— Ты чего, стрелять в него будешь?!

— Зачем? Просто припугнем! А надо — и пальну!

— А где хранить?

Дениска призадумался.

— Можно в подвале… Хотя… Там бомж живет. Дома нельзя, мать найдет сразу. Она все мои тайники знает, сигареты ищет и шмаль… Блин… У тебя, может?

Васька, если честно, не очень хотел связываться с такими вещами. Это же настоящий пистолет, а не «киндер-сюрприз», которые не так давно появились в ларьках. С другой стороны, Дэнчик прав — припугнуть Тимоху давно пора. Это он, сволочь, погнул Васькины очки, после чего их приходится привязывать. И ничего Васька не мог сделать.

— Я знаю, куда спрятать!

— Ну?

— К бабушке… У нее тайник в стене. Кирпич вынимаешь, а там пусто. Сама показала. Там раньше буржуй какой-то жил, вот и сделал.

— Так она и найдет.

— Она вообще туда не лазает. Ей и хранить-то нечего. Давай!

Васька забрал у друга пистолет и, завернув в свой носовой платок, спрятал в рюкзак.

В трамвае шепотом строили планы.

— Я завтра же Тимохе морду набью, — бахвалился Дениска.

— А ты… Стрелял когда-нибудь?

— Нет, но брат показывал. Правда, из Макарова. Из ТТ то же самое. Главное, рукой не дергать. Плавно на крючок жать, тогда не промажешь.

Это было еще одной причиной, по которой Васька решил спрятать пистолет у бабушки. Дэнчик парень резкий, действительно мог пальнуть. И что потом? Да, им еще нет четырнадцати, но последствия все равно будут. А так всегда можно сказать, что бабушки нет дома и пистолет забрать нельзя.

На остановке они поклялись хранить тайну и разбежались. Васька — к бабушке. Он почти каждый день после школы заходил к ней. Она кормила его обедом, помогала с домашкой. Потом провожала домой. На первых порах встречала из школы, но теперь Васька считал себя почти взрослым и не хотел, чтобы его опекали, словно первоклашку.

Жила бабушка в старом доме, в коммуналке, занимая центральную комнату. Одна. Муж ее, Васькин дед, умер пять лет назад от инсульта. Когда-то бабушка работала в музыкальной школе педагогом вокала, но после перестройки школу закрыли, а ее отправили на пенсию. Но она продолжала занятия частным образом, принимая учеников на дому. Толстые стены старинного дома хорошо поглощали завывания начинающих вокалистов, и соседи не предъявляли особых претензий.

Сам же Васька жил с мамой в паре кварталах, в однушке отца. Родители давно развелись, отец оставил им жилище, купленное когда-то им на родительские сбережения, перебравшись на съемную. Мама вкалывала в бухгалтерии судоремонтного предприятия, поэтому основная нагрузка по воспитанию ребенка, как водится, пришлась на ее мать — Васькину бабушку. Других бабушку и дедушку Васька видел раз пять за всю жизнь, они проживали в Белоруссии и приезжали в Питер крайне редко. Да и их отношения с его мамой после развода испортились.

Бабушка оказалась самым близким человеком после мамы. Воспитывала, таскала по музеям и концертам. Устроила в хорошую школу, на свою маленькую пенсию покупала подарки, читала добрые сказки. Позже помогала с уроками, ходила в школу на собрания. Пыталась научить вокалу, утверждая, что у внука уникальный слух. Но тот не желал петь, считая это каким-то девчоночьим занятием.

Васька любил ее, она никогда не кричала на внука и в любой ситуации занимала его сторону.

В подъезде он столкнулся с двумя жуткими типами. Бритые, в кожаных куртках. У одного татуировка на кисти — огромный паук. Васька прижался к стене, пропуская их. Они не обратили никакого внимания на пацана.

— Никуда дура старая не денется, — мрачно пробасил один, закуривая на ходу, — завтра закроем вопрос.

Васька, проводив их взглядом, быстро поднялся на этаж и дважды нажал на звонок бабушкиной квартиры согласно табличке, прикрепленной рядом с дверью. Почти тут же раздался ее недовольный голос.

— Я вам все сказала, демоны! И не приходите больше!

— Бабушка, это я…

Лязгнул замок, растерянная бабушка стояла на пороге.

— Ой, Васенька… Заходи, ангел мой…

Бабушка была верующей, внука называла ангелом.

Бросив опасливый взгляд на лестницу, она пропустила Ваську в прихожую и быстро закрыла дверь.

— Ты что так долго сегодня? Я уже волноваться стала.

— Дополнительные были. По «матемаше», — соврал внук.

Проводила его в комнату, засуетилась.

— Сейчас оладушки испеку, тесто подошло. Отдыхай пока, — бабуля скрылась на кухне.

Васька метнулся к старинной стене. Отыскал нужный кирпич. Тайник был сделан очень грамотно — если не знать про него, то и не заметишь никогда. Бабушка показала его Ваське, когда они играли в «холодно-горячо». Прятали по очереди какую-нибудь безделушку, а потом искали.

Лежащей на старом пианино чайной ложной подцепил край кирпича. Вытащил его. Кирпич тяжеленный, но Васька справился. Достал из рюкзачка пистолет и прямо с платком засунул его в тайник. Вернул кирпич на место.

…Когда он уплетал оладушки, заметил, что бабушка смотрит на него как-то странно. Не отрываясь и с какой-то тоской, словно перед долгим расставанием.

— Бабуль, что-то случилось?

— Нет, нет, ничего, ангел мой, — улыбнулась она, — просто сон дурной видела. Про демонов… Приходили, забрать хотели.

— И тебе было страшно?

— Нет… Совсем нет… У меня ж растет такой защитник… Он сильнее всех демонов на свете.

И она неожиданно крепко обняла Ваську, словно прощаясь навсегда.

Примечания

1

Подбор — вскрытие дверей методом подбора ключа.

2

«Уличная» — проверка показаний на месте.

3

Целовальник (старинное) — хранитель царских драгоценностей.

4

Где свистнул? — сказано было более фривольно, но есть Роскомнадзор.

5

Барабан (сленг) — агент.

6

Арка героя — у сценаристов внутренняя трансформация героя.