В общем, едва проступивший смутный облик египетской царицы снова заволакивается туманом, но на этот раз не вражеских измышлений, а добрых намерений и идеализации. Несомненным же остается следующее – Клеопатра оказалась последней царицей Древнего Египта, и ее смерть стала началом гибели могущественного государства, когда-то наводившего ужас на страны всей Северной Африки. Вместе с потерей сложившегося в веках государственного устройства начала гибнуть и культура страны, символом истории которой осталась Клеопатра.

(род. в 1967 г. – ум. в 1994 г.)

Не можешь запретить – возглавь. Похоже, именно эта уходящая в глубь времен административная мудрость сделала Курта Кобейна идолом подростков всего мира в 90-х и не дает его звезде померкнуть и сегодня.

Наверное, для шоу-бизнеса нет менее удобного «сырья», чем музыка, которую принято называть альтернативной. Она мало кому нравится, если подходить к ней с точки зрения оптово-розничной продажи, поэтому ее страшно выпускать на радио. Общение с ее исполнителями – это что-то из области дрессировки тигров; никогда не знаешь, что они выкинут в следующий раз: то ли напьются, то ли разобьют всю технику, то ли подхватят какую-нибудь неприятную болезнь, то ли вообще расстанутся с этим бренным миром. Да и сами музыканты из кожи вон выпрыгивают, чтобы вести настоящий «рок-н-ролльный» образ жизни (в отличие от послушных поп-звезд, которые, по крайней мере, не срывают концерты и не выставляют свои вредные привычки напоказ, появляясь перед публикой чистыми ангелочками на радость родителям правильных девочек и мальчиков).

Вот только возникает вопрос: откуда же взялся этот образ «настоящего рокера», «бунтаря против затхлых устоев общества и засилья попсы»? Вы будете смеяться – его создал шоу-бизнес, буквально канонизировав Джима Моррисона, Дженис Джоплин и Джими Хендрикса, а заодно их пристрастие к наркотикам, алкоголю, непредсказуемость, буйные выходки, любовь к порче инструментов, а также движимого и недвижимого имущества. В общем, все эти поступки, которые в «приличных семьях» – а какая семья не считает себя приличной – принято осуждать (в амплитуде от либерального порицания поведения кумиров при признании несомненных достоинств их творчества до телесных наказаний с выбрасыванием на помойку любимых записей). Заключительным аккордом стало тиражирование лозунга «живи быстро, умри молодым» в качестве жизненного принципа «правильного» рок-музыканта.

На выходе получаем портрет бунтаря, борца за свою независимость: бескомпромиссный, сходящий с ума от пошлости и глупости окружающих, а потому отвергнутый, одинокий, никем не понятый, свободный от всех и вся, погибший во цвете лет и лишь тогда, слишком поздно, принятый обществом. Короче говоря, потаенная мечта почти каждого подростка во всей своей красе. Одна проблема – бунтари сгорают слишком быстро, а дрова в топку коммерческих продаж нужно подбрасывать так, чтобы у каждого поколения подростков был свой бунтарь, отвергаемый отсталыми родителями и не похожий ни на кого, кто был раньше.

Ну, в 60-е было просто: рок-н-ролл сам по себе был совершенной новостью, взрывом. Его энергию в конце концов удалось направить в мирное русло: высокая мода-календари-постеры-пластинки-биографии-фильмы-легенда о роке 60-х. Дети отвергали устои родителей, протестовали против войны во Вьетнаме и слушали рок.

В 70-е стало сложнее – ни одна из групп не могла претендовать на вызов обществу, все они действовали в уже установленных рамках. А следующее поколение уже подрастало… И тут где-то на помойке удалось отыскать Sex Pistols – совершенно асоциальных типов, которых даже отмывать не стали перед тем, как вывести на продажу. Их окрестили панками. Они довольно быстро и успешно сыграли предназначенную им роль, эффектно исполнив в финале поножовщину с летальным исходом. Ну и дальше по схеме: высокая мода-календари-постеры-пластинки-биографии-фильм-легенда о панк-роке 70-х.

Ничем не ознаменовали себя 80-е[22]: эпатаж стал нормой, музыканты – плохие, ломали инструменты, виртуозно играли на гитарах, раскрашивали лица, изображали из себя сатанистов, рычали в кадр – в общем, ничего особенного.

Шоу-бизнес встретился с реальной проблемой: большое число подростков оказалось не охваченным массовой истерией, начали падать доходы. Начался активный, чтобы не сказать лихорадочный, поиск идола. Искомый персонаж должен был соответствовать следующим требованиям: быть в меру фотогеничным, пройти трудное детство, пережить одиночество и непонимание, быть довольно неуживчивым (бунтарство), с вредными привычками («секс-наркотики-рок-н-ролл»), с неустойчивой психикой (нервные срывы, ранний уход) и повернутым на себе и своем творчестве (явный признак гения). Да, желательно, чтоб знал, с какой стороны на гитаре струны, и выучил пару аккордов, а также мог в большом количестве сочинять депрессивные тексты об одиночестве, бренности мира и тщете всего сущего, столь близкие сердцу каждого подростка.

В общем-то подходящих кандидатур было довольно много, но им всем чего-то не хватало: кто-то слишком серьезно относился к чистоте стиля, кто-то не мог заразить аудиторию своим настроением, кто-то плохо выглядел на экране, кто-то был слишком озабочен своим будущим… И тут снова «выстрелил» Сиэтл, откуда когда-то начал свой путь и где похоронен Джими Хендрикс. На этот раз «снарядом» оказалась Nirvana и Курт Кобейн, ибо для нового поколения Джими Хендрикс мало что значил. И хотя Nirvana не стала ни первой «альтернативной» группой из штата Вашингтон, получившей премию «Грэмми», ни первой обладательницей «золотого» диска, а до 1991 г. ее название на афишах скрывалось под словосочетанием «…и другие группы», Курт оказался единственным кандидатом на роль мученика рок-н-ролла 90-х, каковым его и сделали. Кобейн стал рок-идолом буквально в одночасье, за три года до смерти, хотя сам он не питал никаких иллюзий насчет собственного творчества: «Мы являемся одной из тех групп, которые внезапно врываются в сознание даже далеких от рока людей, облегчая переход среднего класса к ношению кожаных курток», а свой «звездный» альбом «Nevermind» вообще считал поп-музыкой.