Сегментный люк, чмокнув, ушел в переборку. Глухо донесся свист воздуха, стравливаемого через кессон. Тут же на переборке замигало табло: «Осторожно, вакуум!»

– Ага… Где здесь терминал? Хочу посмотреть.

– Здесь, командир.

Ближайший терминал обнаружился в агрегатном отсеке. Антон вывел на экран изображение «переходника». Пусто, тихо.

На полу блестит «ванна», полная смолопласта, похожего на крепкий чай.

– Коа, надо будет постоять… вернее, повисеть в дозоре – в малом вакуум-отсеке.

– А, который у контейнеров?

– Во-во, а то как бы наши носолобые братья по разуму не отважились зайти нам в тыл.

– Понял, пошел.

– Подожди. Ао, как там с провизией?

– Только жидкое есть, попить, но питательно.

– Да сойдет, – махнул рукой Коа, – с голоду не помру.

Таи насовал ему в скафандр, в специально предназначенные для этого гнезда, три маленьких термоса.

– Кушай, поправляйся!

Коа хохотнул и развалистой походкой направился к вакуум-отсеку. Через минуту Антону пришло от него сообщение на нейрошунт:

«Я на месте, все тихо».

Ломов слегка расслабился. Половину экипажа «Короны» они ликвидировали, но пока что им просто везло – носолобые сильны технологиями, а схватиться врукопашную – это не для них.

И сразу было видно, что если даже на прямоточнике служат вояки, то явно неопытные. Вот что бы он сам сделал, узнай, что на его корабль проникли чужие? Мигом бы переодел своих людей в боекостюмы и прочесал бы все палубы, обязательно выставив посты возле аннигиляторов, у входов.

В принципе, ангиане так и поступили, но припозднились, доверившись первому впечатлению. Ушел бот? Стало быть, и экипаж с ним. Корабль пустой, бери и пользуйся!

Конечно, они не могли знать, что это каторжники пробрались на борт, не спросясь. А надо было…

– Командир!

Антон тут же глянул на монитор.

– Нарисовались, – хмыкнул он, – фиг сотрешь.

На экране были видны ангиане в бронескафандрах, с тяжелыми лучеметами в руках. Они походили на роботов-андроидов, очень осторожных, опасливо перешагивавших комингс.

Попробовав кончиками пальцев в перчатке смолопласт, первый из имперцев храбро перелез в отсек, пошагал, смешно задирая ноги, – герметик стекал с них вязкими струями. Второй, третий, четвертый, пятый, шестой… Отлично.

Первый толкнул люк. Тот, естественно, не поддался. Пульт тоже не работал. Тогда имперец отступил на шаг, вскинул лучевик и дважды выстрелил.

Сгустки плазмы пробили люк навылет, две «проталины» слились, окруженные бело-желтой каймой раскаленного металла. Это длилось малое мгновенье, а затем крышку люка резко выдуло в коридор, и воздух из переходного отсека рванул, как будто пушка выстрелила.

Разгерметизация тут же дала себя знать – смолопласт будто вскипел, начал разбухать, вздыматься, поднялся имперцам по колено, по пояс – и застыл.

Могучие фигуры в сверкающих доспехах выглядели комично, выглядывая из коричневой, раковистой массы. Носолобые раскачивались, пытаясь выбраться, но герметик держал крепко. У половины вояк лучеметы тоже оказались окунутыми в смолопласт, там оружие и осталось, как меч короля Артура в камне.

Некоторые из ангиан были до того нерасторопны, что у них и руки увязли по локоть. Один такой боец стоял в наклоне, и обе его конечности были погружены в смолопласт, другой нагнулся вбок и дергался теперь, желая вызволить левую руку. Третий и вовсе не удержал равновесия в момент разгерметизации, рухнул на одно колено и теперь выглядывал из смолопластовой ловушки, как пловец в бассейне – косо по грудь, снаружи голова и правая рука.

Как только воздух ушел из переходного отсека, внешний люк моментально закрылся, отрезая «Корону» от «Двойной звезды». Разумеется, увязшие ангиане переговаривались со своими, голосили, требуя высвободить их из плена, но добиться этого было непросто.

В принципе, большая часть носолобых могла вылезти из бронескафандров, оставив те торчать в смолопласте, но сначала нужно было перекрыть все утечки и поднять давление до нормального. Проще говоря, надо было закрыть внешний люк «большого» вакуум-отсека.

«Командир, тут эти вылезли», – доложил Коа.

«Понятно. И куда они намылились?»

«По-моему, хотят прокинуть мостик до кессона… О, они круглую плиту тащат! Наверное, заварить хотят люк».

«Ясное дело, мы ж его заблокировали. Ну, пусть маются…»

Антон задумался. Чтобы заделать внешний люк в кессон вакуум-отсека, потребуются усилия как минимумтроих человек.

«Коа, сколько их там?»

«Пока двое – эти тянут мостик-переходник. Еще двое ждут с плитой на площадке… Ну, где мы отражатель… того».

«Понятно. Стреляешь метко?»

«Веревку пережгу с двадцати пяти шагов».

«Отлично. Когда мостик будет установлен и эта парочка с плитой потащится, дождись, пока они до середины переходника дотопают, и перешиби его. Если имперцы будут с фалами, пережги их – пущай полетают!»

«Понял!»

Минут через пять Коа передал:

«Мостик я развалил, те и поплыли! Плиту свою потеряли. Фалы я им пережег, а те двое, что переходник монтировали, скрылись в кессоне».

«Понятно. Ждем продолжения».

И Ломов дождался.

«Командир! Корабль финишировал!»

«Что? Какой еще корабль? Ангианский?»

«Суперкрейсер «Мирет»!»

Борт суперкрейсера «Мирет». 12 декабря 2016 года

Вот уж чего Антон не ждал, так этого! Известие было ошеломляющим, но Коа не врал – монитор подтвердил его наблюдения. Приборы зафиксировали сильное искривление пространства по вектору, пересекавшемуся с планетой Ортис, а потом и сам корабль проявился, этакой чечевичкой, быстро выросшей в огромный диск.

Ломов покусал губу, размышляя, что же ему предпринять, но единственный выход напрашивался сам собой. Были и другие варианты, но Антон отмел их сразу, как недостойные.

– Архан! Разблокируй люк вакуум-отсека и закрой его.

– Да, гросс.

Сай даже не спросил, зачем – командир знает лучше.

Как только восстановилась герметичность, пошла подача воздуха из резервуаров – в коридоре запарило.

– Пошли в рубку, – устало сказал Ломов.

Его качнуло потоком воздуха, когда люк открылся. Проговаривая про себя разные нехорошие слова, Антон пошагал к рубке.

Ясное дело, что уйти на «Двойной звезде» уже не удастся. Антона передернуло. Да и черт с ними со всеми!