовой свет и зашторить окна.

Люди в форме подчинились, и мы погрузились во тьму. Я слышала шаги — Титов приближался к нашему столику. Один из его спутников включил фонарик, чтобы подсветить путь боссу, но Титов велел выключить и достал свой. Через секунду мягкое фиолетовое свечение потекло из его фонарика в сторону сидящих за нашим столиком людей и остановилось на Вере. Света коротко вскрикнула. Она сидела напротив горничной, и ей было видно что-то, чего не было видно мне. Остальные присутствующие тоже как-то резко зашептались. Вера заняла стул между мной и Женькой, и мне пришлось повернуть голову вправо, чтобы увидеть, что же вызвало всеобщий шок.

Лицо Веры светилось в темноте.

* * *

— Можете включить свет.

Огромная хрустальная люстра под высоким потолком зажглась, и Вера перестала сиять.

Титов достал из кармана баночку в прозрачном пакете для вещдоков.

— Нашли в вашей комнате. Именно эту смесь вы применяли, чтобы выдавать себя за привидение, верно? — Народ ахнул, будто еще этого не понял по светящемуся лицу. — Что здесь? Фосфор?

— Собака Баскервилей, — промямлил Павел и вроде бы напугал самого себя.

— Не смыли до конца, да? Торопились? Какая жалость.

Вера беспомощно переводила глаза с Женьки на меня, зажатая между нами, как будто только сейчас поняла, что она на самом деле в стане врагов и мы за ней шпионили, а не пытались дружить, а затем начала искать помощи за тем же столом, откуда за нами наблюдали. На ее взгляд никто не ответил, человек просто опустил голову и уставился в пустую тарелку. Это стало последней каплей, она вскочила:

— Это маска для лица! С водорослями! Если вы такой грамотный, почитайте в Википедии! Они светятся! Что такого? Я хочу оставаться молодой так долго, как могу!

— Ага, — кивнул Титов с таким видом, точно этого и ждал. Затем взял из рук полицейского черный непрозрачный пакет и достал из него… платье! Светлое платье! Пошуршал им немного, ища выключатель, и платье испустило бело-золотое свечение. — А вот это вам для поддержания фигуры да? Чтобы не толстеть?

Паша громко заржал.

— Вы не докажете, что меня в нем кто-то видел! Вы же это не в комнате моей нашли!

— Помилуйте, у нас целый зал свидетелей. Все присутствующие минимум единожды были на экскурсии в подвале и видели вас в этом платье.

— Да что они понимают! Они видели привидение, а не меня! Издалека! Вы ничего не докажете!

— Верка, — вдруг заговорила Светлана, — это ты грохнула ту тетку?!

— Нет! Я здесь ни при чем! Кто сможет подтвердить, что видел именно меня именно в этом платье ночью в подвале? Вас высмеют в суде!

Неожиданно для самой себя я поднялась.

— Я смогу! — И я достала из кармана кусочек платья. — Яков Иванович, посмотрите, платье порвано? Там кусочка не хватает. Соберем как пазл! Вот и доказательство!

— Так, я что-то не понял… — Титов начал злиться, понимая, что я долгое время утаивала от расследования важные улики.

Помощь пришла откуда не ждали. Плотников тоже поднялся с места.

— Она помощница Прижимина. Ну, того самого… — добавил он со значением.

— Да мне все равно! Что это такое? Дайте сюда…

Я вышла из-за стола. Отдавая Титову часть платья, пообещала:

— Я напишу, как именно, когда и при каких обстоятельствах мною получена эта улика!

— Обязательно… — Титов рассматривал платье. — Тут нет вырванных клочков.

— Я зашила, — вдруг заявила горничная на всю столовую. Она поняла, что когда идешь ко дну, прикованная цепями к огромному булыжнику, нет смысла бороться и пытаться всплыть. — Я зашила платье…

* * *

Все стали расходиться. Когда мы вышли в фойе, обнаружили там Шутова.

— В чем дело? Куда все подевались? Ужин давно должен закончиться! — набросился он на нас с Женькой, увидев знакомые лица. — Где Михаил?

— Он еще в столовой.

— Зачем?!

— А вы думаете, персонал не нуждается в еде? — саркастически заметил Логинов.

— Я прекрасно знаю, как тут все устроено, молодой человек! Я тут работаю не первый месяц! Персонал питается в другом месте и в другое время!

— Олег, вы не в курсе, что у нас тут произошло? — поинтересовалась я. Неужели его не проинформировали? — С вами не связывались?

— Кто?!

— Хотя бы полиция. Это вы устроили экскурсию, во время которой произошло убийство.

— Что?!

— Что ты человека пугаешь? — попенял мне Женька. — Журналистку убили позже.

— Да, но в подвале, и это связано с экскурсией!

— Ребята, не ссорьтесь! — влез Павел, и только сейчас я вспомнила, что он тут тоже есть. Когда Паша уходит в себя, его легко потерять и забыть. Я больше люблю его в стадии «заводной апельсин». — Лучше скажите мне: кто этот парень?

— А ты не мог понять из нашего разговора, что это гид?! — разозлилась я. Не люблю непонятливых.

— Не ори на моего друга! — вступился за Самойлова мой бойфренд (скоро уже будет «бывший», как пить дать), только чтобы мне перечить!

Олег наблюдал за