Огромные белые вервольфы с любопытством посмотрели на девочку и принюхались, запоминая запах Фиррины и ее облик. При этом их свирепые волчьи морды ненадолго приобрели почти невинное выражение. Затем северные люди-волки как один вскинули головы и завыли.

— Я поручаю вам доставить королеву Фиррину и ее советника ко двору снежных барсов у Мировой оси, где королева пригласит владыку барсов присоединиться к нашему союзу против империи Полипонт. Вы будете отвечать за ее безопасность и благополучие. Ни капли крови не должно пролиться, кроме вашей, ничье дыхание не должно остановиться, кроме вашего. Если смерть заступит вам путь — вонзите зубы ей в глотку, если неудачи ополчатся против вас — сражайтесь с ними. А когда госпожа наша луна пройдет половину своих преображений, королева Фиррина должна снова вернуться сюда, в эту пещеру. Все ясно?

Вожак белых вервольфов — ее звали Гринельда Кровавый Зуб — выступила вперед. Она была на голову выше самого короля, а Фиррине и Оскану показалось, что во рту у нее зубов, как деревьев в лесу.

— Владыка Тараман-тар и его снежные барсы — жестокий народ, мой король, — прямо сказала она. — Но человеческая королева вернется к тебе живой и здоровой, или мы умрем, защищая ее.

— Благодарю, Гринельда Кровавый Зуб. О большем я не прошу, — помолчав, ответил Гришмак и обратился к Фиррине: — Теперь ты видишь, как опасно то, что тебе предстоит. Снежные барсы ни перед кем не в ответе. Если не понравишься им, они убьют тебя.

Чувство долга не позволило Фиррине отступить. В ту минуту она с радостью свалила бы всю ответственность на кого-нибудь другого, но понимала, что не может так поступить. Она рождена, чтобы нести это бремя и преодолевать опасности. Поэтому девочка просто кивнула, стараясь держаться непринужденно, будто отправиться с гости к барсам-убийцам для нее — обычное дело.

— Прежде чем я отправлюсь в путь, король Гришмак, я прошу вас приютить Оскана Ведьмака до моего возвращения или… — помедлив, добавила она, — до моего невозвращения.

Услышав свое новое имя, Оскан потерял дар речи, но быстро опомнился и сердито воскликнул:

— Только попробуй уехать без меня! Я пойду пешком, а когда замерзну в снегу, вернусь с того света в облике призрака! И тогда твоя жизнь превратится в сплошной кошмар. Я стану таким изобретательным и вредным привидением, каких еще свет не видел! Тебе будет казаться, будто вместо еды тебе подают помои, вместо питья — кровь. Я буду выть и стонать ночи напролет, и ты никуда от меня не скроешься. Не надейся, что у меня не получится, Фиррина, королева Айсмарка. Поверь мне, уж я тебя достану!

Фиррина посмотрела на своего советника и убедилась, что и правда он едва сдерживает негодование — глаза Оскана так и сверкали. В такие минуты она побаивалась его, но на сей раз страх быстро вытеснили благодарность и облегчение.

Вот и отлично: не придется ехать к снежным барсам одной!

— Что ж, король Гришмак, мы больше не будем злоупотреблять твоим гостеприимством, — сказала девочка. — Мы с моим советником отправляемся во дворец владыки Тараман-тара.

Вервольф кивнул.

— Как пожелаете, госпожа, — сказал он, втайне испытав облегчение оттого, что не придется делить кров с таким сердитым колдуном. — Мы будем с нетерпением ждать вашего возвращения.

Сани подскочили на ухабе, и мысли Фиррины вернулись к настоящему. Вервольфы продолжали мчаться на север быстрее ветра, а Оскан вовсю любовался красотами заснеженной земли вокруг. Вот они проехали сквозь маленькую рощицу, Оскан обернулся и долго еще смотрел на оставшиеся позади сосенки.

— Дальше к северу деревья уже не растут, — пробормотал он. — Здесь заканчиваются земли людей и начинается царство дикой природы.

Впереди простиралась белая равнина, укрытая снежным покрывалом. Солнце уже скрылось за горизонтом, короткий зимний день догорал последними розовыми отсветами. И по мере того как он угасал, впереди над землей разгоралось чистое сияние Тихой звезды.

Ведьмак неотрывно смотрел на звезду.

— Оскан! — окликнула его Фиррина. — Почему ты так хотел ехать со мной в страну снежных барсов?

Юноша повернулся к ней.

— Если у тебя ничего не получится, Фиррина, и ты погибнешь, пытаясь заполучить в союзники Тараман-тара, Айсмарк погибнет вместе с тобой. Сципион Беллорум будет править железной рукой по своему разумению, провозглашая верховенство науки и машин. Наука и машины — это, может, само по себе и не плохо, они ведь могут сделать жизнь легче. Но видится мне, империя захочет властвовать и над всем остальным. Для магии и тайн не останется места: ведь для имперцев природа — это всего лишь огромный склад, где можно взять все необходимое для науки и машин. Где будет мое место в таком мире? Я стану бродягой, ненужным мусором, который волны выбросили на песок. Конечно, можно было бы попробовать и такую жизнь, но только из чистого любопытства. — Он снова обратил свой взор к небу, где один за другим распускались бутоны звезд. — Уж лучше умереть быстрой смертью в когтях снежного барса, пасть жертвой силы природы, чем выгореть, как лампа, в которой кончилось масло.

Девочка кивнула — она его очень хорошо понимала.

— Ты, наверное, давно уже об этом думаешь. Я так и знала, что ты скажешь что-нибудь в этом роде. — Она вдруг улыбнулась. — Только посмотри на нас. Мы едва выросли из детства, а уже ворчим по поводу перемен, как старики. Интересно, а можно родиться старым? Иногда мне кажется, что со мной как раз это и случилось. Как же нам одолеть неумолимое движение вперед? Как нам победить силу науки?

Оскан хмыкнул.

— На какой вопрос сначала ответить? Можно ли родиться старым? Да, я вот сейчас чувствую себя на все девяносто. Что же до остального, то наука нам не враг, ведь она принадлежит людям. Она помогает нам понять красоту нашего мира и сделать так, чтобы в нем стало лучше жить. Но империя хочет заграбастать науку в свое единоличное пользование. Для имперцев двигаться в будущее — значит отбросить все старое, будь то хорошее или дурное. Наука дает им новые способы уничтожения людей, а остальное их не интересует.

— Думаешь, все ученые сеют зло? — спросила она.

— Маггиор Тот тоже ученый, — ответил Оскан.

— Да, — согласилась девочка, вспомнив опыты и эксперименты, над которыми она корпела еще год назад… В прошлой жизни. — Он бы сделал так, чтобы наука служила добру.

— Да. И я уверен: он далеко не единственный такой ученый, есть и другие.

Они замолчали, прислушиваясь к скрипу снега под полозьями. Остатки солнечного света уже стекли с небосклона, и холодные звезды равнодушно подмигивали путешественникам, мерцающие и искрящиеся, как кристаллы льда.

Вервольфы продолжали неустанно мчаться вперед, принюхиваясь к ледяному воздуху, чтобы не сбиться с пути к Мировой оси. А когда над горизонтом всплыла ущербная луна, они приветствовали свою повелительницу дружным воем и остановились.

Люди-волки торопливо разгрузили вторые сани и поставили низкую палатку, в которой могли уместиться все сразу. Когда все было готово, Гринельда Кровавый Зуб вежливо поклонилась и спросила, не желают ли королева и ее советник присоединиться к ее собратьям в их скромном убежище.