После возвращения Катон продолжил борьбу с Помпеем, Цезарем и Крассом. Он протестовал против практики запугивания политических конкурентов, подкупа избирателей и других чинимых триумвирами беззаконий. Однако большинство его усилий оказались тщетными. Часть аристократов была подкуплена, другие просто боялись, а народ уже привык к заработку, который приносили каждые выборы.

Катон, однако, не был слеп в своей вражде к Помпею. Когда во время выборов в Риме возникли беспорядки, он поддержал предложение наделить Помпея чрезвычайными полномочиями, считая, что безвластие, вызванное беспорядками, хуже, чем единовластие.

Через некоторое время случилось то, о чем, несмотря на вражду, Катон предупреждал Помпея. Цезарь, чье могущество, слава и богатство возросли за время Галльских войн, вступил с Помпеем сперва в тайную, а затем и в открытую политическую борьбу. Отношения между бывшими союзниками усугубились тем, что в 53 г. до н. э., проиграв войну с парфянами, погиб Красе. Триумвират распался. Между Цезарем и Помпеем возникло политическое противостояние. Катон принял сторону Помпея, считая его власть меньшим из двух зол.

Когда Цезарь, перейдя Рубикон, повел свои войска на Рим, Катон предложил сенату предоставить Помпею неограниченные полномочия. Он говорил, что тот, кто стал причиной великих бедствий, должен и избавить римлян от них. Помпей, не имея войск для защиты столицы, тем не менее решил покинуть Рим.

По жребию Катон получил в управление Сицилию, однако, прибыв в сицилийский город Сиракузы, он узнал, что войска Цезаря тоже высадились на острове. Помпей тем временем покинул Италию. Зная, что на подмогу к противнику приходят все новые и новые силы, Катон оставил Сицилию и присоединился к Помпею, который собрал в Греции внушительное войско.

Надеясь на перемирие, Катон советовал Помпею затягивать войну, не желая братоубийственных сражений. Он настоял на принятии постановления, согласно которому ни один из подвластных Риму городов не мог быть разграблен и ни один римлянин не должен быть убит вне поля сражения.

Перед битвой при городе Диррахия Катон произнес речь, необычайно воодушевив воинов. Они храбро бросились на врага, обратив его в бегство, и лишь нерешительность Помпея не позволила разгромить войска Цезаря. Сторонники Помпея ликовали, и только Катон был грустен при виде множества римлян, павших жертвой властолюбия полководцев. Помпеянцы меж тем считали, что война уже выиграна. Начав преследование отступающего противника, Помпей оставил Катона с частью войска в Диррахии.

Однако в битве при Фарсале (9 августа 48 г. до н. э.), несмотря на армию, вдвое превосходящую силы противника, Помпей потерпел сокрушительное поражение (вообще эта битва, хотя и была междоусобной, оказала большое влияние на мировую историю). Помпей бежал в Египет, где был убит опекунами малолетнего царя Птолемея XII, так как он был союзником Клеопатры, претендовавшей на египетский трон и рассчитывающей на военную помощь Помпея. Однако Клеопатра смогла повернуть ситуацию в свою пользу и соблазнила Цезаря, против которого вела интригу вместе с Помпеем.

Катон повел оставленные ему войска в Нумидию[20], где хотел соединиться с войсками Сципиона и Аттия Вара, вступивших в союз с царем Нумидии Юбой (будущим мужем дочери Антония и Клеопатры). Пеший переход длился 27 дней. Встретившись с союзниками, Катон отказался стать во главе войска, уступив эту должность Сципиону. На то были свои причины. Во-первых, Сципион был консулом, т. е. высшим должностным лицом, а Катон – только претором. Во-вторых, римляне верили, что роду Сципионов суждено побеждать в Африке (в свое время Сципион Африканский Старший разбил Карфаген во второй Пунической войне, а Сципион Африканский Младший – в третьей).

Войска стали в оборону близ города Утика. Катон подготовился к осаде – он собрал в городе огромные запасы хлеба и воды, привел в порядок старые и построил новые укрепления. В 47 г. в Африке высадился Цезарь. Сципиону, так же как ранее Помпею, Катон советовал не вступать в открытое сражение, а выжидать. Сципион, однако, не внял советам, и 8 апреля 47 г. до н. э. в битве при городе Тапсе его войско было разгромлено.

Наутро известие об этом достигло Утики. Узнав о разгроме Сципиона, Катон собрал находившихся в городе сенаторов и Совет Трехсот, в который входили знатные граждане Утики римского происхождения. Катон предложил собравшимся самим решить, стоит ли продолжать войну против Цезаря. Воодушевленные мужеством Катона члены Совета сначала решили продолжать борьбу, но после переменили мнение и даже стали подумывать о том, чтобы выдать сенаторов Цезарю.

В это время к стенам города прибыли спасшиеся после битвы при Тапсе остатки конницы. Воины не хотели входить в Утику, опасаясь предательства со стороны горожан, но Катон уговорил кавалерию войти в город для защиты находящихся там сенаторов.

В конце концов Совет Трехсот принял решение сдаться и отправить к Цезарю посла, чтобы просить его о пощаде. Катон собрал сенаторов и предложил им спасаться, пока конница еще находится в городе. Он распорядился закрыть все ворота, кроме ведущих к морю, и стал готовить суда и припасы для отплытия беглецов.

Тут произошел еще один показательный случай. Невдалеке от города разбил лагерь бывший помпеянец Марк Октавий, который прибыл во главе двух легионов и отправил к Катону посланника с предложением договориться о разделе власти и командования. Тот не ответил, а своим друзьям сказал: «Можно ли удивляться, что наше дело погибло, если властолюбие не оставляет нас даже на самом краю бездны».

И еще пример. Римская конница, покидая город, начала грабить жителей. Узнав об этом, Катон бросился на улицу и стал вырывать из рук первых попавшихся ему на глаза воинов добычу. Солдаты устыдились и сами стали возвращать награбленное.

В качестве посла от Совета Трехсот к Цезарю должен был отправиться его родственник, Луций Цезарь. Он обратился к Катону с просьбой помочь ему составить оправдательную речь взамен на то, что Луций будет просить Цезаря о прощении для него. Катон ответил: «Если бы я хотел спастись милостью Цезаря, мне самому следовало бы идти к нему. Но я не желаю, чтобы тиран, творя беззаконие, еще и связал меня благодарностью. В самом деле, ведь он нарушает законы, даря, словно господин и владыка, спасение тем, над кем не должен иметь никакой власти! А как тебе выпросить у него прощение для Трехсот, мы подумаем сообща, если хочешь». Все эти поступки совершал человек, уже давно принявший решение покончить с собой. Но благородный Катон не мог себе позволить такой роскоши, как спокойно уйти из жизни, пока оставались люди, нуждавшиеся в его помощи и защите.

Обсудив с Луцием его будущую речь, Катон призвал своего сына и друзей. Он обсуждал с ними разные темы, в частности запретил сыну участвовать в государственных делах, объяснив это так: «Обстоятельства больше не позволяют заниматься этими делами так, как достойно Катона, заниматься же по-иному – позорно».

Обедал Катон, как всегда, сидя (обычно римляне возлежали за обеденными столами). После обеда, на котором присутствовали многие друзья Катона, начался философский разговор. Во время обсуждения одного из вопросов Катон произнес длинную и прочувствованную речь, и окружающие поняли, что он собирается покончить с собой. Желая развеять эти подозрения, Катон перевел разговор на злободневные темы, однако ему не удалось усыпить бдительность сына. Порций украдкой пробрался в спальню отца и унес оттуда его меч.