– Иначе никакого секса. И не надейся. По-другому я не готов, – заявляет мне литовец гордо.

– Вот это поворот! Ты что, обиделся?

Паша хмыкает. Но, впрочем, не спорит. Кажется, своими отказами я действительно его обидела. Вот блин!

Опять вибрирует сотовый. Опускаю глаза на экран.

– Папа второй раз звонит. Да еще и по видео! Странно.

– Познакомишь? – бросает новый вызов Адомайтис.

Мы вновь внимательно смотрим друг на друга. Никто глаза не отводит. Каждый настроен серьезно. Паша точно обиделся, что я им пренебрегаю.

– Хорошо, – говорю осторожно. – Давай.

Паша кивает. Возбуждение как ветром сносит. Я представляю, как папа отреагирует! И мешкаю.

– Давай в другой раз.

– Сейчас! – нападает Павел. – Или какое ты для меня место в своей жизни отводишь? Уж не используешь ли ты меня для своих утех? – Он прищуривается. – Я тебя с бабулей познакомил.

Я не сдерживаю громкого смешка.

– Ну окей, сам напросился.

Адомайтис снова кивает, не тушуясь.

А я… Боже, папочка! Фамилия Адомайтис так долго была ругательной в нашем доме.

С другой стороны, Паша прав: я действительно познакомилась с его бабушкой. И постоянно требую от него заверения и доказательств серьезности намерений. А сама… лишь отказываю. Ограничиваю. Указываю на место.

Пора. Наверное… Но как же страшно!

– Только подготовлю его. Хорошо?

– Валяй. Я тут. – Паша скрещивает руки на груди. – Никуда не спешу. До семи утра понедельника у тебя есть время.

Я передразниваю его. Смахиваю пальцем по экрану. На экране лицо отца.

– Не отвлекаю, дочка? – бодро говорит он.

– Немного. Все в порядке. Как дела, пап? Что-то случилось?

– Случилось, Диана! – Отец широко улыбается. – Мы весь вечер до тебя дозвониться не можем. Смотри, кто к нам приехал!

Папа меняет ракурс, и на экране появляется знакомое лицо. Поначалу не понимаю, в чем срочность-то, ведь тетю в последние годы только так и вижу – на экране телефона. Через секунду до меня доходит: тетя-то на экране, но она рядом с отцом! И вместе они на фоне родительского дома!

– Диана, привет! – кричит папина сестра. – Мы наконец-то приехали!

– Дианочка! – звучит голос Оливии. – Сюрприз, дорогая!

Я моргаю, и на экране рядом с тетей как по волшебству появляется лицо Оливии. Позади звучит голос ее сына, Антона.

– Привет, тетя Оливка! И Антон там?! – ахаю я. – А как?! Вы же в июле собирались!

– Пришлось поменять билеты, потом расскажем. Все так внезапно случилось, что мы сами не поняли. Раз – и уже в Сибири. Когда ты приедешь?

Я перевожу взгляд на Пашу. Его лицо мрачнеет.

Вновь смотрю на Оливию, которая сжимает ладони и кричит:

– Боже, как я по тебе соскучилась, сестренка! Как же мне тебя обнять хочется!

Глава 39

Семья – это фундамент. Не так ли?

Надежный, крепкий, необходимый. Не представляю, как жить, если под ногами нет каменного оплота. Как любить, рисковать, развиваться, если не на что опереться?! С раннего детства я знала, что семья за меня горой, что бы я ни натворила, как бы ни оступилась. И я сама была горой! За своих любимых… сражалась бы до последнего. Однажды я уже подвела родителей, когда привлекла внимание к нашей фамилии столь пикантным способом. Пошла поперек воли отца, которому Сергей сразу не понравился, и чем все закончилось?

Осмелюсь ли повторить тот трюк?

Да, еще как. Они любят меня. А я люблю их. Но теперь я люблю еще и Пашу.

Мама хлопочет на кухне. Мы с Антоном пьем чай за столом. Я только проснулась: всю ночь провела в дороге, прилегла буквально на одну минуточку и не заметила, как отрубилась на три часа.

Делаю глоток зеленого чая и вглядываюсь в лицо мальчика. Похож или не похож? То кажется, что совсем нет. То ловлю какие-то едва заметные общие черты. А может, это уже разыгравшаяся больная фантазия?!

Малец благо не замечает интереса тетки, он вообще редко отрывается от экрана телефона, мастерски не реагируя ни на просьбы, ни на шутки. Очевидно, вынужденные каникулы на родине родителей его не впечатляют.

– Ром, ты во сколько поедешь за мясом? – спрашивает громко мама.

– Через час где-то. Толя должен был с утра замариновать. И все же мне кажется, что не хватит. Посчитай еще раз, сколько нас человек.

– Я тебе все написала в телефоне!

– Давай еще раз прикинем и обсчитаем?

Самый страшный кошмар отца: гости останутся голодными. Обычно после наших праздников еще пару дней нужно доедать.

– Смотри. – Мама вытирает руки полотенцем. – Нас шестеро, включая Антона. Снегиревы будут все. Соколовых двое… – Она загибает пальцы, считая друзей и родственников, которых мы ждем сегодня в гости на званый ужин по случаю приезда Оливки. – И парень Дианы.

– Да, – киваю я, впиваясь глазами в чашку. И он самый.

Папа кладет руки мне на плечи, слегка сжимает. Ему не терпится увидеть моего молодого человека. Папа крайне рад, что тому еще нет и тридцати. Остальное пока секрет.

Да, это будет сюрприз. Я все решила. Иначе просто не получится. Если скажу отцу, что приведу Пашу, папа успеет подготовиться! И на порог не пустит моего Адомайтиса.

Оливия с тетей уехали в стоматологию рано утром, вернутся часа в три. Я отведу сестру в свою комнату и объясню ситуацию. Извиняться не стану. Просто скажу, что в курсе того, как двенадцать лет назад она смалодушничала и солгала. Попрошу помочь решить ситуацию по-доброму.

Паша приедет, Оливия скажет правду. Или не скажет, тут уже неважно. Папа обалдеет. Родные узнают о моем романе. Паша непременно всем понравится. И проблема будет решена.

Я бы, конечно, отложила знакомство с родителями на неопределенный срок. Оливия приехала до конца лета. Пусть! Осень – прекрасное время для открытия тайн! Если бы не одно обстоятельство: Паша не заслуживает, чтобы его скрывали.

В день рождения Матвея, вечером, сидя в машине, зацелованная и влюбленная, я так и не нашла в себе силы рассказать об Адомайтисе папе. Сбросила вызов.

Павел надулся. Отвез меня домой. На чай подняться отказался.

Всю неделю общался прохладно. Нет, ничего плохого не делал, но дистанцию я почувствовала. И оказалась совершенно к ней не готова!

В наш родной город ехали вместе на его машине. Я