– Най! – сказал он. – Что ты здесь ищешь?

– Сестру. Тао, – быстро ответил Най. Робко добавил: – Вы случайно не знаете, где она?

Учитель вдруг отвел глаза. Сказал, будто извиняясь:

– Тебе не нужно искать сестру. Сделаешь только хуже. Она… Она сама тебя найдет. У меня к тебе дело.

Наю очень хотелось спросить Учителя, что там с Тао. Опять натворила дел?

Но он видел: ответа не будет. Терпение – самый трудный для него урок. А пришлось выучить.

Ночной Никто еще раздумывал, нужна ли ему сейчас Ми. Да, они искали амулет вместе. Но оба не пускали чужих в свои мысли дальше приветственной улыбки. Что у нее на самом деле на уме? Тут Ми неожиданно протянула руку к сумке:

– Ты должен отдать амулет мне. Иначе мы его опять потеряем.

– С чего ты взяла? – жесткое лицо Ночного Никто чуть дрогнуло.

– Я вижу. Дар вернулся. И ты, и Будда в опасности.

– Это уже не твое дело. Сама сказала – главный Хранитель я. Я и буду его защищать.

– Ты не сможешь. Поверь мне. Отдай! У нас нет времени!

Ми уставилась в лицо Ночного Никто, так что он, выдерживающий прямые удары кулака в висок, на секунду пошатнулся. Пальцы, держащие сумку, разомкнулись. И Ми выхватила из его рук тяжелый мешок с нарисованным слоном.

Най смотрел на все это в остолбенении. Он не знал, кому должен помогать. Наверное, Учителю? Но ведь позвала его на подмогу Ми. Они оба столько для него сделали…

– Ну, ты даешь! – подал голос Леонид, к которому постепенно возвращалась подвижность рук и ног. Он тихонько поднимался, держась за стену. – Не думал я, Ми, что сплю в одной постели с такой ведьмой. В хорошем смысле слова. Как ты это делаешь, дарлинг? Сначала ограбила меня, потом этого короля боксеров.

Леонид посмеивался, а сам считал минуты. Хорошо, что он вызвал сюда Виталия. Вдруг успеет? Главное – задержать компанию подольше.

Но его по-прежнему будто здесь и не было.

Ночной Никто дернулся, потряс головой, сбросил морок. Пришел в себя. А Ми продолжала гипнотизировать его убаюкивающим голосом:

– Я отдам тебе амулет. Позже. Когда все кончится. – Она медленно отходила к машине, спрятав сумку за спиной.

– Эй, дорогая, возьми меня с собой! Я буду носить тебе корзинку с базара. Как тогда. Помнишь? – Леонид вроде юродствовал, а сам тоже тихонько продвигался по стеночке к серебристой «Хонде». Камень нельзя было упускать из виду. Все остальное можно поправить.

Ночной Никто сделал шаг к Ми:

– Стой. Так не договаривались. Сама знаешь – я не могу его тебе отдать. И драться с тобой не хочу. Мы на одной стороне.

– Хорошо! – приостановилась она. – Есть третий вариант. Отдать его…

И тут вдруг с разных концов улицы раздался вой полицейских сирен.

Две сверкающие огнями машины, как инопланетные чудища, врезались в наступающие сумерки.

…Они сделали это одновременно. Ночной Никто и Ми обернулись и призывно выкрикнули одно и то же имя:

– Най!

Я давно могла бы сбежать. Ми не закрыла дверцу машины. Но я сидела и, опустив стекло, наблюдала, как красиво дерется Най с незнакомцем, а потом – как спокойненько Ми вытаскивает сумку из рук победителя.

Что-то подсказывало: именно эта пляжная кошелка может помочь выручить Машку. Вернее, выкупить.

Я не надеялась, конечно, отбить добычу у тайских боксеров в честном бою.

Но мы, европейцы (ха-ха), веками тренировали свой мозг не менее усердно, чем жители Азии – тело.

Я должна была что-то придумать.

И я уже почти придумала. Ми с мешком сядет в машину. Положит его на сиденье, чтобы завести мотор. Я схвачу сумку и побегу. По-моему, отличный план. По крайней мере, до того неприятного момента, когда все бросятся за мной в погоню. Бегаю я не очень. Но попытаться-то стоило. Я приготовилась к старту.

Но вой полицейских сирен испортил все дело.

Из машин с мигалками, перегородивших улицу с двух сторон, выскочили четверо полицейских – в коричневой форме и с автоматами наперевес.

Наставили оружие на честную компанию, скомандовали что-то по-тайски.

Най с Учителем переглянулись. Помедлили секунду. И подняли руки вверх. С полицией тут шутки плохи.

– Господи, а ведь я совсем без документов! – прорезался у меня генетический российский страх. Но страж порядка, направившийся прямо ко мне, документами не поинтересовался. Одним движением автоматного дула он приказал мне выйти из машины. И когда я вышла, кивком велел присоединиться к остальным арестованным.

Другой полицейский как раз собирался надеть на Ная, Учителя и Леонида наручники.

– Постойте! – закричал вдруг Леонид. – Я – турист! Понимаете по-английски? Турист! Не имеете права!

Полицейские его не слушали.

Один держал нас под прицелом. Двое подошли к Учителю. Что-то сказали. Тот опять помедлил. И все же протянул руки.

За малейшее сопротивление полиции в Таиланде стражи порядка могут пустить тебе пулю в лоб. Таков здесь закон. Проверять его действие на себе рискованно.

На Учителе замкнули наручники и повели его к машине.

– Давай, давай! – сказал третий полицейский, подходя к Леониду и показывая на запястья.

– Это ошибка! – снова завопил тот. – Я иностранный подданный!

– В полиция офис ходи, там говори, – пробурчал парень на плохом английском.

Леонид по-детски спрятал руки за спину. Парень стал снимать с плеча автомат…

Ми стояла рядом с Наем.

– Я их чуть-чуть задержу, – шепнула она ему. – Беги.

– Нет!

– Беги! Кто-то должен нас вызволить! Узнай, куда нас повезут. Если они не… Если вдруг… Запомни одно имя – Банни. Отдай. Скажи – от меня. Он все знает.

И она вложила что-то ему в руку.

Най глянул на Учителя. Тот кивнул головой:

– Беги!

Ми вдруг стала оседать на песок.

– Помогите! – простонала она. – Офицер!

Полицейский повернулся.

Силы Ми уже были на исходе. Но весь их остаток она метнула ему прямо в черные зрачки.

На секунду тот будто выпал из времени и пространства: рухнул в какой-то бездонный водоворот, который тащил его глубже, глубже…

Ми слегка толкнула Ная, тот в два скачка долетел до переулка, метнулся в него. А сама осела на все еще теплый после дневной жары асфальт. Никогда еще она не вычерпывала до дна свою силу, и вот – не осталось ни капли. Ми чувствовала себя пустой личинкой, из которой только что вылетела бабочка.