Пока его зять излагал план сражения, король внимательно изучал лица стоявших вокруг стола, оценивая их реакцию. Сейчас главным становился вопрос их преданности, и ему потребуется все умение, чтобы убедить их работать вместе. Многие годы он взращивал их мелочное соперничество, чтобы не дать им объединиться против него. Теперь же было необходимо, чтобы они действовали согласованно ради единой цели.

Когда Ухтред закончил, первым заговорил Идрик.

– Я не желаю помещать своих ополченцев рядом с людьми из Линдсея, – сказал он, – если Годвин не сможет гарантировать мне, что его люди будут биться стойко и не побегут в тот же миг, как увидят датчан.

«Вот и начинается», – подумал Этельред, когда Годвин в ответ на это принялся кричать, и королю пришлось поднять руку, чтобы заставить всех замолчать.

– Идрик, – резко бросил он, – так значит, вы сомневаетесь в доблести людей Годвина?

– Я сомневаюсь в их преданности, – ответил Идрик. – Я недавно приехал из Линдсея и должен сказать, что там присутствуют какие-то дьявольские брожения. Кто-то умышленно разжигает вражду против вас, милорд, и настроения тамошнего народа заставляют меня не доверять им всем.

В ответ на это откликнулся целый хор, но он не обращал на это особого внимания, потому что в голове тут же возникло одно имя – Эльгива.

Она вышла замуж за кого-то из датских лордов, кого-то очень близкого к Вилобородому. Три года назад он боялся, что это был Тостиг, который добивался ее, но теперь его королевство разорял этот йомсвикинг, тогда как в то же время на Севере ширилось недовольство. Могло ли случиться так, что это Эльгива посеяла зерна измены среди людей в Линдсее, людей, которые когда-то клялись в верности ее отцу и братьям?

– Мне сообщили, – словно издалека услышал он голос Идрика, – что лорд Годвин прибыл сюда не со всем своим ополчением. Что кое-кто отказался выполнить свою клятву сражаться за короля.

Мысли Этельреда вернулись к мужчинам, собравшимся за столом. Он взглянул на Годвина.

– Это правда?

– Я пришел сюда со всеми, кого удалось собрать, – в ответ бросил тот, – и прибыл в назначенный час. Милорд, мы сидим здесь уже несколько недель, в то время как Идрик плелся с Севера, едва волоча ноги. Из-за него нам придется сражаться с неприятелем, имея за спиной море и уже после того, как он разорил три графства.

– Благодаря мне, – не унимался Идрик, – король осознает опасность, которую вы от него утаили бы. Милорд, я бы посоветовал вам еще раз обдумать целесообразность этого сражения. Неужели вы хотите рискнуть будущим своего королевства, положившись в этой ситуации, когда у нас не хватает людей, а преданность войск под вопросом, на случайность, как при игре в кости? Лучше уж позволить Торкеллу и его людям вернуться на корабли и отплыть обратно в Данию. Мы мало чего достигнем, остановив их, но потерять можем очень многое в случае неудачи.

Этельреду требовалось какое-то время, чтобы обдумать все, что сказал Идрик. Он поднял руку, требуя тишины, но Этельстан проигнорировал этот жест.

– А зачем Торкеллу возвращаться в Данию? – спросил он. – Зачем ему бросать корову, которую он доил два месяца? Его армия грабила беспрепятственно, потому что нас было слишком мало, чтобы противостоять такой мощной силе. Теперь, когда у нас уже есть войско, чтобы встретиться с ним на поле битвы, было бы безумием не выступить против него.

– А если нашему королю суждено будет пасть в этом бою, – возразил Идрик, – тогда вы, милорд Этельстан, не преминете быстренько занять освободившийся трон, не так ли?

Этельред видел, как его своенравный сын рванулся к Идрику, но между ними успел встать Ухтред. Он крикнул, вызывая свою стражу, но даже она не смогла помешать Этельстану высвободить одну руку и ткнуть пальцем в сторону элдормена.

– Попридержите свой язык, малодушный трус! – крикнул Этельстан. – Мы еще встретимся…

Однако с Этельреда было уже довольно. Он с размаху ударил кулаком по столу, заставив замолчать всех.

В висках у него стучало, и ему казалось, что на грудь его давит страшный груз. Он по очереди обвел взглядом всех, кто стоял за столом, пока не встретился глазами с человеком, которого на самом деле здесь не было. Из-за спин советников на него смотрело лицо его брата, на бескровных губах которого плясала злобная улыбка.

Он отшатнулся, бормоча под нос проклятия. Словно ледяные пальцы поползли вверх по его рукам, ноги задрожали. Ему пришлось схватиться за стоявшего рядом с ним Эльфеха, чтобы не упасть.

Все это сделал Эдвард. Эдвард посеял раздор среди его военачальников, и Эдвард навлечет беду на всех них. Этой битвы хотел его брат, и теперь он понял, что, если примет это сражение, последствия будут катастрофическими.

Для равновесия он оперся руками о стол и со злостью посмотрел в сочащееся кровью лицо брата.

– Мы не будем сражаться с датским войском, – хрипло произнес он. – Пусть они беспрепятственно идут к своим кораблям. Дайте им забрать добычу и уйти.

Кровь теперь гулко стучала у него в ушах, и сквозь эти удары он слышал крики негодования и протеста. Но все заглушал пронзительный голос Этельстана.

– Это безумие! – кричал его сын. – Люди, оружие, провиант – все было собрано здесь, чтобы сражаться с армией захватчиков. А теперь вы просите нас отойти в сторону и дать им спокойно уйти на корабли? Может быть, нам еще поклониться им, когда они будут проезжать мимо нас, милорд? Может быть, предложить им свою помощь в переноске награбленного, или, возможно, вы хотите, чтобы мы попировали с ними, прежде чем они поднимутся на борт своих кораблей?

Он дал бы пощечину своему сыну, но у него не было на это сил. Он зажмурился, чтобы отделаться от гнетущего присутствия своего брата, но, когда он снова посмотрел в ту сторону, гротескный образ по-прежнему висел у него перед глазами.

– Уведите его отсюда! – крикнул он своим стражникам. – Уведите их всех. – Затем он указал на Идрика. – А вы останьтесь.

Пока освобождался его шатер, он продолжал смотреть на призрак Эдварда, следя за тем, как тот постепенно блекнет и растворяется в воздухе. В голове по-прежнему как будто раздавались раскаты грома, а желудок сжал мучительный спазм. Когда приблизившийся слуга поднес ему чашу вина, он отмахнулся, выбив ее из руки, так что она упала на землю.

– Убирайся!

Кто-то принес ему стул, и он тяжело рухнул на него, в то время как Идрик обошел стол и опустился на одно колено рядом с ним. Выражение лица Идрика было подчеркнуто безучастным, хотя Этельред не сомневался, что в данный момент он должен терзаться мыслью, что же вызвало такое недомогание короля. Ну и пусть себе гадает.

– А теперь расскажите мне то, – приказал он, – что вы не сказали перед всем советом. Что происходит в Мерсии?

– В Пяти городах неспокойно, то же самое в Линдсее и прилегающих областях по всей Мерсии. Я не могу выяснить, кто стоит за всем этим.