Если так, то я зря пришла к нему. Значит, мне нужно срочно уходить, пока он не втоптал меня в грязь. Занесла нелегкая в это осиное гнездо! Почему я такая дура?

– Я все поняла, – поднимаясь со своего места, сказала я.

– Ты куда? – Балаган удивленно повел бровью. – Разве я тебя отпускал?

– Вообще-то, я птица вольная! – сказала я, пытаясь расправить крылья.

– Что, и хозяина нету?

– Нету!

– А я сейчас Медяку позвоню, спрошу за тебя. Скажу, что приехала ко мне, Славу искала. Тебе же Слава нужен, да?

– Нет, не нужен. – Я растерялась.

– А чего ты так заколотилась? Медяк неприятность может сделать? – Балаган похотливо ухмыльнулся, изображая лыжника.

– Плевать я на него хотела!

– Так я Медяку и скажу. Чисто по дружбе.

– По дружбе?

– Да ты, в натуре, вообще дрова не рубишь! – Балаган захохотал. – У нас дела с Медяком, а ты даже не в курсах.

– Дела?

Какое-то время Балаган глумливо скалился, глядя на меня, затем сказал:

– А Медяк прав. Баба должна дома сидеть и щи варить. Не ваше это дело – братвой заправлять и барыг строить. Он правильно сделал, что под шконку тебя загнал.

– Куда загнал?! – вскинулась я.

– Так говорят о таких, как ты. Да не колотись, ты же баба. Какой с вас спрос? Вы же все опущенные, это ваше естественное состояние.

– Да пошел ты!.. – Я психанула и рванула к двери, но путь мне преградил балагановский бык.

Яша подал ему знак. Он схватил меня за руку и грубо вернул на место.

– За своим базаром следить надо, – угрожающе глядя на меня, сказал Балаган. – Особенно это касается петухов и прочих пернатых. Но я, так уж и быть, прощу тебя, если ты будешь умницей.

– Если я буду умницей, то Медяк тебя порвет!

– За Медяка прячешься? – Балаган презрительно усмехнулся. – Ну да, все правильно, ты всего лишь его баба, ему стелешь. Почему ты одна, без охраны? А я это понимаю. Никто не должен знать, где ты была. Если Медяк проведает, то он тебя грохнет.

– Не грохнет!

Увы, но уверенности в этом у меня совсем не было. Медяк действительно мог меня грохнуть. Испорченные вещи уничтожают, и со мной поступят именно так.

Если бы Медяк любил меня, то не стал бы рассказывать Балагану, как издевался надо мной. А он растрепался. Я для него половая тряпка. Чтобы доказать это, он пристрелит меня на глазах у Яши. А может, сначала вся толпа вытрет об меня ноги.

– А давай проверим?

– Мне уже пора! – сказала я в состоянии, близком к панике.

– Тебе пора расслабиться. – Балаган ухмыльнулся и уточнил: – Желательно подо мной.

– Я Медяку все скажу!

Я чувствовала себя идиоткой, которая пыталась вырваться из ловушки, поставленной своими же руками. Ну какого черта я приперлась к Балагану? Как я могла деградировать до такой степени, чтобы по собственной воле сунуть голову в петлю?

Мне же Слава рассказывал, кто такой Балаган. И в зоне он с ним враждовал, и на воле их встреча началась с выяснения отношений. Но так часто бывает – сначала драка, а потом дружба. Чем сильней мужики дерутся, тем крепче они потом дружат. Не зря же Балаган освободил Славу от черного налога. А то, что заслал его ко мне с деловым предложением, так это не в службу, а в дружбу. Так думала я, отправляясь к Балагану. Считала, что Яша сведет меня со Славой.

Дура я, если так думала. Полная идиотка. Яша Балаган такой же бандит, как и Медяк. Столь же жестокий и беспринципный. Еще он вынужден держать слово, данное Кречету, хотя и мечтает о том, чтобы забрать.

Медяк тоже мог точить зуб на Славу. Из-за меня, из-за того зеленого блокнота с цифрами, которые сделали Медяка крысой. Вдобавок Слава бизнесмен, с которого можно сорвать куш. Может, потому Медяк и подкатился к Балагану, чтобы предложить ему совместную охоту на Славу? Вдруг они уже наехали на Кречета, просто я об этом не знаю? Или только собираются.

Я сама, по доброй воле влезла в эту клоаку. Разве не идиотка!

– Да он тебя и в грош не ставит! Ты нужна была ему, пока не давала.

Я кивнула. Яша сам до этого не додумался бы, значит, Медяк рассказал ему обо мне. Нажрались они где-нибудь в сауне, сначала девку продажную на двоих трахнули, а потом перемыли мои косточки. Я же тоже шлюха.

Я помнила, с какой нежностью Медяк обнимал меня, вырвав из лап Дика и Прохи. Я тогда была для него ценным призом, который нужно беречь и лелеять. Но потом этот трофей вышел, что называется, в тираж. Запретный плод стал обычным яблоком, причем надкусанным со всех сторон. Как бы ни крутилось оно на тарелочке, рано или поздно его дожуют и выплюнут. Медяк уже наверняка списал меня в утиль, если растрепался о наших с ним отношениях.

– Чего ты хочешь?

– Расскажи, что там у тебя со Славой было?

– Не твое дело.

– Может, и не мое, но я все знаю. Он же с тобой жил, пока Самоеда не застрелили. Я его к тебе отправил, а он у тебя остался, да?

– Да, остался. Что еще?

– Любил он тебя, да?

– Почему любил? Он и сейчас меня любит.

– Может, и любит. – Балаган кивнул, взял со стола пустую бутылку, поднес ее к бокалу, но наполнить его, разумеется, не смог. – Черт! – Он поставил бутылку на стол и многозначительно глянул на своего быка, который стоял у меня за спиной.

Тот все понял, кликнул официанта, и тот принес новую бутылку.

– Будешь со мной? – окосело глянув на меня, спросил Балаган.

– Я за рулем.

– А ты что, уже и ментов боишься? – Он пренебрежительно ухмыльнулся. – Медяка, ментов, а меня?.. Еще как! Мне Медяк не страшен, а вот ты его опасайся. Он ведь и тебя грохнет, и Славу, если узнает, что ты его искала.

– А ты ему скажешь?

– Кому, Медяку? Запросто!

– А как же Слава? Ты ж его крыша?

– Крыша?.. С каких это хренов?..

– Ну, значит, ошиблась я, извини. Идти мне надо.

– Пойдешь, – хмыкнул Балаган. – Я даже знаю, куда именно. – Он взял пустой бокал, наполнил его, поставил передо мной. – Выпьешь и отправишься!

– Домой пойду.

– Конечно! – Балаган махнул рукой в сторону двери и кивнул.

Он явно хотел переспать со мной, но не решался мне это предложить. Может, и не нужна я Медяку, но вдруг все-таки возникнут проблемы.

– Если выпьешь, то домой, если нет, то посмотрим. Ты же не хочешь меня разозлить? – Балаган посмотрел на меня дурными глазами.

Я выпила и не ощутила никакой горечи. Коньяк был очень хорошего качества, а настроение такое, что мне ничего не стоило выжрать бутылку водки с горла.