– Ох, Пьетро, как я рад, что ты здесь, – искренне приветствовал друга Байрон. – Как вам удалось освободиться? Или вас не захватили?

– Да, мы побывали в плену у турок, – кивнул Гамба, – но подробности расскажу позднее. Вас ждут у господина Стенхоупа.

Сопровождаемые сулиотами, Байрон и Гамба прошли через толпу и несколько минут спустя очутились возле небольшого дома, который занимал граф. Возле дверей их встречали сам Стенхоуп, Маврокордато, а также несколько греческих, немецких и английских офицеров. Возле Маврокордато стояли его многочисленные приближенные, вооруженные пистолетами, инкрустированными серебром, и ятаганами. На рукоятях ятаганов поблескивали драгоценные камни, а на ножнах, обтянутых кожей, в основном красного, зеленого и желтого цветов, красовались рисунки в восточном стиле…

Лицо принца, несмотря на улыбку, производило пугающее впечатление на незнакомцев. Байрон помнил молодого грека, еще когда тот учился в Италии. И все равно, после долгого перерыва своеобразная внешность Маврокордато удивляла. От него сложно было оторвать взгляд: слишком большая голова в сравнении с телом, обрамленная густыми, черными как смоль волосами, непомерно большие бакенбарды, нависшие над глазами черные брови и огромные, словно нарисованные углем, усы. Азиатские, чуть раскосые глаза стреляли взглядом туда-сюда, не останавливаясь ни на чем ни на минуту. Грек был невысокого роста и одет чуть ли не проще, чем его свита.

Стенхоуп проводил Байрона на второй этаж.

– Мой друг, я не спал последние восемь дней, – успел прошептать Джордж ему на ухо. – Ведь нельзя же назвать сном короткое забытье на мокрой палубе. Представьте, не мылся и не менял одежды. Нельзя ли назначить часы приема для желающих встретиться со мной и не устраивать прием сегодня?

Стенхоуп с удовольствием откликнулся бы на просьбу Байрона, но установленный на Кефалонии распорядок дня начал рушиться с самого начала. Первыми наверх устремились Маврокордато с приближенными улаживать денежные вопросы, а потом и остальные, впрочем, по тому же самому делу…

* * *

Деньги в Месолонгионе потребовались сразу и всем одновременно. О приезде богатого англичанина в городе узнали почти все, стремясь использовать его «простодушие» себе на пользу. Но до того, как в дом, где остановился Джордж, хлынули толпы страждущих, Пьетро, улучив мгновение, рассказал о выпавших на его долю приключениях.

– Сначала мы не поняли, чей корабль появился перед нашими глазами, – начал он. – Никаких опознавательных знаков, флагов я не заметил. Но капитан был уверен: перед нами турки, османы. Их корабли, сказал он, гораздо больше греческих. Таково было его мнение, и оно оказалось верным. Корабль возвышался над водой, как скала, он медленно шел в нашу сторону. Мы тут же подняли флаг Ионических островов, они в ответ – флаг Османской империи. Времени бежать от них не оставалось. Да и, конечно, их судно нагнало бы «Бомбарду», что еще хуже, чем спокойно стоять в ожидании своей участи.

– Флаг нейтральных островов, находящихся под протекцией Англии, давал вам защиту! – встрял Байрон.

– Я надеялся на это. Турки встали прямо к нашему борту и потребовали, чтобы капитан перешел к ним. Парень выглядел совершенно растерянным! Я шепнул ему: «Держитесь нашей истории. Мы идем из Закинфа на Каламо, где нас ждет английский лорд. Вещи на борту принадлежат ему». «Они спросят, почему мы миновали остров», – испуганно возразил капитан. «Ответьте, что ветер ночью отнес нас в сторону. В темноте мы не поняли, где очутились, и решили дождаться рассвета», – ответил я. А сам думал о странной картине, которую представлял «Бомбарда»: пять лошадей, собака, несколько слуг-итальянцев, оружие и деньги. Хорошо хоть греков набрали на островах. На «Мистико» шли в основном матросы с материка – вам бы пришлось туго… За это я и волновался: чтобы не обнаружили ваш корабль.

– Мы прятались. Наш капитан сразу решил отсидеться в укромном месте и там ждать помощь из Месолонгиона, которая пришла не сразу.

– Тут я вспомнил про ваши письма. Целая пачка с обращениями к греческим вождям! Вот уж лучшего доказательства наших намерений не придумаешь! Я взял небольшое ядро, привязал к пачке и попросил слугу спрятаться за парусом. «Как только увидишь, что от турецкого корабля к нам направляется лодка, бросай пакет за борт». Через мгновение лодка отчалила от корабля, и слуга выполнил приказ. Мне стало спокойнее. Но мысли о вашей безопасности не оставляли меня. Показалось, я увидел вдали судно, похожее на «Мистико». Постепенно оно скрылось за скалами, и я надеялся, что не ошибся, – фрегат вас бы не обнаружил и не смог бы на отмели подойти ближе. В этот момент показались корабли со стороны Закинфа. Турки явно приняли их за греческие и, угрожая, приказали нам следовать за ними к проливу. В проливе мы разглядели еще несколько фрегатов и посчитали за лучшее подчиниться. Наше новое направление было очевидно – мы двигались к Патрам!

– Вы не пытались объясниться? – спросил Байрон. – Они не имели права задерживать нейтральное судно!

– Наш капитан остался у турков. Я не знал, что он точно сказал и как отреагировали османы. За греками водится менять свое мнение, поведение и все наперекор здравому смыслу – нам ли с вами этого не знать.

– Увы! – вздохнул собеседник.

– Да, тут капитан Валсамаки появился на палубе фрегата и помахал нам рукой. Он громко призвал нас не падать духом, хотя его бледный вид указывал на необходимость в утешении самого капитана. Однако команда обрадовалась, увидев Валсамаки живым и здоровым. Уже позже мы узнали, что встретили капитана не совсем радушно. Турки приняли наш корабль за посланный им на погибель брандер и хотели отрубить капитану голову. Он, на счастье, узнал в турецком капитане человека, которому спас жизнь в Черном море. «Ты отрубишь голову Спиро?!» – вскричал Валсамаки. Турок пригляделся внимательнее и воскликнул в ответ: «Возможно ли такое?! Ты – Спиро, который спас меня, брата и еще восьмерых моих родственников во время кораблекрушения!» И нашего капитана стали развлекать в капитанской каюте до самых Патр. В Патрах мы очутились ближе к вечеру, часа в четыре. «Бомбарда» встала посреди турецких судов, которых насчитывалось не менее пятнадцати. Капитан захватившего нас фрегата немедленно послал за мной.

– Вы подчинились, мой друг? – Байрон насмешливо поднял бровь.

– Конечно! Мало того, взял с собой подарки – слышал, турки любят презенты, пусть даже пустяшные.

– Что же вы взяли? Надеюсь, не моих лошадей?

– Не посмел. Да и не считал нужным делать такие дорогие подношения. Ведь впереди, скорее всего, меня ждала встреча с пашой. Нет, я взял из своих запасов бутылку рома и портвейна, а также телескоп. Отдавать последнее мне было немного жаль, но подобные штуки производят впечатление на восточных людей. В общем, капитан обрадовался, но главный вопрос задал: куда мы направляемся на самом деле – вот, что его интересовало. Естественно, я ответил: на Каламо. Представьте, сэр, капитан Спиро нас все-таки подвел! Он выдал истинное направление – Месолонгион.

– Неудивительно!