– Верно. Так кто поставил блокираторы на окна?

– Сэнди. На следующий день после того, как мы въехали. Она была на восьмом месяце беременности, нам предстояло обустроить весь дом, и первым делом она взялась за окна.

Ди-Ди обдумала услышанное.

– Прошло столько лет, а она по-прежнему отказывается видеться с отцом?

– Это вы говорите, а не я.

Ди-Ди наконец поднялась.

– Что ж, в данном случае это не сработало, потому что старик вернулся, а связи у него такие, что вам и не снилось.

– Как это?

– Оказывается, он учился в одной юридической школе с нашим районным судьей. – Она помахала ордером. – Как думаете, кто подписал эту бумажку?

Джейсону удалось сдержаться и промолчать, но это уже не имело значения – его выдала бледность.

– Так вы еще не знаете, где сейчас ваша жена? – спросила, выходя из комнаты, Ди-Ди.

Он покачал головой.

– Плохо. Для всех было бы лучше, если б мы нашли ее. Особенно учитывая ее состояние и прочее.

– Ее состояние?

Ди-Ди опять изобразила удивление, но глаза ее определенно блеснули.

– Еще один фокус, которому учат в школе детективов. Как забрать домашний мусор и как прочесть стрип-тест беременности.

– Что? Вы хотите сказать?..

– Да, Джейсон. Сэнди беременна.

Трахаться с незнакомцами – не самый легкий вариант для женщины. Мужчинам легче. Вставил, утерся и пошел дальше. Для женщин весь процесс иной. Мы по своей природе – вместилище. Нам предназначено принимать мужчину в себя, удерживать его. Нам труднее утереться, труднее идти дальше.

Я часто думаю об этом в свои «отгульные ночи», обычно когда выписываюсь из отеля и отправляюсь домой, стараясь перестроиться с похотливой шлюхи на респектабельную мать.

Не слишком ли много себя я оставила там? Не от этого ли такое ощущение легкости и почти прозрачности, как будто меня может унести порыв ветра? Я встаю под душ, натираюсь мылом, скребу себя мочалкой, ополаскиваюсь и повторяю все еще раз. Слишком много мужчин оставили на мне свои отпечатки, и я изо всех сил стараюсь соскрести их со своего тела. Точно так же я стараюсь избавиться от засевших в голове похотливых лиц.

Получается не так уж плохо. Тех двух парней из моей первой ночи я бы не узнала, даже если б они стояли в шеренге передо мной. То же и с последующими эпизодами. Я могу забыть их с той же легкостью. Но не могу простить, и вот это совсем уж бессмысленно.

В те ночи я начала новую традицию: возвращаясь в отель, сворачиваюсь на кровати и реву навзрыд. По кому я плачу? Не знаю. Может, оплакиваю саму себя и то будущее, которое было у меня когда-то? Или своего мужа и те надежды, что, может быть, он возлагал на нас обоих? Или дочку, которая смотрит на меня с такой любовью, не представляя, что на самом деле делает ее мамочка и куда уезжает?

А может быть, я оплакиваю собственное детство, те моменты нежности и покоя, которых никогда не было, чтобы некая обделенная часть внутри постоянно наказывала меня, продолжая то, что делала мать?

Однажды, стоя перед зеркалом в отеле и глядя на синяки, темнеющие на груди, я вдруг подумала, что не хочу этого больше. Что я, сама не зная как, влюбилась в собственного мужа. Что, не коснувшись меня ни разу, он стал в моей жизни самым-самым…

Я хочу быть дома. Хочу чувствовать себя в безопасности.

Хороший обет, вам не кажется?

К сожалению, честная, нормальная, здоровая жизнь не для меня. Я должна причинять боль. Я должна нести наказание.

И если не от своей руки, то пусть хотя бы от чужой.

В тот момент, когда я увидела на экране компьютера черно-белую фотографию, фиксирующую несказанное насилие, совершаемое в отношении беззащитного мальчика, мне бы следовало собрать Ри и уйти. Это было бы самое логичное, самое разумное.

Отрицать бессмысленно. Джейсон был добрым, внимательным, замечательным, насколько я могла судить, отцом. А ведь у респектабельных семейных мужчин не может быть маленьких грязных секретов, так? Уж мне-то знать положено.

Или, может, я попала в круг насилия? Может, в своей расчетливой попытке сбежать из семьи, найти человека, который был бы противоположностью отцу, я попала в руки другого чудовища? Может быть, тьма говорит с тьмой? Я вышла замуж не для того, чтобы супруг спасал меня; я вышла для того, чтобы остаться с дьяволом, которого знала.

Увидев фотографию, я почувствовала, как что-то шевельнулось в моей темной, уродливой половине. Отклик на уже знакомое. Узнавание. Мой чудесный, идеальный муж в одну секунду оказался вдруг ничем не лучше меня, и мне это понравилось. Да-да, понравилось.

Я сказала себе, что мне нужна дополнительная информация. Сказала, что мой муж заслуживает права на сомнение. Нельзя объявлять человека зверем из-за одной фотографии в корзине компьютера. Может, он получил ее случайно и сразу же удалил. Может, она выскочила на каком-то веб-сайте, и он поспешил от нее избавиться. Ведь может же быть рациональное объяснение, правильно?

Когда вечером Джейсон пришел домой, мне хватило сил посмотреть ему в глаза. И когда он спросил, как дела, я ответила: «Хорошо».

Я – мастер лжи. Я отлично притворяюсь нормальной.

И я была счастлива – в той своей страшной, злой части, – что снова могу крутить руль.

Я отвела Ри в сад. У меня уже начались занятия в шестом классе школы. Я обдумала свои варианты.

Прошло четыре недели, прежде чем я сделала первый ход. Провела кое-какие исследования, изучила учеников, в чем мне, как всегда, оказала помощь моя лучшая подруга, миссис Лизбет.

Итана Гастингса я нашла в компьютерном кабинете. Вошла. Он поднял голову и моментально залился краской, а я поняла, что все будет лучше, чем мне представлялось.

«Итан, – сказала я, симпатичная, уважаемая миссис Джонс. – Итан, у меня есть для тебя предложение. Я хочу, чтобы ты научил меня всему, что знаешь сам об Интернете».

Из дома Джонса Ди-Ди вышла раздраженной и злой. Сев в машину, она сразу же достала сотовый и начала набирать номер. Время близилось к одиннадцати, не самый подходящий час для вежливых бесед, но звонила она детективу из полиции штата, а ему к такому было не привыкать.

– Что? – отозвался Бобби Додж. Голос его прозвучал сонно и недовольно, что вполне соответствовало и ее настроению.

– Разбудила, мой сладенький?

– Ага, – на другом конце дали отбой.

Ди-Ди ткнула в кнопку «повтор». Они с Бобби давно знали друг друга и даже были когда-то любовниками. Ей нравилось звонить ему среди ночи. Ему нравилось вешать трубку. Так вот у них сложилось.