– Нет, не знал. Его, видимо, просто собирались поставить перед фактом.

– Наличные деньги всегда дурно пахнут. Почему с Труновым не рассчитаться перечислением, как это делают все цивилизованные люди?

– Потому что Трунову было выгодно получить деньги наличкой.

– А может, потому, что Трунов собирался убить Фомушкина и завладеть деньгами, не продавая бизнеса?

Ася почувствовала, что у нее даже во рту пересохло от такого предположения.

– Получается, что о нахождении Зацепина в доме мы знаем только с его слов? Почему он сразу не сообщил в полицию об убийстве?

– Потому что думал, что это Фомушкина убила мужа, – призналась Ася. – Он готов был немедленно взять вину на себя, но решил посмотреть, как будут развиваться события дальше. Может, удастся каким-то образом скрыть причастность Фомушкиной к убийству.

– А куда он дел деньги? – поинтересовался Семен.

– Честно говоря, я у него даже не спросила. Вчера было столько потрясений от его признания и даже просто от осознания пребывания их с матерью в загородном доме во время убийства отца, что я в себя не совсем пришла даже сегодня.

– Почему Зацепин признался только вчера? – спросила Уля.

– После выхода статьи он понял, что Копцова обязательно попадет под подозрение. Ее свяжут с Фомушкиным и пропавшими деньгами. Затем выйдут на Фомушкину, ведь камеры зафиксировали двух женщин. И как только выяснится, что они не сообщницы, мама попадет под подозрение. Алиби нет только у нее, поэтому полиция решит, что это она убила мужа… Предлагаю идти от противного. Я не прошу вас доказывать невиновность Фомушкиной. Наоборот, я прошу вас помочь доказать мне ее вину.

Ася замолчала. Слезы рвались наружу, но плакать было нельзя. Так как жалость, которую она могла бы вызвать, – плохой советчик. Те, кого она пригласила в помощники, должны быть беспристрастными, а еще лучше – испытывать к Асе и ее семейству некую неприязнь, а значит, и подозрения, что она что-то пытается от всех скрыть.

И хорошо, если они на этом не зациклятся, иначе их помощь будет чисто символической. Да, Ася не хочет, чтобы они разгадывали тайны ее семьи, а если не получится, то сами что-то додумывали. И как только она увидит, что они роют не там, где нужно – или не там, где хотелось бы ей? – Ася тут же откажется от их помощи.

– Когда я впервые попала в редакцию, мне показалось, что я вернулась. Вернулась туда, где мне уютно, многолюдно, шумно и ужасно хлопотно. Как раз то, что нужно. Я почувствовала, что попала в дружную семью. Поэтому я и прошу у вас помощи. К чужим я бы не обратилась.

– Что ж, давайте попытаемся, – согласился Слава. – Фомушкина утверждает, что слышала за дверью своей комнаты чьи-то шаги. Это не мог быть Зацепин. Копцова тоже еще не пришла в себя. Значит, или это был кто-то другой, или Фомушкина врет. И если доказать, что в дом никто незамеченным проникнуть не мог, Фомушкину со всей вероятностью можно считать убийцей.

– Отсюда, – заключил Стас, – первое наше действие: добыть записи с камер видеонаблюдения соседского дома, что установлены напротив черного хода.

– Зацепин предположил, что соседи ни за что не согласятся отдать записи даже для полиции, так как не захотят быть замешанными во что-то криминальное, – засомневалась Ася.

– Если не захотят, значит, их и в самом деле придется причислить к шайке преступников.

– Каким образом?

– Например, устроить возле их дома некую суматоху, – предложил Слава, – и представить дело так, будто сейчас подъедут другие представители СМИ, в том числе телевидение. Попытаться взять интервью у хозяев дома или охраны о том, кто из членов семьи или из числа охранников проник с черного хода в дом бизнесмена Фомушкина, ограбил его и затем убил.

– Думаешь, сработает?

– Если не очень, можно и другие газеты, и телевидение подключить.

– Но это же дохлая утка, – засомневалась Уля.

– Уленька, журналистская утка не может быть дохлой, – возразил Стас. – На то она и утка. Я предлагаю это сделать сегодня же. Или мы к вечеру разживемся записями с видеокамер, или…

– …Благополучно окажемся в кутузке, – продолжила Уля. – Неизвестно еще, что за фрукт там проживает. А то еще и так наваляют, что мало не покажется.

– И все же попытаться стоит. Может, там хозяин вполне адекватный?

– Был бы адекватным, давно записи или хотя бы их копии в полицию отнес.

– Хорошо. Что еще можно предпринять? – спросила Ася.

Это было немного не то, чего она ожидала. Ей представлялось, что они посидят, поговорят и выяснят какие-то новые детали. Заметят какие-то нюансы, о которых она знала и раньше, но не придала им значения. Так сказать, взглянут свежим, не замыленным взглядом на ситуацию, которую Ася уже рассмотрела со всех сторон. А то что они предлагают сейчас, настолько нереально, что даже и думать об этом не хочется.

– Пока ничего. А чтобы устроить возле соседского дома подобие сборища, нам понадобится весь наш сегодняшний состав. Шесть человек с фотоаппаратами – это уже что-то. Ну что – едем?

– Я на машине. Слав, твоя на ходу? – спросил Стас.

– Бегает еще.

– Значит, на двух поместимся все.

– Неужели это единственная возможность раздобыть материал? – попыталась возразить Ася. – Может, есть еще какие варианты?

– Куча. Только времени у нас нет. Если мы сейчас же не выедем, через час эта идея нам самим покажется бредовой.

Ася, наверное, сошла с ума, раз согласилась на эту невообразимую аферу. Она ехала в машине со Стасом, остальные составили компанию Славе. Нетрудно догадаться, что им хотелось обсудить все без Аси и Стаса. Значит, ей только показалось, что они поняли друг друга?

Заезжать за ключами от загородного дома не пришлось, так как они оказались у Аси в сумке. Все дружно решили, что, не видя собственными глазами места преступления, раскрыть убийство невозможно. И Ася уже жалела, что приняла столь необдуманное решение. Но Зацепина нужно было выручать, а потому и способы выбирать не приходилось.

Подъезжая к дому, решили все же войти с черного хода, как это сделал предполагаемый преступник, поэтому остановились у задних ворот. Пока высыпали дружно из машин и оглядывали забрызганные чем-то камеры внешнего видеонаблюдения, фотографируя и шумно обсуждая увиденное, входить внутрь уже не понадобилось, так как желаемое было достигнуто: их заметили!

Два охранника из дома напротив уже покинули свой пост и вышли на улицу узнать, что происходит. И не успели опомниться, как оказались в плотном кольце журналистов. Защелкали фотоаппараты, ослепляя вспышками охранников, посыпались вопросы:

– Вы знаете, что ваш сосед был убит два месяца назад?

– Тогда почему не передали записи с камер видеонаблюдения охраняемого вами дома полиции?