Поселок оказался больше Земляничной Пади, название у него было смешное — Беличий Хвост. На этот раз решили в деревне не задерживаться, маги хоть и восстановились, но полноценной иллюзии создать еще не могли. Вещи зачаровали от кражи и потери, спрятали в лесу и, накинув плащи, отправились в поселок.

Дорога была неровная, в колдобинах и ямах, а дождь, что непрерывно шел несколько суток, окончательно ее размыл. Вещи подобрали быстро в одном месте, докупили в лавочке рядом необходимые мелочи, пополнили запас еды.

Кошелек-то у Лира был хоть и маленький, а чары наложены особые, что не могло не радовать. Допустим, лежит в кошельке пара золотых, но как только они заканчиваются, там снова появляется такое же количество. Деньги поступают напрямую из сокровищницы семьи Лира.

Не знаю, чему я больше удивилась, неведомому заклинанию или наличию у темного мага сокровищницы, откуда можно брать столько монет, сколько требуется.

Вечером, пока готовился суп, Аран научил меня создавать маленький родник. Правда, использовать эльфийскую магию не получилось, но русалочья откликалась сразу же.

Маленький родничок очень понравился лимфилу. Лучик уже немного подрос, проявлял характер. И наотрез отказался покидать водоем, резвясь в нем янтарной рыбкой. Я, конечно, сразу же поинтересовалась, как создавать озеро, но для такой магии требовалось много умений и сил. Аран пару раз творил подобное волшебство, но надолго его удержать не получалось.

В последние дни Лир стал задумчивым, порой даже чересчур. Я догадывалась, что тогда, на озере, ведьма показала ему смерть матери и маг до конца не пришел в себя, но в его душу не лезла.

Мы продолжали свой путь. Я расспрашивала магов о Ларейе, Снежном королевстве, а Аран интересовался миром, где я жила восемнадцать лет. После рассказа Лира память вернулась, ей и нужен-то был лишь толчок. Маги на привалах тренировались с оружием, я пыталась разобраться в русалочьей магии.

Спустя несколько дней у меня появилось странное чувство, будто предстояла встреча с кем-то родным и желанным. Внутри от этого теплело, я предвкушала встречу, не сразу поняв, что это означает.

Мы приближались к Великому морю. И эта странная тяга была вполне объяснима. Где-то там, в глубине, прячется Серебряный город, в котором живут русалки. Он мне даже снился! Как наяву я видела острые шпили башен, отливающих серебром, покатые, сверкающие перламутром крыши, дорожки, усыпанные жемчужинами и голубыми камушками. И повсюду, куда бы ни заводил меня сон, в сказочном невероятном городе, напоминающем жемчужину в раскрытой раковине, росли дивные цветы с синими лепестками, усыпанными серебряными блестками. Они манили меня больше всего…

Как можно тосковать по тому, чего никогда не видела?

От магов я пыталась скрыть свои сны, но они догадывались. Тяга к морю становилась с каждым днем все сильнее. Озер, какие бы они ни были прекрасные, не хватало. В них становилось тесно. Хотелось на простор, на свободу. Я ждала, когда мы доберемся до моря, жила этой мыслью.

И очень бы хотела встретиться со своим народом, но понимала, насколько мои мечты несбыточны и сказочны. Лир ни за что не отпустит меня к русалкам, как бы ни любил. Я уже знала по рассказам Арана, что ни одна русалка, которая уплыла в Серебряный город, не пожелала вернуться. Там, в глубинах моря, истинный дом моего народа. Аран упоминал, что у русалов есть свой правитель, но никто с ним не был знаком. Тир же никогда даже не пытался отправиться в глубины, так как мог не вернуться. Согласно древним легендам, уплывая в Серебряный город, со временем русалки забывают прошлое, отпускают тревоги и боль, становятся счастливыми и свободными от человеческих правил и запретов. От людской воли. От всего, что тревожило сердце.

Но Серебряный город не отпускал, снился и звал к себе. Однажды я не выдержала, разбудила Арана, ушла с ним в лес и все рассказала.

— Значит, однажды ты от нас уплывешь, Ари, — грустно заметил он. — Если Лир перестанет быть якорем.

— Я люблю его. Сильно. Не хочу причинять боль.

— Ари… Сейчас ты как мотылек на его раскрытой ладони. Доверчивая, светлая, хрупкая. Стоит сжать руку, и ты задохнешься в темноте и неволе. Если же Лир отпустит когда-нибудь — поймет, что так будет лучше, — ты вернешься, снова сядешь на его ладонь. Но это будет твой выбор, — мягко сказал эльф. — Разве поступишь иначе, когда есть тот, кто готов подарить свободу и ждать? Это ли не любовь?

— Аран, я просто хотела бы увидеть Серебряный город. Даже в моих снах он невероятно прекрасен.

— Ох, Ари!

Эльф чуть качнул головой, откинул прядь выбившихся волос за спину, погладил меня по плечу.

— Сила города морского народа велика. Неудивительно, что чем ближе он, тем сильнее тяга. И морская стихия делится с тобой, своей дочерью, тайнами. Ты используешь заклинания, которых даже не знаешь.

Я понимала, о чем он говорит. На днях я телепортировалась с земли на дерево, представляя себя русалкой, плывущей по волнам.

— Аран, думаешь, магия усиливается, потому что…

— Лир говорил, у русалок особая память. То, что знает одна из вас, если это касается магии, однажды придет и к другой. Вспомни, как ты прокляла ведьму, хотя не знала языка, на котором произнесла заклинание!

Я понимала или старалась понять. Но тревога не отпускала, сводила с ума.

— Ты справишься, Ари! Не поддавайся. Тир же не уплыл. Эридейле оказалась для него единственным сокровищем. Разве может он променять ее любовь на морские просторы?

— Ты хочешь сказать, Лир значит для меня меньше?

По щекам даже покатились слезы.

— Сейчас ты напугана и растеряна. Путь, который прошла, изменил твою душу. Жить как раньше уже не получится, а к новым обстоятельствам ты не привыкла. Для этого нужно время.

Аран наклонился, поцеловал меня в макушку, пытаясь приободрить.

— Спасибо. Не говори Лиру о нашем разговоре, не хочу причинять ему лишнего беспокойства. Ведьма показала, как умирала его мама, — тихо закончила я.

— Ты думаешь, я тревожусь из-за этого, Ариадна? — Голос Лира раздался совсем рядом.

Я высвободилась из объятий Арана, замерла, не решаясь посмотреть в глаза темному магу.

— Ты настолько мне не доверяешь, что рассказываешь о своих проблемах эльфу? — поинтересовался Лир. — Или разлюбила?

— Не хочу создавать тебе лишних забот.

— А ему, значит, можешь?

Я жалобно всхлипнула. И зачем только решилась на этот разговор с Араном? Думала, станет легче, но Лир, кажется, снова ревнует.

— Лир, Ариадна мне как сестра, — тихо сказал Аран. — Я думал, ты знаешь. Мы давно это обсудили, неясностей не осталось.

— Именно поэтому моя дайари идет к тебе за помощью и делится сокровенным? Серебряный город, значит, снится…

Я вздрогнула, сгорая от стыда и желания сбежать. Вокруг Лира заклубилась тьма, вырываясь на волю. Я попятилась. Попыталась остановиться и успокоиться, подумать о красивом, сказочном море.