производила впечатление настоящей хозяйки вечера. Впрочем, почти так оно и было. Томас Рузек отдавал Сесили право утраивать торжественные мероприятия в ратуше, и та охотно этим пользовалась.

– Значит, вы не просто знакомый нашей Ружены, – довольно улыбнулась она, подавая мужчине руку. – Вы и есть тот самый таинственный господин из столицы, который купил старый особняк.

– Фрид фон Штар, к вашим услугам, – слегка поклонился тот.

– Сесилия Нодрак. – Женщина глянула на меня. – Ружена-Ружена, как же ты могла скрывать от нас такое интересное знакомство?

– Разве от вас можно что-то скрыть, госпожа Нордак? – спокойно улыбнулась я.

Она хмыкнула, покосилась куда-то в сторону и кивнула. К нам приблизился одетый в черный фрак господин Нодрак.

– Позвольте представить вам моего супруга. Господин Йозеф Нодрак, фабрикант, меценат.

– Чрезвычайно рад, что в нашем городе появляются такие достойные люди, – важно кивнул тот.

Мне захотелось поинтересоваться, значит ли это, что он считает недостойными тех, что уже здесь есть, но я сдержалась. К тому же, обменявшись любезностями, Фрид пригласил меня на танец.

– Итак, кто есть кто? – поинтересовался он, пока мы неторопливо кружили по паркету.

Оглядевшись, я поняла, что в зале присутствуют почти все, кто нас интересует, и пояснила.

– Компания у окна – старший Гетцель, его сын Аарон с женой, Томас Рузек и старший Дилингер, тоже с женой, – ответила я. – Моя подруга Стефания, сестра бургомистра. Чуть дальше – Альберт Дилингер, его брат Людвиг и Анна Рузек, еще одна сестра бургомистра. Шванцев тут нет, но это и не странно, потому что они на таких вечерах появляются редко.

– Кроме бургомистра и старшего Дилингера, все мужчины имеют примерно одинаковый рост, – заметил Фрид. – Они не маги?

– Маги там только Нодраки и Гетцели. В том числе и жена Аарона. Кажется, она тоже воздушница.

– Познакомишь?

– Конечно. Они нас заметили и явно заинтересовались.

В подтверждение моих слов сразу после того, как танец закончился, к нам подошел Томас Рузек. Знакомство состоялось, и я «отпустила» Фрида общаться. А сама тут же попала в цепкие руки подруги.

– Ну ты даешь, – зашипела та, оттягивая меня к нише. – Гуляешь с таким мужчиной и ни слова, ни полслова.

– Извини, – я развела руками.

– Не извиню. Вы познакомились, когда ты проверяла его дом?

– Вроде того, – вздохнула я.

– Ну и как?

– Он мне очень нравится, – призналась честно. – И я ему, кажется, тоже.

– А кто он вообще такой? – спросила подруга.

– Следователь из Карендорфа, – я развернулась, чтобы было лучше видно большую компанию у столиков, и поспешила задать свой вопрос. – Ты случайно не помнишь, кто из наших в прошлом году на три недели уезжал в столицу на научную выставку?

– Не помню, – Стефания растерялась. – Ты бы еще спросила, что десять лет назад было.

– Жалко. Твой брат тоже не ездил?

– Томас? Не ездил точно. Он вообще теперь надолго не уезжает. У него в Свишене всегда куча дел.

Что ж, значит, Томаса можно уверенно вычеркнуть из списка подозреваемых. Это не может не радовать.

– Ну хорошо. А помнишь, полгода назад сюда приезжал инженер-водник? Он делал обследование для какого-то участка?

– Это помню, – подруга кивнула, с любопытством косясь на меня. – Участок берега в пяти километрах от деревни Липка. На него облизывались Дилингеры и Гетцели. Но обоим было важно знать, что за вода под землей. Поэтому вызвали инженера из Карендорфа. Он все обследовал и выписал заключение.

– И что?

– Инженер смог угодить и тем, и тем. На юге участка нашел источник соленой воды, его выкупили Гетцели под очередные купальни. А север отошел Дилингерам. Оказалось, там отличные условия для выращивания винограда.

– Дилингеры и Гетцели, – пробормотала я.

Но это еще ничего не гарантировало. Господину Сольчику не обязательно нужно было иметь дело напрямую с преступником, чтобы попасть в его поле зрения. Достаточно того, что он тут вообще был.

– Расскажи о жене Аарона, – попросила я, помня, что Рузеки хорошо дружат с Гетцелями.

– У тебя очень странные вопросы, моя дорогая, – прищурилась Стефания.

– Знаю. Но мне это очень важно, поверь.

– Ну ладно, – вздохнула она. – Беатриса – вторая дочь очень состоятельного банкира из Карендорфа. С Аароном она познакомились в прошлом году. Вернее, их познакомили родители. Старший Гетецль решил двигать сеть своих отелей на юг, на побережье. Отец Беатрисы пожелал вложиться в его дело, и брак детей стал подкреплением делового союза. Аарон и Беатриса с родителями не спорили, хотя поначалу и отнеслись друг к другу довольно прохладно. Но знаешь, от расчета там очень быстро ничего не осталось.

Я глянула на молодую пару. Новоявленная госпожа Гетцель не выпускала руки мужа, а тот ласково ей улыбался. Выходит, у Аарона и правда было, за что бояться. Если допустить, что преступник – он, и Луиза Лец узнала об этом, под угрозой оказалась бы не только свобода. За пару нападений без смертельного исхода Гетцеля не посадили бы надолго. Но он мог потерять деньги, расположение отца, любимую женщину, в конце концов. Мотив на лицо.

– Если тебя так уж интересуют сплетни, – проговорила Стефания тихо. – То Альберт Дилингер тоже догулялся, похоже. У них в семье весной разразился скандал. Из Карендорфа приехала какая-то актриса и заявила, что Альберт заделал ей ребенка. Конечно, быстро выяснилось, что не заделал, а ушлая дамочка просто решила выгодно выйти замуж. Но Дилингер-отец поставил ему ультиматум: Альберт или берется за ум, женится и ведет жизнь примерного семьянина и делового человека, или идет на вольные хлеба, а наследником становится Людвиг.

Хм, вот как…. Выходит, и Альберт в опасности. Старший Дилингер слывет человеком, у которого слова с делами не расходятся. И вполне способен выставить отпрыска с голым задом на мороз, если тот продолжит выпендриваться. Значит, в нашем списке подозреваемых Аарон и Альберт идут ноздря в ноздрю.

– А Людвиг? – спросила я.

Младший из братьев держался чуть в стороне и как будто бы не слушал

– Что, Людвиг? – не поняла Стефания.

– Про него что-нибудь интересное знаешь?

– Эм-м-м, нет. А должна?

– Ну мало ли. Шванцы?

– А со Шванцами уже что не так? – удивилась Стефания. – Насколько