потянула язычок «молнии», и ее взору открылось традиционное илурийское платье-халат из тонкого «морского» шелка, изысканно расшитое анемонами, кораллами и яркими рыбками, живущими в рифах. Тут же лежало нижнее платье из более плотного и темного шелка без вышивки и разрезов. Только подол был украшен аппликацией, изображающей морские волны. Самое нижнее платье было просто белым и больше походило на ночную сорочку, едва достигающую середины бедра.

Лена быстро сбегала в душ и переоделась. Рядом с чехлом стояла коробка с туфельками, белыми шелковыми носочками и затейливой шпилькой для прически.

Вот как делать такую прическу, девушка не знала, поэтому немного растерянно вышла в коридор. Там стояли мужчины – уже одетые каждый в меру своего отношения к ситуации. Лейтенант был облачен в традиционный мужской костюм: темно-синий, строгий, чем-то напоминающий мундир. Элурэн выбрал капитанскую форму. Лирам – вариант альфинеанского мундира, чем-то напоминающий одежду Эрнарэна, но белого цвета.

Когда Лена появилась в коридоре – уже полностью одетая, с распущенными, расчесанными волосами и шпилькой в руках, до нее донесся тройной стон. Все трое смотрели на нее, не отводя глаз, и каждый видел свое. Эрнарэн узнал платье и поразился точности, с которой сестра подобрала наряд для его эгги. Лена стояла перед ним такая юная и невинная, как морская дева на празднике подношения морю. Хотелось ее обнять и спрятать за собой от всего мира.

Эрнарэн впал в ступор – понимая, что не позаботился о достойном платье для молодой жены. До него наконец дошло, почему она не хотела видеть его родственников. Он и подумать не мог, что Лена будет так хороша в привычном глазу платье. А ее маленькие ножки в традиционных сандалиях… Так бы и расцеловал!

Лирам… он вспомнил, как эти самые волосы раскинулись рядом с ним под кровом Великого леса, и его тело напряглось от одной только мысли о том, что он может запустить руку в эти тяжелые карамельные пряди.

– Милая, – первым очнулся Элурэн, тяжело сглотнув и тряхнув головой, – тебе нужна помощь с прической?

– Да, – ответила Лена, – я не умею делать так, как у вас принято, а другая прическа здесь не подойдет…

– Позволь мне помочь? – хором спросили капитан и лейтенант.

Девушка закусила губу, понимая, что может обидеть кого-то отказом, но тут же решила:

– Платье – подарок Эрнарэна, значит, с тебя, Элурэн, прическа!

Счастливый супруг прошел за ней в комнату, усадил на пуфик перед зеркалом, взял гребень и с наслаждением провел им по волне нежно и терпко пахнущих волос. Потом поднял всю их массу, тщательно собрал в одну руку и ловко скрутил, закрепив звенящей шпилькой, украшенной целой гроздью аквамаринов.

– Вот так! – сказал Эл, нежно целуя Лену в затылок. – Теперь ты будешь самым красивым цветком нашей бухты! Отправляемся?

Лена полюбовалась затейливым узлом на макушке и решила, что к этому платью только такая прическа и подойдет. Она не разбиралась в деталях, но выглядело очень похоже на то, что она видела в фильме. Девушка встала, опираясь на руку супруга, двинулась к двери, и вдруг ее пронзила ужасная мысль!

– Подарки! Мы забыли подарки для твоей семьи!

– Все уже внизу! Не волнуйся! – поспешил успокоить ее капитан. Потом остановился и немного смущенно сказал: – Эрнарэн добавил к нашим дарам традиционное подношение младшего супруга…

– Э-э-э? У вас есть младшие мужья?

– Не всегда. Но бывает, что для одной женщины загораются глаза нескольких мужчин. В таком случае она может принять его младшим супругом. Чтобы получить этот статус, он делает подарки старшему супругу и его семье, как выкуп за те неудобства, которые он причиняет своим появлением.

– Получается, поднося подарки, он спрашивает у тебя и твоей семьи разрешения жениться на мне?

– Верно.

– А почему он меня не спросил? – нахмурилась Лена.

– Спросит, если семья не откажет. Просто женщины обычно нисходят к тем, у кого сияют для них глаза. Они знают, что такой мужчина не найдет счастья с другой женщиной.

– А если глаза мужчины никогда не загорятся?

– После сорока лет мужчина, глаза которого никогда не горели, может жениться, на ком пожелает. Обычно позже они не загораются. Но если такое случится… Бывают грустные ситуации, а бывает, что в семью принимают вторую супругу. Ведь долгий брак тяжело рушить.

– Понятно, – Лена вздохнула: – Элурэн, мне нужно поговорить с Эрнарэном. Я не могу ехать к твоим родственникам, пока не решу все сама.

– Я понимаю, – сказал Элурэн, и хотя ревность к чужаку терзала ему сердце, он отвел Лену в гостиную с видом на море и позвал лейтенанта.

В комнату мужчина заходил почти крадучись:

– Эгги…

– Элурэн рассказал мне про подарки, – выдохнула Лена, – я не знаю, что сказать, лейтенант…

– Просто не прогоняйте меня, эгги. Я знаю, что судьба принесла вам много мужей, и это непростое испытание. Но я смиренно прошу добавить меня в их круг.

– Но вы же понимаете, что я вас не знаю? Мой муж – капитан, и, скорее всего, мы будем прилетать на Илуру только в отпуск, раз в год.

– Я и сам прилетаю сюда не чаще, – пожал плечами лейтенант. – Я не прошу немедля принять меня в свою постель, но не отказывайтесь от моих подарков, такова традиция. И если семья старшего мужа меня примет… позвольте связать наши судьбы по обычаям этой земли.

Лена схватилась за голову. Наверное, она должна была раньше осознать, что выбора у нее нет. Сразу, как только глаза космополицейского засияли. Но ей тогда казалось – это случайность. Это может пройти. А теперь ей объяснили, что нет, не пройдет. Еще один мужчина будет подбирать ключик к ее телу и сердцу.

– Я не плохая партия, эгги, – попытался доказать свою значимость Эрнарэн. – Вам ведь понравился мой дом? По обычаям Илуры он становится вашим сразу после свадьбы. Мужчина владеет лодкой, сетями, инструментами. Женщина – домом и садом. В космополиции неплохо платят, и я откладывал большую часть дохода, чтобы моя семья ни в чем не нуждалась…

Лена не сдержала истерический смешок:

– Эрнарэн, – сказала она устало, опускаясь в кресло. – Мой муж – капитан космической яхты. Мой второй муж альфинеанин. Их так мало живет за пределами родной планеты, что его способности и таланты примет любая корпорация, заплатив за это любые деньги. В конце концов, моя семья знает, где я, и тоже не даст пропасть. Я вышла замуж не потому, что мне нечего было есть, пить или во что одеться. А потому, что эти мужчины смогли достучаться до моего сердца. Вы тоже стучите, я понимаю. Но… мне