А позднее четыре всадника — неизвестно, почему их всегда четыре, — прибыли в замок Монсегюр, пряча под плащом наследие Иосифа Аримафейского, изумруд в форме крина, содержащий кровь Христа.

Почему же случилось, что эта часть света стала вместилищем всех священных реликвий? Почему те, на кого возложили обязанность хранить их, решили, что здесь они находятся в большей безопасности, чем в каком-либо ином месте? В этом-то и кроется тайна, которую я не могу разгадать. Впрочем, есть множество вещей, которые мы никогда не поймём. Разве мы знаем, почему вода жидкая, а огонь являет себя только при определённых условиях, в результате трения?

Предания об осаде Монсегюра гласят, что в одну из грозовых ночей четверо отважных альбигойцев спустились по верёвкам со стен крепости, незаметно пробрались через оцепление королевских солдат и ушли в горы. Эти четверо унесли с собой сокровище катаров. Не золото и не драгоценные камни, не канделябры и не церковные раки, не изделия из дорогих металлов, не роскошные шелка и даже не кривые турецкие сабли дамасской стали с бесценными эфесами, привезённые крестоносцами из-за моря. Для спасения этих сокровищ потребовалось бы огромное множество телег, в которые пришлось бы впрячь всех быков из Мирпуа и долины Арьежа, и даже этой армии понадобилось бы не менее четырёх дней, чтобы свезти телеги со склонов Монсегюра. Сокровище четырёх ночных посланцев было совершенно иного рода. Его мог унести один человек. Но их было четверо, и слухи, кочевавшие из деревни в деревню, сохранили имена этих четырёх.

Согласно преданию, первого звали Амьель Экар, второго Пуатвен, третьего Юк, а четвёртого д’Альфаро. Они спускались вниз, а те, что прятались за зубцами полуразрушенных стен, в каменных галереях, в толстостенных высоких башнях и в окутанных облаками барбаканах, старик Рамон де Перелла и молодой Пейре Рожер де Мирпуа, командовавший обороной Монсегюра, рыцари, сражавшиеся под его началом, солдаты, бившиеся под началом его рыцарей, совершенные, не участвовавшие в боях, но молившиеся за победу Святого Духа, женщины в белых платьях, седобородые старики — все они внимательно прислушивались в ожидании, недвижные, молчаливо склонив головы. Казалось, что и замок, и его защитники, и сама гора Монсегюр испытали воздействие колдовских чар.

Когда же вдалеке, на противоположной стороне долины, на вершине горы Бидорта засветился крохотный огонёк, означавший, что сокровище спасено, когда четверо хранителей углубились в непроходимую чащу, ревностно оберегаемую стаями волков и глубокими каменными ущельями, сердца защитников Монсегюра исторгли из глубин своих великий гимн, гимн признательности: Грааль спасён, и защитники получили право умереть.

Ох, Господи, злые восторжествовали, но беспощадное время миновало. Ведь зло не может господствовать безраздельно, даже когда все уверены, что оно одержало победу и поле разорено и бесплодно; всегда есть маленькое зёрнышко, крохотное, забытое, ожидающее своего часа, чтобы дать росток, и этот росток рано или поздно превратится в большое дерево.

И вот я избран, чтобы зёрнышко взошло снова. Неужели из-за того, что мой посох и в самом деле наделён волшебными свойствами? Нет, вряд ли он стал причиной моего избрания. А может, мои особые заслуги заключаются том, что я, заботясь о больных, невольно совершал добрые поступки? Но добро, совершаемое нами, — это всего лишь малая частичка общего устройства, и я даже не уверен, что тот, кто постоянно творит добро, далеко пойдёт. Единственная добродетель, которую стоит взращивать, — это возвышенность души. Но то ли не подвернулся случай, то ли плохо искал, но я никогда не встречал истинно возвышенной души, той, которая была бы достойна божественной воды ума.

Но ведь голос сказал мне: Мишель де Брамвак, встань!

Значит, именно мне надлежит отыскать утраченный Грааль. С тех пор как четверо альбигойцев исчезли в лесах Бидорты, о нём никто ничего не слышал. Что стало с этой четвёркой? Владели ли они землями, замками или жили в пастушьих хижинах? Знали ли они тайны чудесных подземелий или скрывались в стогах соломы? Где они спрятали Грааль — в гнезде орла, в поле, под корнями виноградной лозы? Во всяком случае, тот, кто нёс его у себя на груди, наверное, прожил больше ста лет, ибо получил мощный заряд жизни. Если расспрашивать людей и интересоваться деревенскими обычаями, можно многое узнать о стародавних временах и о том чудесном старце, который жил гораздо дольше привычного возраста. Скорее всего, именно этот старец окажется хранителем, три века назад прижимавшим к сердцу кровь Христа. Возможно, эта кровь даровала ему долгую физическую жизнь, если только флюиды, исходящие от священного изумруда, не испепелили его и тело его, опущенное в землю, не обратилось в горстку праха.

— Ты, конечно, скажешь мне, Торнебю, что Грааль — вещь особенная и он спрятан, а потому искать его — великий труд.

Торнебю согласно закивал головой. Он мог сказать многое, но ничего не сказал лишь по чистой случайности.

— Увы, всё что совершенно, прекрасно и непорочно, всё, что чудно по природе своей, для одних становится предметом вожделения, и они жаждут этим обладать, а у других вызывает ненависть, и они жаждут это уничтожить, дабы в мире стало меньше красоты. Но не кажется ли тебе, Торнебю, что на земле и, быть может, даже на небе появятся такие знаки, которые позволят узнать о его присутствии?

Торнебю поторопился согласиться со мной. Он был уверен, что знаки непременно появятся.

— Только ты, наверное, спросишь меня, Торнебю, почему сверхъестественный голос, приказавший мне отправиться на поиски Грааля, не назвал место, где он находится, не намекнул даже приблизительно.

Торнебю не думал над этим вопросом. Но, раз я об этом заговорил, он согласился со мной, сказав, что голос мог бы дать более точные указания.

— Во-первых, духовное существо, отдавшее мне приказ, могло, как и мы, не знать, где находится Грааль. Множество невидимых созданий видят немногим дальше, чем люди. А если голос, обратившийся ко мне, и знал это место, он, возможно, считал, что усилия, затраченные на поиски, так же необходимы, как и успешное их завершение. Без великих усилий не бывает великих свершений. Надо заставлять трудиться как тело, так и дух. Поэтому давай мыслить и рассуждать логически. Если кровь Иисуса Христа долго находится в одном месте, там будут видимые знаки, посредством которых мы узнаем это место. Но какие знаки? Священные предметы наделены чудесной силой. Тела людей, приближённых к Граалю, должны обладать совершенными формами и жить гораздо дольше. А души этих людей должны быть прекрасны, чисты и милосердны, как нигде в ином месте. Итак, если нам доведётся узнать, что в одной из деревень живут удивительные старцы, а все местные жители превосходно относятся к беднякам, по-доброму обращаются со своими жёнами и исключительно благочестивы, мы вправе предположить, что в таком месте существует некое тайное влияние. Ибо факт известный: физическая материя накапливает духовную силу святых, и предметы, в прошлом принадлежавшие великим учителям, продолжают излучать любовь; при приближении к этим предметам усомнившийся обретает веру, а тот, кто обладал достаточной проницательностью, чтобы уповать на Него, обретает божественное счастье.