я знаю, у них все хорошо. Спокойное, дружное семейство. Недавно арендовали еще один участок земли, будут разбивать там экспериментальный сад с каким-то редким сортом яблок.

– Нодраки?

– Так, дорогая, что ты скрываешь? – спросила подруга, уперев руки в бока.

– Скрываю, – призналась честно, хоть и немного невпопад. – И очень прошу никому не говорить, что я задавала странные вопросы.

– Хм… – она прищурились. – Ладно. Но взамен ты мне все расскажешь.

– Про дело?

– Нет, про своего красавчика. – Стефания махнула рукой, схватив со столика два бокала с пуншем, сунула один мне и подтолкнула к окну.

– Хорошо, – обреченно согласилась я. – Только сначала Нодраки.

– Все у них в порядке. Старший ребенок поступил в Карендорф, младший - отличник гимназии. У Йозефа с Сесилией ни ссор, ни проблем.

– Идеальная семья. Очень подозрительно.

– Да ну тебя, – поморщилась подруга. – Все, я готова слушать про красавчика. Итак, вы с ним познакомились…

***

Неожиданно для себя самого в светское общества Свишена Фрид влился легко и быстро. Сесилия Нодрак взялась знакомить его сама, выставив добрым другом Ружены, который приходил к ней в лечебницу, чтобы спасти больную птицу. Фон Штар не возражал. Но и откровенничать особенно не спешил, предпочитая больше слушать, чем говорить, и время от времени задавать вопросы.

Характеристики, которые дала подозреваемым Ружена, оказались удивительно точны. Томас Рузек выглядел человеком доброжелательным и деловым. Он первым поприветствовал Фрида от лица Свишена и выразил надежду, что ему понравится в городе. Вообще тема города и горожан явно была любимой у бургомистра, и тот мог бы говорить о ней часами, если бы внимание Фрида не стремился перехватить кто-то другой.

Этим кем-то оказался Йозеф Нодрак. Узнав фамилию Фрида, он как будто бы сразу занес его в список людей, достойных внимания, и поэтому охотно влился в разговор. Фрид умел ловко лавировать безобидными на первый взгляд вопросами, и Нодрак сам признался, что да, часто бывает в Карендорфе, а научную выставку посещает каждый год, проводя там много времени в поисках партнеров и покупателей.

Чета Гетцелей вела себя вежливо-отстраненно. Молодая женщина вскользь упомянула, что с будущим супругам познакомилась как раз в конце прошлой весны, когда тот приезжал в столицу по делам, но подробностями делиться не стала. Как и Аарон Гетцель, проявивший к разговору весьма умеренный интерес.

Альберт Дилингер – красивый, уверенный в себе мужчина – сегодня был как будто бы озабочен чем-то. В беседе участвовал еще меньше, чем Гетцель, а его взгляд то и дело становился рассеянным и скользил куда-то в сторону. Людвиг Дилингер, был очень похож на брата внешне. Он держался немного в стороне от общей компании и тоже о чем-то напряженно думал.

Фрид не обошел вниманием и отцов почтенных свишенских семейств, поговорив с каждым. И скоро ощутил, что горло совсем пересохло от непривычно долгих разговоров. Извинившись, он взял бокал с пуншем и отошел к окну. Рядом тут же оказалась Ружена.

– Все хорошо? – спросила она тихо.

– Пожалуй, – кивнул Фрид, говоря обо всем сразу.

Вопреки ожиданиям, светский вечер оказался не так уж страшен. Толпы людей вокруг не пугали, словно и не было этих двух месяцев взаперти. Сегодня даже изгрызенная нога совсем не болела, и, если бы не легкая хромота от того, что мышцы оставались послушны не до конца, он бы совсем не вспоминал о ней. Но особенно приятно было видеть Ружену. В серебристом платье, обтягивающем фигуру второй кожей, она по-настоящему блистала. И только дело мешало провести весь этот вечер, не отходя от нее ни на шаг.

– Потанцуем? – предложил он.

– Конечно, – охотно согласилась женщина.

Мелодия танца была хоть и ритмичной, зато медленной, – самое то для человека, еще не слишком уверенно стоящего на ногах. Она позволила двигаться, не особенно раздумывая над шагами, и полностью отдаться чувствам. А чувства были, и еще какие. Ощущение женских изгибов под тонкой тканью платья, легкий запах цветочных духов и близость губ будили в нем совершенно определенные желания. Но дело было не только в физических реакциях. Ружена стала человеком, рядом с которым Фриду просто было хорошо.

– Ну и как впечатления? – поинтересовалась она.

– Очень… занимательно.

– А поподробнее?

Фрид воспользовался поводом и прижал Ружену к себе чуть ближе.

– Пожалуй, Томаса Рузека мы можем окончательно исключить из подозреваемых, – шепнул он ей на ухо. – Слишком низкий рост. Слишком плотное расписание.

– Да, Стефания говорила, что он не уезжал в прошлом году на три недели. А остальные?

– Вот с остальными все не так просто.

Он окинул взглядом зал, еще раз выискивая уже знакомые лица. Гетцели вели светскую беседу с кем-то, Нодраки танцевали, Дилингеры пили пунш. Среди них мог скрываться убийца. Но пока Фрид не торопился выделять кого-то одного.

Следователь, еще не ставший бывшим, уже давно понял, что имеет дело с человеком хладнокровным и умным. Поэтому глупо было ожидать, что тот занервничает, увидев нового хозяина места, где совершил преступление, или отмочит какую-нибудь глупость. Нет, убийца явно уверен, что замел все возможные следы, и не боится разоблачения. Если местный следователь Беран не болтлив и не растрепал всему городу, что Ружена Сторна ищет пропавшую блондинку, преступник может и не знать, что они в курсе его злодейства.

Конечно, было бы немного проще, обладай Фрид даром. Менталистам запрещалось использовать свои умения без санкции, но когда-то Фрид и без всякого ментального сканирования мог уловить отголоски эмоций, способные натолкнуть на правильную мысль. Вот только теперь все изменилось. Не было магии. Не было верного друга и помощника Адо, воспоминания о котором до сих пор вызывали внутри глухую тоску. И теперь бывшему магу предстоит думать и действовать, как обычному человеку. Что ж, это не должно быть сложно. У него есть ум, опыт, коллеги, готовые всегда прийти на помощь. И есть Ружена.

Поддавшись странному хулиганскому порыву, Фрид крутанул женщину в резком па. Благо, нога не подвела, выдержав непривычное движение. А сама Ружена ойкнула, но еще крепче ухватилась за его плечи и рассмеялась.

– С остальными все не так просто, – повторил бывший менталист. – Но я почти уверен, что это не Йозеф Нодрак. Он из тех людей, кто больше говорит, чем делает. А всем, для чего нужна решительность, у них в семье заведует жена.

– Мы же не