Эту ночь мы провели не в танке. Бугер раздавил регенерационную камеру, аммиак растекся, и дышать было нельзя. Пришлось устраиваться в ближайшем доме, впрочем, переночевали мы спокойно, ничего не произошло. Что-то произошло уже, видимо, под утро…

— Позвать их? — спросил я. — Джи и Бугера?

Хитч помотал головой. Мы осторожно вышли на улицу. Совсем еще раннее утро, такое свежее-свежее, зубы ломило, подошвы приставали к холодному асфальту и скрипели при отрыве. Что-то явно случилось, в противном случае Хитч меня не разбудил бы.

Оно и случилось. Хитч кивнул, я посмотрел и увидел, что в конце улицы стоит танк. Той же модели, что наш. Но не наш — на борту был намалеван похожий на цветок черно-белый крест. И номер другой.

— Танк? — спросил я.

— Да. Пойдем. Только осторожно.

Мы направились к машине.

— Что случилось?

— Не знаю. Один из экипажей. Тридцать первый…

Хитч кивнул. Тридцать один на броне, бортовой номер.

— Знаешь их? — спросил Хитч.

— Нет.

— Я тоже. Они, наверное, оружием занимались. Весь грузовик забит винтовками…

— Винтовками? Зачем нам винтовки? Ну, не нам… Там, на Меркурии? Дома?

— Не знаю. Я ничего не знаю. Пробовал связаться с кораблем — ничего не получилось, магнитные бури, кажется, начинаются…

— А что они говорят? — Я указал на танк. — С тридцать первого?

— Ничего не говорят, — ответил Хитч. — Закрылись внутри. Я стучал по борту, ничего. Глухо.

— Может, там нет никого? — предположил я.

— Как танк тогда приехал? Нет, там люди, сам знаешь, тут автопилоты не работают. Они приехали, не знаю, почему они не выходят… Может, они там угорели…

— Угорели? — спросил я.

— Ну да. Проводка могла выгореть, газ… Или как у нас — регенератор потек… Надо что-то делать…

До танка было немного, метров двадцать, мы остановились.

— Зачем они собирали оружие? — спросил я.

— Кто знает…

Зачем нужно огнестрельное оружие, если у нас есть фризеры? Фризеры — штука мощная и удобная, сначала замораживаешь, а потом уже решаешь, что дальше. А если взять винтовку, то это ведь сразу насмерть…

— И что будем делать? — спросил я. — Все-таки?

— Ты стой тут. А я пойду к нему. А ты фризер держи наготове. Ясно?

Чего неясного? Хотя непонятно, конечно, если он уже стучал по борту в одиночку, то почему теперь боится, когда нас двое?

Хитч приблизился к танку. Поднял с асфальта железную трубу, принялся долбать в борт. Азбука Морзе.

Вы здесь?

Вы здесь?

Это он выстукивал, я определил.

Хитч долбил минут пять, но безрезультатно. Хотя нет, результат был — мне стало в очередной раз жутко. Поскольку удары железом по железу отражались от стен и наполняли улицу лязгающим многократным эхом, звуками совсем неуместными в этом месте и в это время. Потом Хитчу надоело стучать, и он отбросил трубу в сторону.

Я тоже подошел к танку.

— Надо резать, — сказал Хитч. — Броню…

Он постучал кулаком по металлу.

— Где самая тонкая? — спросил он. — Под днищем? Надо залезть со стороны…

— Не надо ничего резать, не надо никуда лезть, — сказал я. — Шлюз открывается шифром. Рядом со шлюзом выжжен. Только надо на три разделить. Ты забыл?

— Точно! — Хитч хлопнул себя по лбу. — Забыл…

Он легко запрыгнул на броню, добрался до шлюзового отсека…

— Нет тут шифра!

— Я же говорю, число надо на три разделить. Это специально сделано, чтобы предотвратить случайное проникновение…

— Нету тут шифра. Кто-то все срезал…

Я стал думать.

Броня у танка, конечно, мощная. И хитрая. Сотовая керамика. Тот же материал, из которого делали космические корабли. Выдерживает холод, выдерживает высокие температуры, механические воздействия.

Но уязвимые моменты, конечно, имеются.

— Слезай. Слезай сюда, — позвал я Хитча.

— Будем резать? — Хитч спрыгнул вниз. — Кажется, с кормы там тонкое место…

— У тебя горелка есть?

Хитч снял с пояса баллончик.

Я указал пальцем место.

— Жги здесь. Поставь форсунку на максимум.

Можно было за огнеметом сбегать, однако пойдет и так, портативные горелки тоже мощные.

Хитч взял баллончик, направил на борт танка, поджег.

Через три минуты на броне образовался достаточно большой синеватый треугольник. Я осторожно отстранил Хитча в сторону и влупил в этот треугольник заряд из фризера. Броня громко щелкнула и осыпалась мелкими чешуйками.

— Ого, — удивился Хитч. — Как все оказывается ненадежно…

— Это лишь верхний уровень, — пояснил я. — А всего их восемь… Или больше… Давай, жги.

Хитч снова запустил горелку. Слой за слоем мы разрушали один из самых надежных материалов в мире, на все понадобился почти час. Через час перед нами красовалась довольно неровная дыра. Дыра не дымилась, просто была черной и неприятной почему-то. Мертвой какой-то.

Мы стояли, смотрели. Хитч крикнул в эту дыру какую-то глупость, никто не отозвался.

— Ну и что дальше? — спросил я.

— Надо внутрь заглянуть, — сказал Хитч.

— Загляни, — ответил я.

Хитч мялся — лезть самому в дыру ему явно не улыбалось, но и демонстрировать свою трусость ему не хотелось тоже. Я его понимал — совать голову в такую дыру вряд ли было приятно. Но Хитч все же собрался с духом и полез. Только ногами вперед. Просунул ноги, затем туловище, подождал. Никто его внутрь втаскивать не стал.

Хитч исчез. Я ждал. Не было его долго, как-то слишком даже.

Потом зажужжал шлюз, вокруг люка забегали огоньки. На всякий случай я прицелился из фризера. Мало ли кто выскочит? А я тут его и уложу…

Но кабина поднялась пустой.

Никого в ней не было.

— Тебе лучше самому залезть, — позвал из дыры Хитч.

— В дыру?

— Нет, лучше не в дыру, лучше в шлюз…

Я стал карабкаться на броню. Получалось плохо, пластик покрывала водянистая слизь, на ступеньках особенно густая, лезть непросто. Но в люк я все-таки забрался. Шлюз съехал вниз, и я шагнул внутрь танка.

И сразу понял, что тут произошло что-то нехорошее. Опасное, может, даже страшное. Все внутренности танка были залиты чем-то неопрятно бурым.

— Осторожно, — сказал Хитч.