Прошло девять дней, и сорок, и два месяца, а Жене никто не звонил. Она не знала, почему о ней забыли: может, слишком стара, а может, наконец-то появилось достаточно молодых профессиональных сиделок. Так она снова осталась одна, но в середине марта – влажного и мерзлого месяца, только случайно относимого к весне, – Женя наконец увидела во сне Володю.

Они снова были в куйбышевской квартире и, похоже, опять затевали ремонт, во всяком случае, вся мебель была отодвинута от стен, а старые обои свисали клочьями. Володя держал в руке рулон бумаги и смотрел на Женю с щемящей нежностью, которой ей никогда не доставалось, пока он был жив.

– Эх, Женечка, – сказал он, – как же мы одним рулоном обклеим все стены? Нам ведь не хватит обоев… – И Володя улыбнулся той улыбкой, которую Женя так хорошо запомнила полвека назад.

– Мы уж как-нибудь, Володя, – ответила она и тут же проснулась, счастливая и удивленная этим счастьем.

Женя лежала в кровати, укутанная утренним сумраком, и улыбалась. Она не понимала, что мог значить этот сон, но не хотелось его разгадывать – просто приснился, вот и все.

Она почистила зубы и умылась, приготовила себе кофе и засунула куски хлеба в тостер (подарок Андрея на прошлый день рождения), и все это время улыбалась. Наконец тостер отсалютовал победным щелчком – и тут же зазвонил телефон. Женя бросила золотистые поджаристые гренки на тарелку и нажала кнопку на беспроводной трубке (подарок Валеры на позапрошлый Новый год).

Звонил Игорь – сколько лет, сколько зим! Кажется, не слышала его лет восемь, с тех пор как Андрей стал отмечать день рождения с друзьями, а не с бабушками и дедушками. Хотя, конечно, Игорь наверняка был на похоронах, но никаких воспоминаний об этом не осталось… конечно, не до него было… так, значит, здравствуй, здравствуй, чему обязана?

Оказывается, зовет в гости в пятницу вечером. Захотелось, говорит, вспомнить молодость.

– Я еще, Женька, тебе сюрприз приготовил! – смеется в трубку. – Так что обязательно приходи!

Ну, сюрприз так сюрприз, почему же не прийти? Только адрес напомни, и ровно к семи буду у тебя.

Хотела спросить напоследок, все ли живы, всё ли в семье хорошо, но удержалась, а то мало ли что. В пятницу приду – все узнаю.

Накрытый стол, крахмальная скатерть, хрустальные салатницы, даже приборы, кажется, из серебра. Игорь открывает бутылку бордо, наливает себе, Жене и Даше, поднимает бокал:

– Ну, за встречу!

Женя делает несколько глотков – терпкий, непривычный вкус. Кажется, всю жизнь прожила, а бордо пробую впервые. Что там еще осталось, из литературы? «Вдова Клико» из Пушкина? Анжуйское, как в «Трех мушкетерах»?

Разумеется, первая тема – Андрей: как-никак, общий внук.

– До сих пор не могу поверить, что мы с тобой породнились! – восклицает Игорь. – Ну, расскажи, давно видела? Заходит к тебе хоть иногда?

Если честно, очень иногда, но разве Женя будет позорить Андрейку? С другой стороны, и хвастаться неприлично, поэтому отвечает уклончиво, переводит разговор на новый глянцевый журнал, где Андрей стал главным редактором. Пока делают пилотный номер (Женя гордится, что знает такие слова), а вот осенью должны запуститься. Говорит, во всех киосках будет.

– Вряд ли, конечно, мы там что-нибудь поймем, – замечает Даша.

За эти восемь лет она страшно располнела, думает Женя. Когда я в Москву приехала, была вполне ничего, примерно Олиной комплекции. Пухленькая, но хорошая. То, что называлось «аппетитная». А теперь даже не на стуле сидит, а на кресле – да, мне кажется, что стул под ней мог бы и развалиться. Наверно, с обменом что-то, думает Женя, не может же человек просто так взять и разжиреть?

– Ну, это ты про себя говори, – замечает Игорь. – Я вот регулярно Андрюшины статьи читаю, и в общем и целом примерно понятно, о чем это.

– Он говорит, новый журнал будет для поколения сорокалетних, – поясняет Женя. – Не для нас, но и не для его сверстников.

Игорь кивает. В отличие от жены, он, скорее, похудел: кожа висит складками, морщины, как у древнего старика. Плохо это, когда люди так сильно худеют, думает Женя. Может, намекнуть ему, чтобы проверился? Меня-то никто не спрашивает, но я вот Андрею скажу, пусть он с дедом поговорит.

Выпивают еще по бокалу – за Андрюшу, за внука, потом Женя рассказывает про Валеру, как он много работает и мало бывает дома, то за границей на каком-нибудь конгрессе, то в России открывает филиал своего Центра или проводит показательные тренинги.

– Честно говоря, я так и не поняла, чем он занимается, – говорит Даша, обмахивая раскрасневшееся лицо сложенной вчетверо салфеткой. – Я думала сначала, что это такая йога, а послушала его однажды по телевизору – вообще запуталась.

Игорь пускается в длинные занудные объяснения, Женя кивает, хотя, если честно, сама не очень понимает, что там Валера делает в своем Центре. Дождавшись паузы, спрашивает:

– А как ваша Ира?

В ответ – неловкое молчание. Женя перекладывает из салатницы оливье и, не меняя тона, говорит:

– Как ты, Даша, все-таки прекрасно готовишь! Я вот даже по твоим рецептам никогда не могла так повторить!

Игорь смеется:

– Да это вообще из кулинарии! Тут у нас неподалеку супермаркет открылся, так там готовые салаты продают, оливье вот очень удачный.

– Ну, зато горячее я сама делаю. – Даша поднимается с кресла. – Пойду, кстати, посмотрю, как оно там.

Она уходит на кухню, и Игорь, нагнувшись к Жене, шепотом говорит:

– Не хотел при ней про Ирку, огорчается она очень, того гляди плакать начнет.

– А что с Ирочкой? – спрашивает Женя.

– А кто ее знает. – Игорь быстро подливает себе вина. – Видим мы ее редко, по телефону тоже… раз в две недели.

– Так, может, все и ничего?

– Какое там! Мужика нет, точнее, есть, но все время новые. Выглядит так, что краше в гроб кладут, как эти… анорексички… кожа да кости!

– Ну, это модно сейчас, – примирительно говорит Женя.

– Модно, тоже скажешь! – возражает Игорь. – Я вот в журнале у Андрея читал про… как его, «героиновый шик». Даже беспокоюсь – может, Ирка подсела на что-нибудь… наркотическое? С нее, дуры, станется!

– Нет, ну такого не может быть, – уверенно говорит Женя. – Ирочка – хорошая девочка, и воспитали вы ее нормально, а наркоманы – это же всякие…

Но тут звонят в дверь. Игорь поднимается, идет открывать.

– Кто это? – спрашивает Женя.

– Обещанный сюрприз. – Игорь даже пританцовывает от возбуждения. – Закрой глаза и считай до десяти.

Женя покорно выполняет. Раз, два… может, смухлевать? А, ладно!.. Восемь, девять, десять!

Перед ней – пожилой мужчина с бородкой клинышком, кудрявыми седыми волосами, за стеклами очков – внимательные серые глаза. Смотрит прямо на нее, словно что-то вспоминая, а потом произносит растерянно: Женя?.. – и тут она тоже узнает его, потому что голос-то, голос почти не изменился.