– Уже не найдешь. Пойдем. – Меня потащили обратно на второй этаж, крепко сжимая кисть. – Я ее в парке видел, она к воротам бежала. Сейчас, скорее всего, уже на подходе к городу.

– Ясно. – Увлекаемая вслед за боевиком к мужскому общежитию, я не совсем понимала, зачем меня туда тащат. – А куда мы?

– А, подожди. – Нарге остановился, посмотрел на меня и серьезно спросил: – Ты ведь уже не занята сейчас?

– Н-нет.

Мне широко и радостно улыбнулись.

– Тогда пошли. – Его просто распирало от радости.

– А куда?

– Ко мне, я тебя чаем напою, – заверил он. – Я должен поделиться с тобой радостью и поблагодарить.

– Поблагодарить?

– Если бы не ты, я бы так и мучился с крачиттом. Пойми меня правильно: как нечисть он был просто превосходен, но в качестве подчиненного… доставлял слишком много хлопот.

– А новый не доставляет?

Нарге просиял, обернувшись ко мне. Теперь он шел спиной вперед, продолжая сжимать мою руку. Я могла только порадоваться, что пол ровный, а этаж пустой, и беспечного боевика не ждет какая-нибудь неприятность. Знакомый, к слову, этаж. Тут жил хозяин, к которому можно будет нагрянуть после чаепития. Возвращаться в комнату, куда скоро придет злая Ная, не получившая жертвы в виде Кадая, совсем не хотелось.

У меня уже основательно успели отсохнуть уши от постоянных разговоров о том, какой – Кадай замечательный. Слушать еще и о том, какой он гад, сил не было. Я и так это знала уже давно.

– Он лучший!

– Приятно знать, что попытка Таласа меня съесть облегчила тебе жизнь.

Конечно, Нарге сложно было винить в том, что нечисть, которую он отвязал, а потом и вернул туда, откуда забрал, вернулась и повторно попыталась меня съесть, но я все равно почувствовала раздражение от этой его радости.

– Прости, ты, должно быть, тогда сильно испугалась. Просто…

– Ты очень счастлив.

– Да.

– Морра? – Дверь позади открылась. На – пороге стоял Илис и очень нехорошо смотрел на нас. – Я думал, мне послышался твой – голос…

– Э-э-э… у тебя очень хороший слух.

Нарге быстро отпустил меня, пряча руки за спину. Помнил, видимо, обещание Илиса переломать их.

– Могу я узнать, куда вы идете? – не обратив внимания на мои слова, спросил хозяин.

– Чай пить, – храбро признался Нарге, по лицу которого было прекрасно видно, как сильно он об этом уже жалеет.

– Столовая на первом этаже.

– У меня в комнате тоже есть неплохой чайник и первосортный чайный сбор.

Брови Илиса поползли вверх.

– В твоей комнате? – Хозяин перевел недобрый взгляд на меня. – В гости собралась?

– Да-а-а. У Нарге новая нечисть, он хотел поделиться со мной своей радостью.

Илис вышел в коридор, и я осознала, какая плохая это была идея – пойти с Нарге… Нарге, кажется, тоже это осознал.

– Морра, будь добра, зайди внутрь, – кивнул хозяин на свою комнату.

– А ты?

– Ну, раз ему так хочется с кем-нибудь поделиться своей радостью, я с удовольствием ему в этом помогу.

– Э-э-э… Илис, – я сделала один маленький шажочек к хозяину, – что плохого в небольшом дружеском чаепитии?

– Хочешь дружеское чаепитие – проводи его со мной или с Наей.

– Но…

Еще один шажок, о котором я тут же пожалела после его непреклонного:

– Никаких «но», Морра.

Одна из двух дверей, что находились между мной и Илисом, открылась.

– Слушайте, вы можете выяснять отношения где-нибудь в другом месте? Я вообще-то учиться пытаюсь.

– Скройся.

Волшебное слово, после которого дверь резко захлопнулась. Илис в гневе был страшен, и это было умилительно. Раньше. До того, как он взял за правило злиться на меня без всяких на то видимых причин.

– Ладно. – Я смелая решительная рагра, и мне не страшно. – Кажется, нам нужно серьезно поговорить.

Боевик за моей спиной молчал, когда я в несколько шагов преодолела разделяющее нас с Илисом расстояние. Ухватив его за рубашку на груди, под ошалелым взглядом Нарге потащила в комнату, чувствуя себя такой уверенной и дерзкой. А потом дверь за хозяином закрылась, и я сразу забыла о том, что я решительная и отважная.

– Ну, – усмехнулся Илис, – говори.

Я стояла перед ним и не знала, с чего начать. С того, что мне не нравится, как он меня притесняет? Или с того, что я имею право проводить свободное время так, как хочу? Или… что говорить-то?

– Не будешь?

Бежать было некуда. Илис стоял прямо перед дверью и отходить не собирался, а превращаться в рагру и проваливаться сквозь пол было как-то… неудобно, что ли. Бежать сейчас вообще было бы довольно странно. Сама его сюда затащила, пугая серьезным разговором, а потом взяла и струсила.

– Морра, давай договоримся: если тебе вдруг захочется устроить чаепитие, или внеплановый прием пищи, или еще что-нибудь, ты придешь ко мне.

– Аррануш хочет, чтобы я контактировала с людьми…

– Знаешь, мне кажется, в последнее время ты стала слишком общительной, – заметил Илис.

– Это что, плохо?

– Для тебя, вероятно, нет. – Страдальчески обведя взглядом комнату, словно ища поддержки, он нервно взъерошил волосы на затылке. Неожиданный и незнакомый жест, слишком нервозный и непривычный. – Но мне не нравится то, что происходит.

– А если поподробнее?

Илис старался смотреть куда угодно, но не на меня.

– Мне кажется, что я тебя теряю. Понимаю, глупо звучит. Тогда, на практике, когда утром я проснулся с подчиненной рагрой в нагрузку, мне было сложно даже предположить, что я к ней привяжусь. Ты бываешь порой просто невыносимой, а период закрепления этого твоего тела был просто ужасен. Я постоянно боялся, что ты начнешь превращаться на глазах у всех, не знал, что делать и как себя теперь вести…

– Э-э-э… Илис, а ты что…

– Дай мне просто сказать, ладно? – раздраженно попросил он. – Ты же вроде хотела поговорить? Вот я и говорю.

Мне оставалось только покорно замолчать.

– Я хочу сказать, что прошлый год нельзя назвать простым, но я привык к тебе. Сначала как к рагре, потом как к человеку. Помнишь, ты забыла, что можешь превратиться?

Я кивнула, хотя едва ли ему был нужен мой – ответ.

– Бывают дни, когда я сам об этом забываю. В последнее время все сложнее вспоминать, что ты рагра. Ты стала слишком похожа на человека.

– Это же хорошо.

– Да, наверное, это хорошо. Но теперь, кроме беспокойства о том, что ты можешь пострадать, мне приходится волноваться о том, что тебя кто-то может обидеть.