— Не шевелись! — рычу я. — Не шевелись, Рыжий, а то криво получится!

Я намечаю контуры. Туловище — простая палочка. Голова кружочек. Руки — еще одна палочка, только поперек. Ну, не художник я, не художник. Но тут художником и не надо быть. В татуировках вообще особая схожесть не нужна, главное смысл.

— Бойтесь осени, — говорю я. — Бойтесь осени. Когда листья становятся желтыми, воды прозрачными, а воздух синим, прилетают твари. Потому что осенью звери жирны, сладки и ленивы, а тварям нужно мясо…

Рыжий вздрагивает.

— Не дергайся! — Я аккуратно ввожу иглу под кожу и аккуратно капаю на нее чернила. — Не дергайся, говорю, руки не получатся!

Сначала я хотел сделать им как себе — «М» и солнце. На всякий случай. А вдруг попадутся? Но потом передумал. Не хочу, чтобы на моих был знак тварей. Поэтому я и придумал свой. Свой знак.

Наш знак.

Знак людей.

— Все будет хорошо, — подмигиваю я Рыжему. — Все будет хорошо… И не больно…

Рыжий кивает. Краска медленно распространяется под кожей.

Человечка рисовать проще. Человечек — раз-два, и готово: несколько палочек, кружочек, улыбка…

— Все будет хорошо, — говорю я. — Все будет отлично.

Я дую на иглу. Поленья в печке потрескивают. За стенами идет первый снег.

— Бойтесь осени. Когда листья становятся желтыми, воды прозрачными, а воздух синим, приходят твари…